Честь семьи Лоренцони
Шрифт:
Стало быть, последняя консультация состоялась за пять дней до похищения, которое произошло двадцать восьмого сентября.
– Ну и как он вам показался? – поинтересовался Брунетти.
– Вот у меня здесь пометка, что он показался мне встревоженным и напряженным, но, если честно, я толком уже не помню.
– А каким он был, по вашему мнению, доктор? – неожиданно спросил Брунетти.
Де Каль помолчал, собираясь с мыслями, затем ответил:
– На мой взгляд, в нем не было ничего необычного, выходящего
– За рамки чего? – уточнил Брунетти.
– За рамки представителя своего класса, своего круга, если так можно сказать.
Брунетти вдруг вспомнил, что его бывший одноклассник Франко был фанатиком-коммунистом. Такого рода вещи не редкость в богатых семьях, и поэтому он решил уточнить:
– Вы имели в виду: он был богатым бездельником?
Доктор де Каль вежливо рассмеялся в ответ на замечание Брунетти.
– Да, полагаю, именно так. Бедняга, а ведь он был неплохим парнем. Я знал его с десяти лет, так что получается, я знаю о нем практически все.
– Например?
– Например, то, что в нем не было, как бы это сказать… ничего выдающегося. Мне кажется, отец был им недоволен; его раздражало, что Роберто такой тугодум.
Брунетти почувствовал, что де Каль чего-то недоговаривает, и решил ему помочь:
– Совсем не как Маурицио, не так ли?
– Маурицио?
– Да.
– Вы с ним встречались? – спросил де Каль.
– Всего один раз.
– Ну, и что же вы о нем думаете?
– Про него не скажешь, что он тугодум.
Де Каль рассмеялся, и Брунетти тоже не смог сдержать улыбки.
– Он тоже ваш пациент, доктор?
– Нет, только Роберто. На самом-то деле я врач-педиатр, но Роберто продолжал ходить ко мне, даже когда уже вырос, и у меня так и не хватило духу предложить ему сменить лечащего врача.
– Пока не зашла речь о докторе Монтини, – напомнил Брунетти.
– Да-да, как бы там ни было, я понял, что это не колики. Я подумал, что это может быть болезнь Крона – вот, у меня здесь даже сделана пометка. Вот почему я и послал его к Монтини. Он считается лучшим специалистом по этой болезни во всей округе.
Брунетти уже где-то слышал об этой болезни, но сейчас едва ли мог вспомнить о ней что-нибудь вразумительное.
– И каковы же ее симптомы? – спросил он.
– Острые боли в области кишечника. Диарея. Кишечные кровотечения. Это очень болезненно. И очень опасно. У него вся клиническая картина была налицо.
– Ваш диагноз впоследствии подтвердился?
– Я ведь уже вам сказал, комиссар. Я отправил его к Монтини и ушел в отпуск, а когда вернулся, Роберто уже похитили, так что я не стал выяснять. В конце концов, вы сами можете задать этот вопрос Монтини.
– Так я и сделаю, Dottore, – сказал Брунетти и, пожелав ему всего наилучшего, положил трубку.
Он сразу же набрал номер
Не успел он сесть за стол, как зазвонил телефон. Это была синьорина Элеттра: она сообщила, что уже подготовила подшивку с материалами о предпринимательской деятельности Лоренцони как в Италии, так и за ее пределами, и поинтересовалась, не хочет ли он их просмотреть. Брунетти тут же спустился вниз.
На столе лежала папка минимум в два пальца толщиной.
– Синьорина, – изумился Брунетти, – скажите мне ради бога, как это вам удалось накопать столько информации за столь короткий срок?
– Поговорила с некоторыми из своих друзей, которые по-прежнему работают в банке, и попросила навести кое-какие справки.
– И вы начали заниматься этим сразу же, как только я вас об этом попросил?
– В этом нет ничего сложного, сэр. Всю информацию я получаю отсюда, – она кивнула головой в сторону мерцающего за ее спиной монитора.
– Синьорина, а как вы думаете, сколько времени потребуется человеку, чтобы научиться пользоваться этой штукой?
– Речь идет о вас, сэр?
Брунетти кивнул.
– Я бы сказала, что это зависит от двух, а точнее, даже от трех факторов.
– И какие же это факторы?
– Насколько быстро вы схватываете. Насколько сильно ваше желание научиться. И наконец, от того, кто ваш учитель.
И, поскольку врожденная скромность не позволяла ему выяснить, что она думает по поводу первого фактора, а насчет второго он сам не был до конца уверен, Брунетти все-таки решился:
– А вы смогли бы меня научить?
– Смогла бы.
– Нет, правда?
– Ну конечно. Когда вы хотите начать?
– Как насчет завтра?
Она кивнула и улыбнулась.
– А сколько времени это займет? – спросил Брунетти.
– Я бы сказала, что это зависит…
– От чего?
Она улыбнулась еще шире.
– …от тех же трех факторов.
Брунетти начал читать еще на лестнице, и когда он добрался до кабинета, то уже успел пробежать глазами список капиталовложений Лоренцони, исчисляемых миллиардами лир. Теперь он начал понимать, почему похитители выбрали именно Роберто. В предоставленных ему бумагах не было порядка, и поэтому он попытался навести его сам, разложив бумаги на несколько кучек, в соответствии с местонахождением той или иной компании на территории Европы.