Чертова гора

Ламур Луис

Это было жуткое, безлюдное место. Склон со стороны реки был почти отвесным, несколько сотен футов до воды. Гора эта представляла собой каменный полуостров, врезающийся в течение реки, как бы развернутый вдоль него, указывающий почти точно на запад и окруженный глубокими теснинами со всех сторон, за исключением лишь того места, откуда они пришли сюда.

– Ну ладно, - неохотно согласился Майк, - но как видишь, ночевать придется без особых удобств.

Он снова вернулся к приспособленным под хижину развалинам. Заглянув в переносной холодильник, он обнаружил там сыр, немного филея

и несколько банок с прохладительными напитками. Рядом стоял еще целый целый ящик с такими же банками. Майк вышел на улицу и оглянулся по сторонам в поисках дров для костра. Он хотел разжечь костер; теперь ему очень хотелось разжечь здесь костер.

Неподалеку на земле были сложены обломки веток, сухих корней и стволов нескольких расщепленных молнией деревьев - вполне подходящее топливо. Всего лишь несколько минут ушло у Майка на то, чтобы развести огонь. Каваси подошла поближе и благодарно протянула руки к огню.

– Холодно, - сказала она.

На небе появлялись первые звезды, и последние отблески дневного света вскользь касались вершин столовых гор, скальных хребтов и далекой горы Навахо.

– Я сварю кофе, - предложил Майк.

У Эрика все было здорово продумано. Еда была закуплена впрок, с таким расчетом, чтобы хватило на некоторое время. Сам ли Эрик пополнял запасы провизии? Или же ему все это доставлял кто-то другой? Скажем, на вертолете, а почему бы и нет? Такой путь был проще всего, тем более, что на вершине было достаточно места для посадки.

Майк вытащил пистолет и проверил его. Каваси внимательно следила за каждым его движением, а потом спросил:

– Это что у тебя? Оружие?

– Да, - согласился он, - пистолет. А у Эрика был такой, не знаешь?

– Не знаю. Думаю, наверное, был. Может быть. Но не такой как у тебя, а более плоский.

– Надо думать, автоматический. Но вот интересно, найдут ли они его? Майк выжидающе поглядел на Каваси.
– Его станут обыскивать? Ну, смотреть, что лежит у него в карманах?

– Думаю, что да. Я точно не знаю, но...

Скорее всего будут. Каковы их познания в области огнестрельного оружия? Существует ли оно там? Или может быть им известно другое, но чем-то схожее с нашим вооружение? Или же, если у них есть возможность беспрепятственно переходить сюда и возвращаться обратно, то разве не могли они перетащить к себе от нас и оружие?

Вечерняя заря быстро угасала, и Майк подбросил побольше веток в костер, отчего пламя ярко вспыхнуло и в воздух взвилась стайка огненных искр. Сам не зная почему, он опять взглянул в сторону длинной столовой горы, той самой, из-за вершины которой прошлой ночью выбивалось сияние. Теперь гора зловеще чернела в темноте.

Несколько ближе, как раз напротив, по другую сторону реки высилась еще одна гора. Майк тут же узнал ее очертания, припоминая, что когда-то там был устроен прииск, но если он не ошибается, предприятие это оказалось неудачным.

В ящике для продуктов нашелся и хлеб, и тогда Майк сделал сэндвичи с филеем. Когда кофе был готов, Майк и Каваси сели рядом на пороге развалин.

Внезапно он вспомнил о киве. Она наверное сейчас слева от него. Или справа? Майк пытался вспомнить, что ему удалось узнать о ней от Эрика.

Он

обернулся к Каваси.

– Мне страшно, - сказала она.

– Не бойся. Все будет хорошо.

– А вдруг они придут?

Майк пожал плечами.

– Оставайся позади меня. Я сам справлюсь.

– Но ведь ты не знаешь. Они могут... они могут сделать тебя беспомощным. И они злые, они зло!

Он подбросил веток в огонь, и протянул ей тарелку с сэндвичем и затем чашку кофе. Он сидел рядом, не спеша потягивая горячий кофе, который казался наредкость вкусным. Вечер был холодным, а кофе согревал.

Майк зорко вглядывался в темноту, и все его чувства были обострены до предела. Он жевал сэндвич, довольный наступившим молчанием, понимая, что в этой тишине от его внимания не ускользнет даже самый легкий шорох. Он взглянул на Каваси. Она была красива. И в самом деле, она была по-настоящему красива, но красота ее не казалась назойливой, она не бросалась в глаза.

– А там, - нарушил молчание Майк, - ты живешь в доме?

– "Доме"?
– она, казалось, была озадачена этим словом.
– То, где я живу, называется пещерой. Там, где жили древние. Ведь нам приходится скрываться. Они ищут нас. Всегда ищут.

– А как они живут?

– Как вы называете вот это?
– она указала на стены.
– Это комната?

– Была когда-то. Да, в общем, я назвал бы это комнатой.

– Там есть много комнат. Они все рядом, и в них живет много людей. У каждой семьи есть комнаты, но все живут в одном месте.

– Как в многоквартирном доме? Или в индейской деревне - в "пуэбло"?

– Да! Пуэбло! Я знаю это слово. Я слышала его, хотя оно и не наше. Там много "пуэбло", и некоторые очень красивые.

Майк встал, по-прежнему держа чашку в руке, и вгляделся в темноту позади костра, высматривая там что-то, выжидая.

– Твоя страна большая?
– снова спросил он.
– Как много у нее земель?

Каваси покачала головой.

– Этого я не знаю. Я думаю, этого не знает никто. Те, кто работает, знают, только то место, где они работают. Они знают, где парки. Уходить далеко от того места, где мы работаем или спим нельзя. Это не разрешается.
– Она немного помолчала.
– Иногда мне кажется, что даже те, кто нами командует, сами этого не знают. Я думаю, они знают не намного больше, чем мы.
– Каваси снова замолчала, а потом добавила: - Когда-то все было совсем по-другому. Когда мой народ правил...

– Твой народ?

– Да. Мой прадед был... был тем, кого у вас называют Тот-Кто-Правит. Случилось внезапное нападение. Его убили. Другие захватили все, и мы бежали. Теперь мой народ живет среди далеких холмов, куда никто не приходит. Или никто не приходил, пока не было Эрика. Потом все меняется.

Мало-помалу, история продолжала обрастать новыми подробностями. Очевидно, ее род правил теми землями на протяжении многих лет. Затем, в результате дворцового переворота, всю власть захватили "злые" люди, или те, кого она считала таковыми. Ее семья и вместе с ними кое-кто еще укрылись от преследований в пустыных и безлюдных каньонах, куда не было пути, и зажили там, как некогда жили "древние".