Честь самурая

Ёсикава Эйдзи

Солнечные блики играли и на ограде дома Нэнэ. Накануне вечером Токитиро подсмотрел, как она зажигает лампу у себя в комнате, и вернулся домой с радостью на сердце. Сейчас он вдруг подумал, что личико Нэнэ белее цветов, обвивающих ограду.

Из кухни потянуло дымком. Токитиро искупался, переоделся в легкое кимоно и вышел на улицу через садовую калитку. Тут его и встретил молодой гонец с приказом. Токитиро поспешно вернулся домой, вновь надел официальную одежду и стремглав помчался в дом Хаяси Садо, где получил распоряжение следующего содержания: «Прибыть в усадьбу крестьянина Докэ Сэйдзюро на дороге к

западу от Киёсу к часу Кролика».

Значит, Нобунага собирался путешествовать инкогнито, а Токитиро должен стать одним из его спутников. Токитиро казалось, будто он разгадал намерения Нобунаги, хотя на самом деле он ничего не знал о них.

Он понимал, что ему предстоит долгая разлука с Нэнэ, и в его груди бушевало желание полюбоваться ею при свете летней луны. По природе своей он никогда не отказывался от задуманного. Жажда немедленно увидеть девушку привела его к ее дому. И здесь, как озорной мальчишка, Токитиро прильнул к забору, вглядываясь в окошко Нэнэ.

Матаэмон жил в квартале лучников, где все хорошо знали друг друга. Услышав чьи-то шаги, Токитиро испугался. Трусливое поведение, конечно, постыдно, и Токитиро презирал бы любого, кто растерялся бы в подобном положении. Сейчас, однако, ему было не до собственной репутации.

Он был бы счастлив от единственного взгляда на Нэнэ. «Наверняка она вымылась, а сейчас подкрашивается, — подумал он. — А может, ужинает с родителями?»

Он три раза прошел мимо дома Нэнэ с независимым видом. Наступил вечер, и на улице было пустынно. Позор, если кто-нибудь окликнул бы Токитиро в то время, когда он подглядывает из-за забора. Он бы потерял всякую надежду когда-нибудь жениться на Нэнэ. Его соперник Инутиё по доброй воле отказался от нее, и с тех пор Матаэмон серьезнее относился к Токитиро. Токитиро положился на судьбу. И Нэнэ, и ее мать, похоже, благоволили ему, но Матаэмон пока не сказал своего слова.

Потянуло курениями от комаров. Из кухни донесся звон посуды. Верно, за ужин еще не сели. «Ей приходится много работать», — подумал Токитиро. В тусклом свете кухонной лампы Токитиро наконец увидел ту, которой предстояло стать его женой. «Женщина, такая как Нэнэ, наверняка будет содержать дом в порядке», — решил он.

Мать окликнула Нэнэ, и голос невесты колокольчиком зазвенел в ушах у Токитиро, неуклюже скорчившегося у ограды. В это мгновение он резко отпрянул в сторону — кто-то шел по улице.

«Она, бедняжка, такая милая, такая старательная. Матушке будет хорошо с ней, ведь Нэнэ не станет вести себя неучтиво только потому, что матушка — простая крестьянка. — Мысли взволнованного Токитиро коснулись и повседневных забот. — Нам не страшна и бедность, будем жить скромно. Нэнэ поможет мне во всех делах, она будет ласково глядеть на меня и прощать все мои грехи».

Она казалась Токитиро воплощением всех женских добродетелей. Никакой другой женщине не суждено стать его женой. Эта мысль приводила его в трепет. Сейчас, поглядев ввысь, на звездное небо, он глубоко вздохнул. Очнувшись от восторженных мечтаний, он обнаружил, что, еще раз обойдя весь квартал, вновь оказался у ворот дома Матаэмона. Вдруг совсем рядом он услышал голос Нэнэ — и перед ним проплыло ее бледное лицо.

И воду носит, бедняжка, совсем как служанка. Нежными ручками, умеющими играть на кото! Токитиро надеялся

убедить свою матушку в том, что именно такая невестка ей нужна. Он не мог наглядеться на Нэнэ. Он слышал, как ведро наполняется водой. И вдруг Нэнэ повернулась к нему. «Неужели заметила!» — вздрогнул Токитиро. Нэнэ отошла от колодца и направилась к задней калитке. У Токитиро словно костер запылал в груди.

Когда Нэнэ, отворив калитку, выглянула на улицу, Токитиро бежал сломя голову. Обернулся он только на перекрестке. Нэнэ задумчиво стояла у ворот. Токитиро подумал, уж не обиделась ли она на него, но тут вдруг вспомнил, что завтра надолго уедет. Он попал в тайную свиту князя Нобунаги и не имел права рассказывать о предстоящей поездке даже Нэнэ. Бросив прощальный взгляд на девушку, он поспешил домой. Этой ночью он спал без сновидений.

Гондзо разбудил хозяина раньше обычного. Токитиро позавтракал и завершил последние приготовления к путешествию.

— Уезжаю! — заявил он слуге, не сообщив, куда направляется.

В дом Докэ Сэйдзюро он прибыл чуть раньше назначенного времени.

— Эй, Обезьяна! И ты в путь собрался? — спросил у него сельский самурай, стороживший ворота дома Сэйдзюро.

— Инутиё! — Токитиро изумленно уставился на друга. Его поразило не появление здесь Инутиё, а его внешний вид: Инутиё был одет как ронин, только что выскочивший из лесной чащи. — Ты что это так нарядился? — спросил Токитиро.

— Все уже собрались. Поторапливайся.

— А ты?

— Я пока постою на страже, а позже присоединюсь к вам.

За воротами начинался сад. На мгновение Токитиро замешкался, не зная, по какой тропке пойти. Жилище Докэ Сэйдзюро не походило на обычные деревенские усадьбы. Это был очень старый дом. Его, видимо, построили в те времена, когда несколько поколений семьи еще жили под одной крышей. Просторный дом со множеством комнат, несколько пристроек, внешние и внутренние ворота, разбегающиеся во все стороны тропинки.

— Обезьяна! Сюда!

Еще один сельский самурай устремился к нему из ворот, ведущих в сад. Токитиро узнал Икэду Сёню. В саду было десятка два вассалов Нобунаги, одетых как сельские самураи. Токитиро, предупрежденный о костюме, тоже выглядел деревенщиной.

Около семнадцати или восемнадцати горных отшельников расположились на заднем дворе. Это были переодетые самураи из клана Ода. Нобунага находился в небольшой пристройке на заднем дворе и тоже переодетый.

Токитиро и его будущие попутчики отдыхали перед долгой дорогой. Никто не задавал никаких вопросов, хотя все имели смутное представление о предстоящем путешествии.

— Князь будет выдавать себя за сына сельского самурая в сопровождении нескольких спутников. Путь предстоит, судя по всему, далекий, но никому не ведомо, куда мы отправимся.

— В доме у Хаяси Садо я краем уха слышал что-то о столице.

— Киото?

У всех перехватило дыхание.

Путешествие в столицу было делом рискованным, и если Нобунага намеревался предпринять его, значит, разработал хитроумный план. Токитиро потихоньку вышел в огород.

Через два дня сельские самураи, сопровождающие Нобунагу, и небольшая группа отшельников, которая держалась на некотором удалении от князя, но готова была в любую минуту прийти на помощь своему господину, отправились в столицу.