Черный

Хансен Эва

– Линн, знаешь, мы с Томом решили… пожениться.

– Шутишь?

Том кивнул:

– Так надежней, Бритт у нас с тобой непостоянная.

Прижавшаяся к плечу Тома Бритт вовсе не выглядела ветреницей, скорее сама скромность и верность. Не знай я, что внутри вулкан, который просто затих на время, могла бы и поверить.

Свен смущенно молчал, не зная, что сказать, я пришла на выручку сама:

– Свен, вы еще раз угостите меня фазаньей грудкой? Она получается

у вас прекрасно.

– И не только ею, Линн.

Бабушка возмутилась:

– У меня многое получается куда лучше!

– Тогда устроим соревнование. На Библиотексгатан прекрасная кухня.

– Не в замке? – глаза у обоих полны тревоги. Они рассчитывали, что я немедленно перееду к Ларсу? Просчитались, теперь я сама себе хозяйка.

– Нет, и вообще мне нужно учиться, ба. Но в выходные милости прошу в гости, вы должны научить меня готовить не только блинчики.

– С удовольствием, дорогая!

Лукас смущенно сообщил:

– Линн, твоя комната в порядке.

Он держал Дорис за руку, словно та могла сбежать. Я все поняла, новые нападки на «синий чулок» действительно были жестом отчаяния. Может, моя беда заставила их понять то, что они друг другу нужны?

– Лукас, может, ты сменишь соседку?

– Как это?

Ей-богу, даже самые умные парни непроходимые тупицы во всем, что касается чувств! Больше того, самые умные обычно самые большие тупицы. Это я усвоила благодаря Ларсу.

– Комната идеально подошла бы Дорис. Она любит яркое солнце целый день и утром, а я предпочитаю на закате.

То, как Дорис залилась краской, подтвердило, что я попала в точку.

– А ты куда, к Ларсу?

– На Библиотексгатан. Меня выпустят через пару дней, поможешь переехать?

– А… может, останешься? Просто Дорис переедет ко мне?

Я ахнула, потом, спохватившись, рассмеялась:

– Тогда меняемся комнатами.

– Нет!

– Да, иначе уеду на Библиотексгатан!

Лукас вздохнул:

– С тобой теперь не поспоришь…

– Вот и не спорь.

Лукас стрельнул глазами на Ларса, стоявшего у окна, вздохнул:

– Как скажешь.

Разошлись все, остался один Ларс, все это время молча стоявший у окна. Я почувствовала, насколько устала, неимоверно хотелось спать. В палату вошла медсестра:

– Вам нужно еще одно переливание, я подключу аппаратуру. Вы потеряли много крови, приходится добавлять.

Она все сделала быстро, но выпроваживать Ларса не стала.

Когда ушла и она, я посмотрела на капельницу с кровью, потом на Ларса, присевшего возле моей кровати, внутри словно что-то щелкнуло.

Переливание? Но мамина кровь не совпадает с моей, у Бритт тоже…

– Ларс, чья кровь?

В стальных глазах появился блеск:

– Моя. Только не требуй, чтобы откачали обратно!

– Теперь мы брат и сестра?

Взгляд стал настороженным:

– Что ты этим хочешь сказать?

– Будем дружить семьями.

– То есть?

– Станешь рассказывать своим внукам, как ты спас…

– Их бабушку!

Я демонстративно сделала вид, что не заметила его вставки:

– …одну препротивнейшую, маниакальную особу.

Ларс наклонился ко мне:

– Не надейся, что я кому-нибудь тебя отдам. Понимаю, завоевать тебя снова, после того, что натворил, будет очень трудно, но я постараюсь.

Я устало прикрыла глаза. Пусть старается. Все-таки Ларс самый красивый мужчина на свете, и я его люблю. А что до совершенных ошибок, то кто их не совершает…

Нет, я вовсе не намеревалась заставлять его кровью искупать свои ошибки (хотя именно так он и сделал), но уже точно знала, что сама чего-то стою. Дороговато поплатилась за такое знание, но что поделать?..

Ларс все-таки ушел на ночь, врачи потребовали дать мне отдохнуть.

Мое состояние уже не вызывало у них опасений, кровь мне перелили, оставалось бороться со слабостью. Не люблю больницы, потому поинтересовалась:

– Когда меня отпустят домой? Лежать я могу и там.

– Кто будет за вами ухаживать? – врач молод и очень похож на Джорджа Клуни, не сомневаюсь, что мой вопрос по-своему уникален, потому что остальные пациентки норовили полежать подольше. Но я такого насмотрелась, что меня еще очень долго никто не будет интересовать, даже копии Клуни.

– У меня много помощников…

– Молодой человек, который вас привез и дал кровь?

– Нет, и без него хватает. Бабушка, друзья, сестра, мама…

Бровь эрзац-Клуни чуть приподнялась, вот еще один умелец выражать удивление столь эффектно.

– Почему мама в последнюю очередь?

– Могу назвать первой.

– Хорошо, завтра я вас отпущу, но при условии, что будете лежать дома еще неделю и беречься.

– А можно сегодня?

Он с недоумением уставился на меня:

– Вообще-то, почти ночь.

– За мной приедут.

– Нет-нет!

– Мне еще будут делать какие-то процедуры?

– Не мешало бы поставить капельницы… – Доктор перебирал бумаги на столике, явно не зная, на что решиться. Я поняла, что нужно просто надавить посильней.