Честь семьи Прицци

Френсис Эдгар

— Что это за машина? — спросил он Айрин, перекрикивая свист ветра.

Крыша была откинута, и солнце припекало по-летнему сильно. Чарли словно окунулся в весну.

— Хорошая машина, правда? — улыбнулась она. — Вам нравится?

— Конечно. Еще как!

— Японцы производят их в Англии. Штучно! Сборка только вручную. Для арабских шахов.

Портено присвистнул.

— Ого, да она, должно быть, стоит кучу денег?

— Конечно, за так мне ее никто не дал. — Айрин усмехнулась.

— Шикарная машина, — еще раз похвалил Чарли. — Только очень яркая.

— Мне это не мешает, — пожала она плечами. — Но я не очень-то часто на ней езжу.

У полицейских эта машина вызывает ужас. И желание выписать штраф за нарушение общественного порядка…

* * *

…Примерно в то же время, когда Чарли летел по Лос-Анджелесу в огненно-красном «роллс-ройсе» Айрин Уокер, Мейроуз Прицци пыталась работать. Сидя за огромным кульманом, она рисовала эскиз для своего очередного заказа. Двадцать пять тысяч долларов. После того как на этом куске ватмана появится обстановка квартиры, он станет стоить двадцать пять тысяч долларов. Или около того. Останется пустяк — воплотить задуманное в жизнь. Перенести набросок в реальность. Но ведь это не главное, не так ли? Важна идея…

Пальцы, сжимающие цанговый карандаш, автоматически бегали по белой бумаге, нанося на нее линии, овалы, круги, нечто, пока еще не совсем понятное, но постепенно становящееся все больше похожим на рисунок весьма экстравагантного интерьера.

Мейроуз работала, хотя голова ее была занята совершенно другим. А точнее, Чарли Портено. И Энджело Портено тоже, само сабой. И всем, что связывает их воедино — семьей.

Примирения с отцом пока не произошло, но проблема заключалась не в этом. После того как Доминик устроил скандал на свадьбе, окончательное возвращение в семью являлось лишь вопросом времени. На случай, если Энимэй не сумеет как следует надавить на сына, и тот не позвонит сам, у Мэй был заготовлен еще один вариант: письмо деду с намеком на несправедливую обиду, нанесенную ей отцом в святой день.

Ни дон, ни Доминик, скорее всего, не решатся пойти против традиции. Люди, поступающие подобным образом, быстро теряют уважение окружающих. А уж на свадьбе народу было предостаточно. С отца бы сталось, он вообще никогда не отличался большим умом, но дед сумеет нажать на него и настоять на своем. Дон Коррадо Прицци не зря слывет самым умным доном в Нью-Йорке. Его ставили в один ряд с самим Вито Корлеоне, а это кое-что значит. Неделя, и все уладится. Мейроуз не сомневалась в благополучном исходе дела.

Куда больше ее беспокоило собственное будущее, зависящее в немалой степени от Энджело Портено. Как умный человек, она не рассчитывала, что возвращение вновь вернет ей статус «невесты Чарли». Нет, конечно. Мэй придется побороться за это. Восемь лет разлуки неизбежно наложили свой отпечаток и на нее, и на него. Но если она хочет мира с хитрым ублюдком Энджело и сохранения своего положения при любом исходе дела, то Чарли ей нужен. Нет, пожалуй, даже не нужен, а просто необходим… Мэй должна заставить его жениться на себе. В противном случае придется предпринимать какие-то шаги для того, чтобы раздавить Портено. Обоих. Она понимает, какая опасность заключается в их альянсе с Прицци. И прежде всего, для будущего семьи и… Да, и ее будущего. Мейроуз не собирается жертвовать им. Отнюдь. Если Энджело не видит в ней противника — он глубоко заблуждается. И для него, и для Чарли будет гораздо лучше, если Чарли женится на ней.

Это не было новым решением, и Мейроуз уже давно не пылала к Портено-младшему той страстью, что горела в ней восемь лет назад. Нет. Теперь она находила Чарли

лишь привлекательным, не более. Но женитьба являлась лучшим, наименее затруднительным и хлопотным вариантом, позволяющим Мэй достичь желаемого, не прибегая к прямым стравливаниям Прицци и Портено. Да, подобное сотрудничество устраивало ее больше, чем что-либо другое.

Внутрисемейные ссоры ослабляют влияние семьи. Она становится уязвимой, а этого Мэй не хотелось. Но, когда нет другого выхода…

Разговор с Чарли на свадьбе подтвердил ее худшие опасения, а его звонок, хотя отчасти и порадовал Мэй, но достаточно красноречиво говорил о том, что Портено-младший увлекся некоей дамой, присутствовавшей на церемонии.

Видимо, Чарли ничего не удалось выяснить о ней, иначе он не стал бы звонить. Это тоже радовало. Портено не принадлежал к типу мужчин, которые готовы долго облизывайся на подвешенную кость. Нет. Ему нужно обладать своим, держать это в руках. Иначе, он быстро остывает. Любовь к мифической незнакомке не может продолжаться бесконечно. Рано или поздно Чарли охладеет. И, исходя из опыта Мейроуз, скорее это произойдет раньше, чем позже. Глядишь, через неделю он уже будет носиться по Нью-Йорку с поднятым хвостом. Однако лучше, если Мэй тоже не будет сидеть все это время сложа руки. Чувствам мужчины в момент пика легко придать другое направление. Нужное ей, ведущее к заранее запланированному финалу.

Мейроуз пыталась разыскать Чарли в течение дня, но все попытки заканчивались неудачей. Портено не было дома, не было в клубе, который он посещал время от времени, не было его и в любимом баре на углу Четвертой и Атлантик-авеню, в нескольких шагах от дома, и в уютном, хотя и небольшом, итальянском ресторане на Малберри-стрит, или Виа Сан-Дженнаро, как называл ее Чарли и, по его утверждению, многие силицийцы, живущие в Литтл-Итали, его не было тоже. Одним словом, Чарли нигде не было. Конечно, он мог находиться у отца, но Энджело она не стала бы звонить ни за что в жизни. Даже если бы пришлось подыхать с голоду, а Портено остался бы единственным человеком на земле, у которого можно было бы попросить корку хлеба, она и тогда бы не сняла трубку и не набрала проклятый номер.

На несколько минут Мэй отвлеклась от своей работы, положила карандаш, встала и пошла на кухню. Достав из холодильника бутылку мартини, она налила полстакана и сделала пару глотков. Напиток приятно холодил небо. Мэй подошла к окну, медленно поворачивая высокий стаканчик в длинных пальцах. Глядя сквозь оконное стекло на залитую светом Пятую авеню, девушка вновь вернулась к своим мыслям…

А что, если Чарли все-таки нашел эту лавандовую блондинку? Что тогда? Ну что ж… Тогда, наверное, это плохо для него кончится. Единственный вариант, который абсолютно не входил в ее планы. Абсолютно. В этом случае придется предпринимать самые активные меры. Хотя и из этого на начальном этапе можно было бы извлечь кое-какую выгоду. Но лишь на начальном.

Внезапно Мейроуз поставила стакан, направилась в гостиную и, схватив телефон, набрала номер…

После непродолжительной серии гудков в трубке что-то щелкнуло, и веселый голос прощебетал:

— Алло? Конни слушает…

Мэй усмехнулась. Да, Конни слишком молода. Ее еще не била жизнь, и она свято уверена, что любовь превыше всего. Посмотрим, девочка, как ты запоешь через пару лет, когда поймешь, что твой муж — ублюдочный кобель и трахает всех баб в Голливуде, а любовь на поверку не более, чем грязная тряпка для мытья полов, перемежающаяся постельными сценами…