Чертежи и чары
Шрифт:
– Зачем такую красивую девушку интересуют какие-то университеты?
– принялся было за старое один из торговцев, но старший шикнул на него, и серьезно посмотрел на меня.
– Мы мало что знаем о Мажестике, варья, так как пески Пестрого моря для нас запретны, и никто из присутствующих здесь не забирался в них достаточно далеко, чтобы что-то узнать. Если же кто и находил его следы, то обратно со своей вестью он не возвращался. По крайней мере, кроме Охотника
Я почувствовала, как от дыхания электромагии у меня зашевелились волосы
– Кто такой Охотник?
– Я расскажу тебе
– С красной кожей?
– не удержалась я от восклицания.
– Это как-то связано с культом Алого Потока?
– Не погоняй моих лошоверов вместо меня, - цыкнул рассказчик.
– Спешить - не значит сокращать путь. Но да, это связано с культом Алого Потока и не им одним. Множество здешних верований основываются на истории об Охотнике, но есть и те, что куда древнее.
– Дети песка? Ой, прошу прощения!
– Лошовер не виноват в том, что у него два горба, - покачал головой старик, и я живописно изобразила руну молчания на губах.
– И ты опять права, - как ни в чем не бывало, продолжил рассказчик.
– Дети песка - малоизвестный и старый культ, но не мне о нем рассказывать. Что же касается того мужчины... Его посчитали священным и по традициям того времени решили принести в жертву демонам пустыни. Обычно человека пеленали и спускали в море, где он становился добычей течений и демонов, если им была угодна такая жертва, но в ту ночь все было не так. Когда жертву только собирались перебросить через парапет в пустыню, пески встали дыбом и началась буря, которую мало кто сможет описать, ибо земля стала небом, а небо наполнилось песком. В ту ночь многие источники воды в Лаз-Нари оказались засыпанными, и с того времени начался упадок города.
Старик замолчал, попивая чай из чашки, а я боялась спросить про мальчика. Я прождала несколько минут, но вокруг все продолжали хранить молчание, было слышно только бульканье чая в горле старика. Я испугалась, что он сейчас подавится, и я точно не узнаю конца этой истории, так что пришлось наплевать на обещание и подать голос:
– И что дальше?
Старик медленно втянул в себя остатки чая, поставил чашку на песок и вновь заговорил:
– Его утром нашли у входа во дворец и больше не трогали, вскоре он получил прозвище Охотник за то, что уходил в пески за добычей и никогда не возвращался с пустыми руками. А однажды он ушел и больше его никто не видел. Потом умер Лаз-Нари, и Охотник наравне с ним стал лишь легендой.
– А Дети Песка?
– Дети Песка верят в то, что вокруг нас живут боги нашего мира. По их мнению, Охотник на самом деле дитя бога, воплощенное в теле человека. Когда-нибудь все Дети Песка должны уйти в море для служения истинному богу, но время еще не настало.
– Где же можно найти эту секту?
– напряженно спросила я боясь, что старик свернет в сторону и оставит меня без ответа на этот важный вопрос.
– Детей Песка ищи в песке, - махнул рукой старик и стал курить кальян, что означало, что разговор окончен.
– Да здесь везде песок, мне его теперь сквозь сито, что ли, сеять, - пробурчала я себе под нос, и услышала хихиканье молодого торговца.
– Смотри чистыми глазами, и увидишь, - напоследок хихикнул
Вернувшись к точке сбора, я обнаружила, что все уже на месте. Север, не дожидаясь, пока остальные выскажут мне свои претензии, предложил обсудить результаты исследований за ужином. Мы расположились в ближайшем кабаке или как они тут назывались, где подавали горячую еду, и первым заговорил, конечно, Север:
– К сожалению, я выяснил немного, и так для этого пришлось купить кучу барахла. Я всегда подозревал, что в торговцы берут людей с сильным даром внушения, но вот теперь лишний раз убедился в этом на своем собственном опыте.
– Еще бы, - заметила я, вспомнив бородатого продавца гребней и заколок.
– Кому, как ни тебе, об этом знать.
Маг укоризненно посмотрел на меня, но продолжил:
– Во-первых, насчет университета ничего нового мне не сообщили. То есть, я услышал множество старых баек, страшилок, суеверий и прочего, но полезным можно назвать только то, что за последние сто лет ни разу не всплывала ни одна вещица, которую можно было бы отнести к разряду сделанных в академии. О подделках речь, естественно, не идет.
– И это значит, что за последние сто лет ни один искатель приключений не находил Мажестику, - продолжил за мага Мо.
– С одной стороны, это хорошо, с другой - плохо...
– Подождите, я запуталась, - подняла я руку.
– Я не пойму... Разве Мажестику не пытаются найти как раз из-за того, что в ней никто не бывал? Было бы странно, если бы ее уже кто-то находил.
– Нери, поверь мне, половина мест, которые считаются неисследованными, забытыми, потерянными и так далее, на самом деле уже давно разграблены авантюристами и прочими личностями, не имеющими никакого отношения к науке и экспедициям. Так что была надежда, что в одном из прибрежных городов мы наткнемся на весточку из академии. Но, как видишь, пока этого не случилось, что говорит само за себя.
– Правда, мы еще не были в Граге, а там самый крупный черный рынок на всем побережье, - напомнил Мо.
– Я вообще не уверен, что нам стоит туда заглядывать, если даже из мирной Бармы приходится уезжать на третий день.
– И кто в этом виноват?
– вот он, риторический вопрос. Господин маг, получайте.
Мо снял паузу, кратко рассказав о своих достижениях. Их было чуть больше, чем у мага, но ему удалось выяснить лишь то, что братство Алого Потока крайне отрицательно относится к любым упоминаниям о Мажестике, так как, по их мнению, она была язвой Игнатерры, и ее падение вызвано гневом Ведущего Алого Потока, и чтобы не гневить его более, все разговоры об университете находятся под строжайшим табу.
– Может, это лишь прикрытие для каких-то тайн?
– обратилась я к Северу.
– Не думаю. Культ этот относительно новый и основывается на...
– На легенде об Охотнике, - перебила я мага, и стала рассказывать о том, к чему привело мое чаепитие.
– Это как раз из разряда баек и страшилок, про которые я говорил, - вздохнул Север.
– Боюсь, над тобой посмеялись, Нери.
– Не посмеялись, - не согласилась я.
– То есть, они хотели, но мне кажется, я знаю, о чем идет речь в случае с чистыми глазами и песком.