Чертовка для безопасника
Шрифт:
Мужик ничего не отвечает и торопливо скрывается из виду.
Я поворачиваюсь к спасенной брюнеточке. Смотрю в темные, довольно блестящие глазки.
— И почему ты позволяешь незнакомым мужчинам разглядывать, что у тебя под пальто?
— Я не позволяла! — сверкает она глазками, — он сам! Не спрашивал разрешения! Я просто нагнулась чулок подтянуть, и…
Сразу представляю эту картину и понимающе качаю головой. Ну да, мужика даже можно немного оправдать… Немного.
— И какого это хера
— Я… — она отступает, облизывает губки. Ух… Красиво. Влажные они такие, поблескивают… Манят. — Я… Просто… Я…
— К тебе кто угодно пристать может… А ты? Что ты сделаешь?
— Закричу? — неуверенно спрашивает она, пальчики тонкие теребят ворот пальто, под которым, по словам мужика, только белье. Интересно, какого цвета?
— Да? — делаю шаг, впечатывая ее в стену грудью, брюнеточка взволнованно выдыхает, темные глазки влажно блестят. Сладкая жертва. — Ну тогда кричи.
— Что? — она настроена еще поболтать, но я не даю ей этой возможности.
Вжимаюсь в распахнутый влажный рот губами, сразу нагло лезу языком чуть ли не в горло, а руками - под полы пальто, проверять, правду ли сказал мужик.
Она слабо стонет мне в губы, податливо позволяя себя иметь орально и лапать за задницу так, как мне хочется.
В голове - дурман сразу, потому что брюнеточка - вкусная до охерения. И очень манкая внизу - крепкая попка, гладкие ножки в чулках на подвязках. Так порочно, по-блядски… Заводит дико.
Хочется прямо тут ее опустить на колени и заставить отсосать.
Но я не совсем помешался, понимаю, что в любой момент нас могут застукать, и тогда весь кайф поломают.
Потому, не прекращая целовать, просто подкидываю свою добычу за ягодицы, сажаю на себя, заставляя обхватить ногами поясницу и тащу через половину коридора в номер.
Она растерянно гладит по плечам, царапает шею, стонет сквозь поцелуй, ерзает на мне.
Кошка дикая, похотливая!
Охеренный у меня сегодня праздник!
Отрываюсь от нее, чтоб достать ключ-карту:
— Погоди, малышка, сейчас, сейчас.
Она словно приходит в себя в этот момент, дергается растерянно, шепчет:
— Куда… Что ты… Ах…
Это я уже ее в номер занес и на кровать тут же опрокинул, мгновенно опять затыкая рот.
Не нужно женщине думать, одни беды от этого. А уж этой женщине - вообще думать противопоказано. И разговаривать - тоже.
Таким красивым женщинам надо просто отрубить эту опцию… Мешает жить нормальным мужикам.
Распахиваю рывком пальто и замираю , не дыша и не умея отвести взгляда от открывшегося чуда.
Она - охеренная. И ей дико идет молочного цвета белье, кружево, оттеняющее бледную нежную кожу. Кажется, эта хрень сплошная, как купальник слитный… Или
Стаскиваю с себя футболку, моя добыча несдержанно ахает и еще шире распахивает ресницы. Ей явно нравится то, что она видит.
Усмехаюсь довольно, потом рывком подтягиваю ее к себе, сразу проверяю , верно ли мое предположение про застежку в интересном месте.
Ого! И ага!
Шелковая хрень сдается без треска и писка.
Наклоняюсь, жадно припадая к открывшемуся богатству ртом, моя добыча что-то тонко пищит наверху, бедра мелко подрагивают. И мокрая, такая мокрая!
Когда начала течь? Неужели, еще в коридоре, когда от нее этого урода отогнал? Ух, как вкусно!
Упиваюсь ее вкусом, лижу жадно и быстро!
И чуть ли не кончаю, когда она выгибается от удовольствия, мелко потрясываясь и выстанывая нечленораздельные “ох” и “ах”.
Пока не пришла в себя, сдергиваю штаны, встаю на колени на кровати и с размаху врезаюсь в податливую влажность. Тут же темнеет в глазах от кайфа, а она еще и стонет так завлекательно, громко и протяжно.
И я не могу тормознуть, не могу растянуть этот момент, утешая себя тем, что впереди - вся ночь, и что эту сладкую девочку я сегодня точно из постели не выпущу, вбиваюсь в нее размашисто и длинно, жадно переводя взгляд со своего мокрого от ее соков члена, выше - на острые соски, едва прикрытые кружевом, и выше - к распахнутым в крике пухлым губам и раскрытым в шоке глазам.
Она так смотрит на меня, словно не верит в происходящее, словно не понимает, что происходит. Что это - с ней происходит.
Взгляд - наивный и одновременно порочный, вытаскивает из меня все самое черное, самое потаенное, и я наклоняюсь, перехватывая ее за горло ладонью, сжимая, ускоряюсь, контролируя дыхание и всматриваясь жадно в мутнеющие от будущего кайфа глаза.
Когда она кончает, неистово сжимая меня внутри, я не могу удержаться, целую ее опять, полностью перекрывая доступ воздуха. Она дрожит, извивается и пульсирует так, что я кончаю. Сладко и долго. Очень долго.
И потом не могу прийти в себя еще несколько минут, расслабленно навалившись на хрупкую женщину и шумно дыша ей в шею.
Она тоже явно не в себе, жадно хватает губами воздух, гладит меня по мокрой спине.
И все же первая приходит в сознание.
Женщины - они живучей мужчин. Как кошки.
— Боже… Боже… — шепчет она сбито и хрипловато, — это было нечто…
— Да-а-а… — тяну я, приподнимаясь на локтях и глядя в темные безумные глаза, — точно…
— Ты… Я думала, умру… — она сглатывает мучительно медленно, и я тут же испытываю панический страх, глажу ее горло, ища следы своих пальцев. И опасаясь их увидеть…