Черный ярл.Трилогия
Шрифт:
Ведьма одобрительно ухмыльнулась, заглянув на самое донышко души, где молодой человек только и хранил свои самые сладкие и тайные воспоминания.
– Ага, вот оно… Ишь ты, сокол каков! Вежливый с девицами, да подходец знаешь. Да не о том, не о том думай – вспоминай!
После нескольких мигов мучительного головокружения он вдруг с необычной ясностью вспомнил. Настолько ярко увидел, словно та ночь еще не прошла. Пошатнувшись от отката, когда Гретта отпустила его с невидимого поводка, он присел на измочаленное бревно. И, едва выждав, пока мир
– Джейн!
Ведьмочка подлетела, источая во все стороны столь явственную ауру тревоги и волнения, что ее барон на миг поморщился. Он взглянул в осунувшееся, с темными кругами под глазами лицо и спросил.
– Помнишь свою прежнюю?
Джейн потупилась и вздохнула.
– Мой лорд, вы ведь обещали не выпытывать подробностей – против правил это…
Гретта не раздумывая огрела юную коллегу клюкой поперек спины и вредным голосом проворчала:
– Тайны ее нам без надобности – но есть у нас подозрение, что именно та зараза ушастая под хозяина твоего и роет. Да и милого твоего, похоже, тоже она чуть досмерти не ухайдакала.
Глаза молодой ведьмы исполнились укоризны.
– А говорила ведь я вам, мой лорд, что боком вам выйдет доброта ваша… – чуть потупившись, она кивнула рыжей запыленной головой. – Спрашивайте.
– Вспомни, Джейн – не замечала ли ты у нее вот здесь, – Valle не без некоторого смущения прикоснулся ко внутренней стороне ее бедра, совсем вверху… ну, почти у того самого места. – Родинки такой, маленькой и симпатичной?
На лице Джейн вспыхнул такой гнев, что даже Гретта отшатнулась.
– Да! Да – я несколько раз помогала ей переодеваться после очень тяжелых магических занятий. Есть там у нее отметинка…
Она неожиданно бухнулась перед своим бароном на колени – прямо в поднявшийся облачком пепел.
– Достань ее, мой лорд – и я сделаю и всегда буду делать для тебя все, что хочешь! Рабыней стану – добровольной, послушной и прилежной. Старая хозяйка мне и тогда житья не давала, а теперь ей и вовсе спускать нельзя. Умоляю, Valle, убей ее!
И такой жар, такая сила слышались сейчас в ее голосе, что молодой чернокнижник не позавидовал бы сейчас той эльфийке, если бы она попалась в лапы разгневанной и любящей юной женщины.
– Погодите, – он вспомнил о коробочке в кармане и вынул ее под свет звезд. – Если окажется, что это ее кровь вот тут на щепке…
– Тоже мне, премудрость великая, – хохотнула старая Гретта, отбирая у него драгоценную улику. – Щас вмиг проверим. Джейн, ступай со мной, подсобишь маленько…
Когда первые лучи солнца брызнули со стороны уходящих к дальнему лесу крестьянских полей, они так причудливо перемешались со столбом холодного зеленого пламени, куда оба целителя поместили все еще не пришедшего в сознание Брена, что Valle непроизвольно залюбовался этой феерической картиной. И совсем некстати вспомнил того живописца, встреченного, казалось, целую вечность назад в замке баронесс Лаки.
– Вот бы обзавидовался мазила такому зрелищу, – пробормотал он пересохшими от бессонной ночи губами и подошел чуть ближе, насколько позволяла его неприлично разлохмаченная от усталости аура.
Оба
– Будет толк? – осторожно поинтересовался он.
– Нишкни! – неприязненно буркнул целитель, коему вскоре предстояла процедура забытья. – Самим интересно – а вдруг выйдет что?
– Кстати, чернокнижник, – процедил сквозь зубы эльф. – Для тебя будет большим потрясением узнать, что это работа когото из моего бывшего племени? Уж очень почерк специфический, видал я подобное…
Вот и еще один кирпичик. Теперь картина складывалась полностью и со всей достоверностью. Настолько, что молодой человек вспомнил, как только что к нему подошли закончившие свои изыскания Гретта с Джейн и сообщили – да. Да, да и да!
И только один вопрос терзал молодого человека. Не барона и не некроманта – молодого человека. Зачем вместе со своей бывшей нанимательницей ушла Эльза? Неужели он так ошибся в этой немолодой, но потрясающе выглядящей ведьме?
Но когда усилия целителей наконец все же увенчались успехом – и столб огня цвета весны вспыхнул нестерпимо ярким светом, Брен открыл глаза. Открыл, и пусть подавятся слюной вечно голодные и алчущие очередной души подземные демоны!
– Барон, – чуть смущенно, отводя взгляд в сторону, сказал Брен. – Да, Эльза ушла с тем, кто всю эту гадость сотворил. Как и зачем – не знаю. А меня щепой завалило… я и сам был уверен, что помираю.
Рядом ревнивой кошкой отиралась Джейн. Ее оказалось невозможно отогнать и отправить хоть чуть отдохнуть даже прямым приказом барона. То и дело она норовила то невесть зачем поправить подоткнутую под спину подушку, то прикоснуться мимолетно, то жадно и нетерпеливо поймать взгляд любимых и – да, эльф вас побери! – любящих глаз.
– Неисправимый случай, – одними впалыми глазами улыбнулся бледный Гэлронд. – Воин и ведьма, прямо как в древних балладах.
У полуразрушенной стены сидел тот самый, второй целитель. Закрыв глаза и прислонившись спиной к бревенчатому срубу, он казался спящим. Но вооруженному даже не очень сильной магией взгляду прекрасно было видно – как мелко трепещет его аура. Как часто и испуганно стучит сердце. Как в человеке, жалобно скуля, умирает его «я…»
А к карете отъезжающих сыскарей, мелко семеня, ковыляла старая скрюченная ведьма. На плече ее тяжким грузом висел полный двойной кошель золотых цехинов, лично насыпанных молодым чернокнижником из своих невидимых закромов. И в сыром утреннем воздухе почти не было слышно ее ворчливое бормотанье:
– Ничо, своя ноша не тянет, авось спина не переломится. А я все гадала, на какие б шиши внучк а м дом построить?…
Глава 27