Четверть десятого
Шрифт:
Сейчас мне ничего не оставалось делать, как насладиться внезапным выходным. Я разгреб бардак, скопившийся на столе, и сел за ноутбук. Идея посетить врача мне очень импонировала, так как я чувствовал, что со мной что-то не так. Не может здоровый человек просто забыть два дня своей жизни. Я загуглил свою проблему в интернете, на что браузер выдал мне несколько вкладок с названием «Транзиторная глобальная амнезия 1 ». Почитал. Кажется, это подходит под мой случай. Позвонил в несколько частных клиник, но самую ближайшую запись нашел только на вторник. Записался.
1
это
На следующий день, когда проходил через турникет на работе, я уже издалека увидел своих коллег, галдящих возле питьевого фонтанчика. Я провел браслет-пропуск по сканеру и когда загорелась зеленая лампочка, ввалился внутрь. Да, сейчас без таких браслетов даже в магазин не попадешь. Тотальный контроль со стороны государства. А ведь я помню времена, еще до смены правительства, когда мы жили нормально, без «чипирования». Помню только, как все говорили об этом, якобы чипы будут вживлять под кожу, но власти решили эту проблему иначе. Теперь, чтобы попасть внутрь любой организации – нужен браслет. Браслет, хранящий все данные на твою личность. С одной стороны, удобно конечно, есть несколько плюсов. Не нужно вспоминать куда дел паспорт, или медицинский полис – все всегда с собой. Да и подобная мера почти напрочь пресекла кражи в магазинах. Поскольку система сразу отправляет данные куда надо, если человек пытается вынести неоплаченные товары. С другой стороны, общество превратилось в свору собак в утяжках. Как бы печально это не звучало.
Я добрался до коллег и некоторое время слушал их болтовню, собираясь с мыслями, прежде чем влезть в разговор со своими вопросами.
– Ребята, а что было в пятницу и субботу?
– В каком смысле? – спросил главный механик, помешивая чай в пластиковом стаканчике. Это был упитанный бородатый мужичок пятидесяти лет, который вечно прятал свой живот под безразмерные свитера и широкие штаны. Звали его Михайло Евдокимыч. Стоя передо мной в очередном растянутом полувере, который висел на нем как платье, он долил в свой стакан воды из кулера, почти до самых краев и поставив чай на стойку, уставился на меня. Зенин сложил руки и тоже приготовился слушать.
– Ну…у меня какие-то проблемы с памятью начались…не могу вспомнить что происходило за прошедшие два дня.
Ребята переглянулись между собой, косясь на меня с недоверием. Только слесарь Валерка как стоял, уставившись в телефон, так и продолжил стоять, ни на секунду не отрываясь от экрана. Он почти всегда находился в компании, но чужая болтовня его мало занимала. В конце концов мы приняли его таким, какой он есть, оставив попытки разговорить и вовлечь в наши беседы.
– Ты че, Егорыч, шутки шутишь? – прервал мои мысли Зенин.
– Нет, я правда не помню. Просто скажите, что было в эти дни?
– Да ничего. В пятницу был обычный рабочий день, а в субботу обычный выходной. Но это у нас обычный, а у тебя, судя по всему, не очень, раз не помнишь ничего.
Мужики посмеялись и только одна Наташенька, мой лучик света на этой работе, положила мне руку на плечо и тихо произнесла:
– Ты ходил ко врачу? Вдруг это что-то серьезное.
– Еще не ходил. Записался.
– Сделай МРТ. – она легонько погладила меня по голове.
Я кивнул, но в глубине души остался расстроен тем, что не получил никакой путной информации от своих сослуживцев.
С началом рабочего дня все разошлись по своим местам. Первая его половина прошла как обычно, и увлеченный работой, я позабыл об утреннем фиаско с коллегами. Хотя мне было все равно. Их насмешки трогали меня гораздо меньше, чем мои проблемы с памятью. В обед мы с Наташей остались в столовой вдвоем. Остальные сотрудники предпочитали обедать в кафе или дома. В общем где угодно, только не в салоне. Я достал из микроволновки свою еду, и сев за стол, принялся жевать, с влюбленным взглядом наблюдая за Наташей. Следом за мной она засунула свою еду в микроволновку,
– Знаешь, – сказала она, – суд назначен на завтра. Останется только подписать документы, и все. Свободная женщина.
– Недолго же тебе придется наслаждаться своей свободой, – с намеком улыбнулся я.
Прозвенел таймер на микроволновке, и она открыла дверцу, доставая свою еду. В нос ударил очень едкий и странный запах, и я с непониманием посмотрел на ее контейнер с едой. Пожалуй, я не смогу даже объяснить, на что это было похоже, но мой нос никогда и ничего подобного не ощущал. В пищевой таре лежали обугленные кусочки, с виду похожие на мясо, но с одного их вида мне вдруг стало дурно, и я вскочил, чтобы открыть входную дверь. Голова закружилась, и я стал падать на пол и хлопать глазами, пытаясь отогнать от себя странное видение. Все вокруг плыло и на секунду я испугался, что теряю зрение. Наконец картинка перестала вращаться, и я осмотрелся. Это была уже не столовая, а совсем другая комната, в которой находилась куча странных приборов и голые металлические стены. Я был прикован к кушетке, на которой лежал, и со всех сторон от меня отходили провода и датчики с мигающими лампочками. Я дернул руку, но ее крепко держал кожаный ремень, пристегнутый к железной рукоятке.
– Эй, что происходит? Где я? – не на шутку встревожившись, я стал раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь высвободиться. «Господи, где я?» – вертелся в голове вопрос. Сначала я подумал, что меня похитили инопланетяне, и стерли мне память, потому что я совсем не знаю, как я здесь оказался. Но немного отдышавшись и придя в себя, я понял, как это нелепо. Но все же я был связан, а это не внушало надежды на что-то хорошее. Скорее наоборот. Тут я обратил внимание, что на мне больничная сорочка, из-под которой торчат мои голые ноги. Может ли это место быть клиникой? Хотя, судя по обстановке – это скорее психиатрическая лечебница. Других теорий пока не находилось.
– Эй! – снова подал я голос, – может кто-нибудь уже придет ко мне и объяснит, где я и что со мной?
– Приветствую, – раздался холодный металлический голос, – вы находитесь в камере ментального ареста.
Я покрутил головой вокруг, в поисках источника шума, и увидел в углу под потолком маленький рупор. Голос вещал оттуда. И, судя по всему, это был не человек, а бот. Почти как автоответчик. А роботизированная баба тем временем все продолжала вещать:
– Сообщаем, что восьмого сентября в зоне А54, а именно возле главного здания Сената произошел теракт, в котором вы, предположительно, приняли участие. До выяснения обстоятельств вы будете находиться здесь. Механизм, к которому вы подключены, поможет вам восстановить память, чтобы мы, в целях содействия следствию, смогли подтвердить или опровергнуть факт вашего причастия к противоправным действиям. Приносим свои извинения и надеемся на ваше понимание.
– Отлично. Какой еще теракт? Я вообще понятия не имею, о чем речь! – злобно кричал я в пустой комнате. Убедившись, что никто меня не слышит я немного поник. Что значит камера ментального ареста? Что это вообще такое? Но, видно на подробное объяснение можно было не рассчитывать. Я огляделся. Теперь, успокоившись, я просто лежал и смотрел по сторонам. Комната выглядела жутко. Две потолочные лампочки светили не очень ярко, так что меня окружал полумрак. Стены почему-то вызвали ассоциацию с банковским хранилищем, будто я нахожусь внутри огромного сейфа. Я взглянул на свои руки, на которых проступили вены. Они были так отчетливо видны. Мерзкое зрелище. То ли от перенапряжения, то ли от того, что ремни слишком сильно сжимали мою плоть – непонятно. Я вздохнул и откинул голову на подушку. В изголовье кушетки стоял странный куб со светящимися светодиодными гранями. Они плавно переливались несколькими цветами – желтым, оранжевым, красным. Я попытался повернуться так, чтобы рассмотреть его, но было очень неудобно. Однако я успел заметить, что грани сделаны из полупрозрачного стекла, а внутри вращались шестеренки.