Черный властелин

Шеховцов Алексей Алексеевич

Абун организовал монахов подготовить «стойбище» для слонового племени, распустил встречающую «делегацию», и наконец соизволил объяснить мне, что тут происходит. Оказывается этот лис в человеческом обличии решил устроить мне сюрприз. После нашего первого разговора о делах слоновьих, он послал монаха-оромца на север, где кочует это слоно-племя, с наказом привести их к нам. Мне он не сказал ни слова, потому что не знал, найдёт ли его посланник слонистов, и пойдут ли они за ним. Или же просто пошлют оного на пешеходную эротическую прогулку. Оказалось — повезло. Дед с которым Абун беседовал — это пацан которого Абун кучу лет назад спас от бешеного слона. Йесус-Моа сказал что спас он парня исключительно Божьей милостью, и я ему верю: бегемота я мочил гранатами и полуротой солдат, а слон — это два или три

бегемота. Теперь этот дед — крутой шаман в племени, и он привёл часть народа ознакомиться с условиями проживания на царских землях.

Озвереть. Конечно можно было и поворчать, но я уже успокоился, ведь Йесус-Моа притащил мне слонов! В Индию можно пока не ехать. Решено, мстить за сюрприз я Абуну не стану. За такие сюрпризы надо не мстить а благодарить, что я и сделал.

* * *

Слоны довольно быстро влились в наш праздник жизни. Главной проблемой для интеграции был языковой барьер — вокруг наших двух озёр растёт достаточно зелени для прокорма десяти слонов. Абуна для перевода не припашешь, и поначалу я волновался о том как мы будем разговаривать со слонистами. К счастью, их язык оказался достаточно родственным оромскому. Хоть с первого раза лично я ничего не понял, но Кааса и несколько коренных оромцев из монахов и солдат освоились с диалектом слонистов за пару дней. А через пару недель я сам освоил язык гостей достаточно хорошо, чтобы не таскать с собой переводчика.

Слоны несколько обезопасили походы к реке — бегемоты опасались гигантов и беспокоили их куда меньше чем лошадей. А в той паре инциндентов, что всё же произошли, отбились зажигательными гранатами, не подпустив бегемотов близко к слонам. Понемногу я начал привлекать их к работе — нехрен бездельничать, церемониальные слоны стране не нужны. Понты, конечно, дороже денег, но сначала нужны деньги, понты потом. Что интересно, гости слонов не дрессировали, они с ними договаривались! С детства выросшие среди зверей, слонисты умели находить с ними общий язык. Со своей стороны, слоны были не против помочь людям в обмен на корм или расчёсывание шваброй (тоже моё изобретение!). С помощью слонов, начали строить капитальный цех для моей мануфактуры. Гиганты помогали носить брёвна, устанавливать их. Они даже помогали с рубкой деревьев и предотвратили пару инцидентов, где дровосеков могло придавить падающим деревом.

Из шестерых взрослых слонов, четверо оказались слонихами. Двое Старых Слонов, как их называли гости, были «семейной парой» — матриарх и слон производитель. Матриарх командовала всеми слонами, а производитель… ну в общем понятно чем он занимался. Ключевую роль в наших отношениях со Старыми Слонами сыграла моя мясорубка. К почтенному возрасту, у слонов стачиваются их моляры (жевательные зубы), и они зачастую помирают не от старости, а от невозможности пережёвывать пищу. Растительно-овощной фарш с водой кардинально решил проблему кормления престарелых колоссов. Трое слоних детородного возраста растили малышей и, судя по активности производителя, через годик произведут ещё слонят. Слонята играли, учились жить, и даже иногда включались в работу. Деревенская малышня полюбила кататься на слонятах.

Ну а я же подружился с молодым слоном. Его имя переводилось как «хитрый глаз». Имя было подобрано метко, так как слон был любопытен и шкодлив как кот. Ему постоянно не сиделось на месте, и он везде совал свой хобот. Он был частым гостем в мануфактории — любил поглазеть на блестящие изделия. А одним утром, он припёрся в монастырь и засунул хобот ко мне в окно. Я не обосрался спросонья только потому, что лёг спать голодным. Со мной слону было интересно, так как я тоже не сидел на одном месте, и надзирал над множеством различных дел. Через три дня после знакомства со слонами, я с удовольствием сменил лошадь на спину Хитрого Глаза. А кошка Артемида облюбовала слоновий затылок.

С этим слоном мне очень повезло. Вообще слоны сильно боятся огня. Хитрый от страха избавлен полностью не был, но любопытство в один вечер пересилило страх, и он присоединился к одной из наших вечерних посиделок в монастырском саду. Слоны, кстати, быстро освоились в деревне и, когда их не припахивали, свободно шастали где хотели. Я заметил, что Хитрый Глаз несколько дичится костра. В порядке эксперимента, я

сгонял Жена за охапкой факелов, и дал один из незажжёных факелов слону (у африканских слонов на хоботе есть два «пальца» которыми они могут ловко хватать что угодно). Потом я поджёг другой факел от костра и демонстративно затушил его в прибрежной воде. Повторив это пару раз, я предложил слону попробовать. Хитрый Глаз факел поджигать не захотел, но согласился взять у меня уже горящий факел и с удовольствием потушил его. На пару со слоном мы перетушили ещё дюжину факелов. Потом я на свою голову плеснул водой на костёр… Хитрый Глаз меня понял, набрал полный хобот воды, и закончил нашу посиделку, обдав и костёр и всех вокруг. Следующие пару дней он маниакально тушил любые костры около озера, пока нам не удалось ему объяснить что этого делать не надо. Но нет худа без добра, Хитрый Глаз перестал бояться огня, а про пожары в монастыре и деревне забыли. Слоны исправно работали брандспойтами, подвози только воду. Жалко только, что Хитрый Глаз был единственным, кто смог побороть свой страх перед огнём. Прочие слоны могли облить пламя, но подойти к нему близко не решались.

Начало слонификации всей страны было положено. Прикормим гостей, притащим остальное племя, победим смертность среди детей и стариков, и наплодим слоняр. По слоновьей семье в каждую деревню! Правда вопрос агрикультуры вставал всё острее. Много слонов — много еды. Ну ничего, много еды — много навоза, который уже пошёл по полям. Скоро начну вводить четырёхполье — с детства в голове осталась голландская формула — пшеница, турнепс, ячмень, клевер. Турнепс — это корнеплоды и корм, клевер это мёд и корм. Ячмень, это ко всему прочему ещё и пиво. Надо бы снарядить корабль на север, закупить культуры. Так же будем вводить селекцию. Что и к слонам относится. У Хитрого Глаза будут слонята. И не через тридцать лет, а раньше — гости рассказали что сексом среди слонов занимаются в основном суровые взрослые слоны, а молодняк перебивается гомосятиной. О ужас!

За слонификацией деревни пролетела ещё пара недель, и в один мутный, дождливый день, прискакал гонец, возвестить о торжественном возвращении Негуса Нагаст.

Глава Пятая. Царь Всея Эфиопии

— Боже, Негуса храни! Сильный, державный, Царствуй на славу, Hа славу нам!

Монашеский хор стройно выводил слова нового хита Эфиопской эстрады.

— Царствуй на страх врагам, Негус православный. Боже, Негуса храни!

Время подготовиться к встрече царя у нас было, и воспользовались мы им по полной программе. Негус ожидался через четыре дня после прибытия его гонца.

— Боже, Негуса храни! Славному долги дни Дай на земли!

Для встречи царя, у меня была полусотня бойцов, освоившая в достаточной мере фаланговый строй. Не знаю, можно ли было их уже пускать в бой, но на плацу солдаты выглядели внушительно. За дни, что у нас были до прибытия Негусова войска, я засадил мануфакторию за изготовление бронзовой ленты на украшения. И теперь мои бойцы грозно сверкали обитыми бронзой начищенными щитами и пиками.

— Гордых смирителю, Слабых хранителю, Всех утешителю — всё ниспошли! Перводержавную Эфиопию православную, Боже, храни!

К фаланге у меня был добавочный козырь — шестеро слонов. Портной старался изо всех сил, извёл почти все запасы ткани, но успел изготовить три парадных накидки на головы зверей. Теперь мои слоны щеголяли бронзовыми браслетами и наконечниками на бивнях, обручами из бронзовой жести на головах, а Хитрый Глаз со стариками одели белоснежные накидки на головы. Лично мне слоны после этого напоминали ку-клукс-клановцев.