Честный акционер
Шрифт:
Вскоре он распрощался с отцом, кивнул Ларисе и вышел из кабинета.
— Странный тип, — сказала Лариса отцу.
Павел Петрович пожал плечами:
— Не знаю, не заметил. И в чем, на твой взгляд, заключается его странность?
Лариса наморщила лоб и задумчиво проговорила:
— Он похож на снежного человека. Или на дикого самца гориллы. Да, пожалуй, это сравнение будет точнее.
Отец удивленно на нее посмотрел, затем тряхнул головой и рассмеялся.
— Слышал бы Женя твои слова!
— Не дай бог, — усмехнулась в ответ Лариса. —
— Не перегибай. Женя славный парень.
— А я и не спорю, — отозвалась Лариса. — Чем он сейчас занимается?
— Он только что демобилизовался. Теперь устраивается на работу.
Лариса усмехнулась:
— Мясником? Или киллером?
— Почему мясником? — удивился отец. — Спасателем в МЧС.
— Ясно. Ладно, пап, я пойду покурю. Если понадоблюсь — найдешь меня на площадке, возле окна.
Лариса подошла к площадке и вздрогнула от неожиданности:
— Вы?
Евгений мрачно (как показалось Ларисе) посмотрел на нее и ответил:
— Я. Вы удивлены?
— Я думала, вы уже ушли, — сказала Лариса.
— Хотел. Но сперва решил покурить. — Бабаев поднял правую руку и показал ей дымящуюся сигарету, зажатую в толстых, грубых пальцах. — Никак не могу бросить. Хотя врачи настаивают.
— Врачи? — Лариса прищурилась. — А что с вами? Вы больны?
— Контузия, — объяснил Бабаев. — Вот, смотрите.
Он взял в пригоршню свой густой чуб и откинул его
со лба. Лариса увидела багровый, испещренный шрамами лоб.
— Откуда это у вас? — нахмурившись, спросила она.
— Задело, — нехотя ответил Бабаев. И, усмехнувшись, добавил: — Плохо прятался, вот и получил… на орехи.
— Так вас демобилизовали из-за этой контузии? — спросила Лариса.
— Угу. Несколько месяцев провалялся в госпитале.
— И как?
— Что — как?
— Контузия все еще вас тревожит?
Бабаев вздохнул — хрипло, тяжело — и ответил:
— Иногда. Бессонница мучает. А то вдруг ни с того ни с сего накатит паника. — Он блеснул на Ларису глазами и быстро пояснил: — Хотя я никогда не был трусом. Сам не знаю, откуда это берется.
Лариса вгляделась в лицо Бабаева и мягко улыбнулась. Ее подкупила откровенность, с которой этот медведь, этот снежный человек, спустившийся с гор, отвечал на ее вопросы.
— Вы так на меня смотрите… — проговорил он.
— Как?
Бабаев криво ухмыльнулся:
— Как красавица смотрела на чудовище. Я кажусь вам таким страшным?
— Страшным? — Лариса фыркнула. — С какой стати?
— У меня ведь изуродовано лицо, — напомнил он.
— Во-первых, не лицо, а только лоб. А во-вторых, шрамы украшают мужчину. И вообще, чем задавать глупые вопросы, лучше дайте огоньку.
— Да, конечно. — Бабаев достал из кармана зажигалку, крутанул колесико и поднес пламя к сигарете Ларисы.
Лариса посмотрела на него исподлобья. Он отвел взгляд.
— Почему вы никогда не смотрите в глаза? — спросила она.
— Не знаю. Привычка.
—
— Иногда смотрят. Когда хотят вызвать противника на бой.
— А, теперь понятно. Вы не смотрите в глаза собеседнику, чтобы не смущать его. А то он подумает, что вы готовитесь к схватке, и убежит от вас, поджав хвост. Но мне вы можете смотреть в глаза смело. Я не убегу и нападать на вас тоже не стану. Кстати, у вас взъерошены волосы. У вас есть расческа?
Бабаев хлопнул себя по карманам и покачал головой:
— Кажется, я забыл ее в машине.
— Не беда. — Лариса достала из кармашка свой гребешок и протянула руку к голове Бабаева. Он инстинктивно отшатнулся. — Я ведь сказала, что не стану нападать на вас, — весело напомнила Лариса. — Расслабьтесь. — Она причесала Бабаеву волосы. Полюбовалась произведенным эффектом: — Ну вот. Теперь вы снова похожи на человека.
С того дня Бабаев стал появляться в офисе почти каждый день. Иногда он поджидал Ларису возле входа, за кустами акации. Завидев Ларису, он выходил из-за куста и протягивал ей букетик цветов — иногда это были розы, иногда гвоздики, иногда астры. Потом он предлагал Ларисе подвезти ее на своем «жигуленке» и, получив отказ, некоторое время шел с ней рядом. Он называл это «проводить до метро». Хотя до самого метро они никогда не доходили, примерно на полпути Лариса останавливалась и строго говорила:
— Вам незачем идти дальше, Женя. Мне хочется побыть одной, ясно? И хватит дарить мне цветы. Вы меня Поняли?
— Понял, — отвечал Бабаев.
— Ну тогда — пока!
И дальше Лариса шла одна. А на следующий день он опять поджидал ее с цветами, спрятавшись за акацией, и все повторялось вновь.
6
Постепенно Лариса смирилась с его ежедневным появлением, приняв это как особый ритуал, которого невозможно избежать. Дни шли за днями. Примерно через две недели после начала их знакомства Лариса, как всегда, распрощалась с Бабаевым на полпути до метро и дальше пошла одна. Было часов восемь вечера. Дорога к метро проходила через небольшой скверик, который днем был заполнен молодыми мамашами и их колясками, а к вечеру становился пустынным, если не считать подростков, слоняющихся по аллеям парами и небольшими группами. На этот раз аллея, по которой шла Лариса, была совершенно пуста.
Лариса шла и размышляла — об отце, о брате, о своей жизни. А подумать тут было о чем. Жизнь, несмотря на все хорошее, что в ней было, никак не хотела налаживаться. Почему? Да потому что ни отец, ни брат не чувствовали себя счастливыми. Отец так толком и не оправился после смерти матери. Иногда он запирался на кухне и сидел там целыми часами, не отвечая ни на стук, ни на уговоры дочери и сына. Лариса знала, что в эти моменты он просто сидит на стуле и смотрит в окно. Словно внутри него включался какой-то ступор.