Честь снайпера
Шрифт:
— Нет, нет, это просто солдатский долг. Другую!
— Ладно. Юзеф, я официально разрешаю тебе говорить. Скажи нам, как ты победил боевую группу фон Дрелле и его убийц — «Зелёных дьяволов» в кампании Андриевского дворца.
Смех был всеобщим. Все испытывали к десантникам неприязнь, доходящую до ненависти из-за их презрения к окружающим, выражаемого открыто, непочтительного поведения, из-за специфических целей комиссариата и из-за их крутых касок и ботинок, которые никому другому носить было нельзя.
— Боюсь разочаровать вас, — спокойно начал Салид, — но как и во многих легендарных сражениях, реальность куда как более прозаична.
Рабочие уже вынесли снаряжение и личные вещи, а также связное оборудование и боеприпасы, оставленные десантниками. Я возглавлял переезд и был тщателен. Ничего не делалось в спешке или наобум — ничего не потеряли и не повредили. Причин для жалоб не было, а ответственным за постыдный отказ командования группы армий «Северная Украина» проинформировать боевую группу фон Дрелле о переезде в новую дислокацию — вернее, в палатки секции обслуживания Четырнадцатой танковой дивизии — я быть не могу. Это не моя ответственность и за это мне не следует извиняться. Мне не следует вмешиваться в дела армии — так же, как и армии не следует вмешиваться в мои дела.
Итак, в час ночи я просматривал разведывательные отчёты, как вдруг услышал крики и гам у ворот. Я немедленно вышел разобраться и стал свидетелем феноменальной сцены. Эти люди — солдатами я их назвать не могу — скорее индейцами, или — я не знаю — скаутами, ковбоями, Натти Бампо, но определённо не военными — требовали впустить их. У всех были бороды и неухоженные волосы, лица перепачканы чёрной грязью, словно краской, одеты они были в поношенную рвань, напоминавшую камуфляжные куртки, и ещё у них были смешные каски. Затем я определил их офицера, этого фон Дрелле…
— Тот самый! Гонщик! Наверно, он лет пять назад трахнул американскую актрису и возомнил себя богом, — язвительно вставил кто-то.
— Я пояснил, что мы только что вернулись с операции, крайне успешной — и доктор Грёдль лично одобрил нам занятие Андриевского дворца. Это военная необходимость. Дело дошло до званий, и выяснилось, что парень даже не уверен, майор он или капитан. Представьте себе, насколько он безразличен к военному протоколу! Я спрятал своё недоумение, постарался удержать разговор в спокойном русле и пояснил, что хоть я и ненавижу щеголять связями, столь ненужными в отношениях между офицерами, но могу выйти на доктора Грёдля и не постесняюсь использовать эту связь, так что в его же интересах будет уступить. Также я пояснил ему, что выбора у меня нет — я исполняю волю партии, комиссариата, доктора Грёдля и не несу ответственности за решения по размещению. Тут прибыла фельджандармерия, и после новой вспышки криков пятнадцать десантников наконец отбыли к своему новому лагерю.
Тут молодой офицер в униформе капитана Вермахта резким шагом вошёл в комнату, его взгляд был нацелен строго вперёд. Он подошел к старшему лидеру группы СС и наклонился, чтобы передать сообщение.
— Что это? — спросил Грёдль, принимая его и открывая. Через несколько секунд его глаза осветились, а затем на его флегматичном лице расцвела улыбка.
— Что ж, в первый раз за долгое время — отличные новости с фронта. Кто-то
Джентльмены дружно подняли бокалы. Грёдль провозгласил:
— Долгой жизни нашему вождю, наших смельчакам и нашему походу во имя очищения!
Глава 27
Старый куратор позволил им забрать тарелку. Если она принесёт славу партизанам и снова сфокусирует внимание на бригаде Бака — он будет только за. Старик бережно завернул её в салфетку, затем в коричневую бумагу, обмотал скотчем и повязал верёвочкой.
Они пожали руки и обнялись, весьма довольные друг другом. Боб и Кэти уже собирались уезжать, как жена старика потянула его в сторону и что-то залопотала по-украински. Старик, выслушав её, обернулся к ним с мрачным выражением:
— У вас есть враги? — спросил он по-русски.
— Долго рассказывать, — ответила Рейли. — Похоже, что кто-то не хочет, чтобы мы копались в этой истории глубже.
— Моя жена говорит, что машина несколько раз проезжала по дороге, а теперь она миновала дом, съехала на обочину и выключила фары. Никто не вышел. Машина всё ещё стоит. Загадочно, раньше я такого не видел. У нас здесь вообще мало кто ездит, особенно когда темно.
— Спроси его — есть ли у него оружие? — сказал Суэггер.
Пожилая женщина узнала слово, сказанное по-английски и затрясла головой ещё до того, как Рейли перевела.
— Они спрашивают — не вызвать ли полицию?
Боб задумался.
— Я думаю, это лишь осложнит ситуацию. Ладно, поблагодари его. Мы пойдём к машине, я пока буду думать.
Они с видимой беззаботностью пошли к машине сквозь тихую русскую ночь. Множество звёзд заполняло ночное небо, мягкий ветер шелестел листвой, практически нигде не было света. Влажный летний воздух был полон звуками птиц непонятного вида и местоположения.
— Я боюсь, — призналась Рейли. — Может, нам стоило вызвать полицию?
— Смотри, что мы сделаем. Мы тронемся и будем смотреть, поедут ли они за нами. Если да, я прибавлю газу, оторвусь от них и высажу тебя в пригороде. Тарелку ты заберёшь, потом направишься на станцию железной дороги и на первом поезде вернёшься в Ивано-Франковск, где заселишься в другой отель. В «Надю» не возвращайся. Тем временем я покатаюсь и постараюсь встретить их снова. Думаю, это будет нетрудно. Выясню их намерения и поведу их за город. Там я избавлюсь от них, потом я позвоню тебе и мы решим, как поступим дальше — исходя из того, где я на тот момент буду. Эти игры требуют терпения, так что не волнуйся, если я не позвоню прямо сразу же.
— Боб, я не могу позволить тебе так поступить. Это неправильно. Это моя история.
— Кэти, эти игры слишком трудные, чтобы играть в одиночку. Я не могу одновременно заботиться о тебе и предпринимать действия в таких обстоятельствах. Это будет лучшим вариантом, поверь мне. Эту часть леса я знаю.
Они сели в машину, завели двигатель и тронулись.
— Если что-то случится — сползай на пол и свернись. Не знаю, чем всё кончится, но полагаю, что так будет безопаснее всего. Подтяни колени к голове. Лучше тебя так подстрелят, чем в голову.