Четвероевангелие атеиста
Шрифт:
16 Колчан его – как открытый гроб; все они люди храбрые.
17 И съедят они жатву твою и хлеб твой, съедят сыновей твоих и дочерей твоих, съедят овец твоих и волов твоих, съедят виноград твой и смоквы твои; разрушат мечом укрепленные города твои, на которые ты надеешься.
18 Но и в те дни, говорит Господь, не истреблю вас до конца.
19 И если вы скажете: «за что Господь, Бог наш, делает нам все это?», то отвечай: так как вы оставили Меня и служили чужим богам в земле своей, то будете служить чужим в земле не вашей.
…
29 Неужели Я не накажу за это? говорит Господь; и не отмстит ли душа Моя такому народу, как этот?» (Иер.5)?
Ну, как вам Святое
Когнитивный диссонанс между ожидаемым и прочитанным порождает много вопросов к адекватности библейских текстов вообще и как следствие, евангельских в частности. Если честно, уже на данный момент появляются серьезные сомнения в необходимости продолжать сей труд. На все эти и подобные им вопросы и сомнения нет ни разумных, ни добрых, ни каких либо еще достойных внимания ответов. Есть странные фантазии о том, что Бог не мог поступать иначе, что люди своими поступками фактически не оставили Богу свободы выбора или даже совсем простые – что люди не имеют права судить Бога. Но такие «ответы» способны устроить лишь религиозных фанатиков, ибо идея о том, что Бог создал людей совершенными, а люди смогли навязать Богу свою волю, изменить Его Божественный Замысел, «перехитрить» Его и попросту переделались по своему людскому разумению, обрели незапланированные Богом качества и шаблоны поведения просто неадекватна религиозной христианской парадигме.
Следующая проблема заключается в противоречии: церковь предлагает нам религиозный догмат о своем Боге как о Совершенном Абсолюте и при этом позиционирует Его в качестве Творца Вселенной. Однако мы видим, что сотворенный мир далек от совершенства и к тому же, постоянно меняется. В этом мире существование одного вида происходит за счет убийства другого. Например, если белая медведица не убьет и не съест достаточное количество тюленей, у которых тоже есть детеныши, ей придется загрызть собственного медвежонка и, возможно, все-таки умереть от голода. Так что ни о каком Совершенстве мира как результата Творения речи быть не может.
И поэтому третья проблема заключается в том, что библейский Бог в Библии творит крайне скверно, иногда даже раскаивается в содеянном и что-то переделывает:
«и нарек ему имя: Ной, сказав: он утешит нас в работе нашей и в трудах рук наших при [возделывании] земли, которую проклял Господь» (Быт.5:29),
«И раскаялся Господь, что сделал человека на земле, и воскорбел в сердце Своем» (Быт.6:6),
«…потому что Господь раскаялся, что воцарил Саула над Израилем» (Цар.15:35),
«Еще провозгласи и скажи: так говорит Господь Саваоф: снова переполнятся города Мои добром, и утешит Господь Сион, и снова изберет Иерусалим» (Зах. 1:17),
«И воспылал гнев Господа на народ Его, и возгнушался Он наследием Своим» (Пс.105:40),
«…и вспоминал завет Свой с ними и раскаивался по множеству милости Своей» (Пс.105:45).
А это рождает четвертую проблему, поскольку в Библии есть вот такие стихи, имеющие неустранимые противоречия с только что процитированными:
«…ибо не человек Он, чтобы раскаяться Ему» (1Цар.15:29),
«Господь есть Бог ведения и дела Его взвешены» (1Цар.2:3),
«Ведомы Богу все дела Его…» (Деян.15:18).
Пятая проблема возникает на стыке третьей и четвертой при чтении следующего стиха: «31 И увидел Бог всё, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой» (Быт.1:31). Получается, что Абсолютный Бог не способен адекватно оценить качественный уровень
Шестая проблема напрямую следует из пятой:
Бог либо не способен прогнозировать поведение своих творений (а значит, не является Богом),
либо лицемерит.
Но лицемерие прямо осуждается Сыном Бога, а значит, остается первый вариант: библейский Бог не является Богом.Тут самое время отослать читателя к изучению другого произведения автора «Анализ «Отче наш» [12].
Седьмая проблема заключается в следующем. Человек идет по жизни путем проб и ошибок. Развитие человека, формирование личного опыта предполагает следующие постоянно повторяющиеся этапы:
анализ контекста и задачи,
прогнозирование результата действия,
пробное действие, поступок,
анализ результата,
исправление ошибок и закрепление достижений,
пробный поступок в исправленном контексте.
Таким образом, развитие личности предполагает постоянную аналитическую и волевую работу, часто с полной самоотдачей. Такая работа со временем входит в привычку и составляет то, что можно назвать внутренней культурой человека. Некоторые называют это внутренним стержнем. Не скажем сейчас за все другие религии, но христианство вместо такого напряженного труда предлагает «молитвенное трезвение» (по сути – перманентную тревожность) и формирует привычку к попрошайничеству перед неведомым воображаемым Существом. Происходит это на фоне страха Его прогневить, ибо это абсолютное любвеобильное Существо может на основании нечетких критериев отправить любого оступившегося на вечные муки в некий загадочный, но скорее всего, страшный Ад. Все как в известном меме:
– Кто там?
– Это я, Иисус! Впустите.
– Зачем?
– Я должен спасти вас от грехов, которыми Я вас наделил.
Эти критерии не только нечеткие, они постулированы неоднозначно и противоречиво. Поэтому верующим приходится фактически выдумывать свою собственную версию этих критериев отбора в Рай в соответствие со своим субъективным опытом. И это составляет восьмую проблему: на Библейских текстах основывается, по крайней мере, несколько сотен по большей части, враждующих христианских сект. Это обстоятельство наводит на однозначный вывод о том, что так называемое Святое Писание далеко не однозначно. А это означает, что ни одна из сект, включая самую популярную в России православную, не может декларировать истинность своей версии Библии пока эту самую истинность не докажет.
И это неудивительно, поскольку девятая проблема видится в том, что все богатство восприятия действительности в православной вере основано на нескольких противоречивых и нежизненных постулатах, дошедших до нас на 127 обрывках пергамента. Обращаем внимание, что речь идет не о стройной и прошедшей проверку эволюционным отбором системе выстраданных человеческим опытом нравственных ценностей, а о записанных на обрывках текстах неизвестного происхождения, более нигде не повторяющихся. Это как пробовать основать систему нравственных норм общества на найденных на чердаке обрывках хорошо известной во времена СССР газеты «Правда». Причем, в качестве божественных откровений указанные тексты были предложены всего несколько сотен лет назад неким свт. Иринеем Лионским в такой незамысловатой аргументации: «Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше чем их есть. Ибо, так как четыре страны света, в котором мы живем, и четыре главных ветра, и так как Церковь рассеяна по всей земле, а столп и утверждение Церкви есть Евангелие и Дух жизни, то надлежит ей иметь четыре столпа…» [80, стр. 291].