Четвертая магическая война
Шрифт:
– Не смей, изверг! – содрогнулся Стефан, представив получившуюся картину. – Ты же, сволочь, талантливый! Повторишь еще наш сибирский плотоядный гнус – и все, амбец! От тучи этой пакости, сжирающей все живое и оживленное на своем пути, даже мамонт-лич убегает, поджав свой шипованный хвост и громко трубя от ужаса во все хоботы!
– Ну, мне до сотворивших примерно половину всех ваших чудовищ гипербореев далеко, – слегка усмехнулся Олег, которому подобное даже слегка польстило. – Ладно, это я буду читать внимательно. Авось найду чего интересное. А самое вкусное, то есть книги по родовой магии, ты оставил на десерт?
– Типа того, если ты любишь после
– Ну, секретные сведения нередко снабжают чем-то подобным, – не удивился одноглазый целитель, которого происшедшее слабо расстроило. Гримуар, несущий в себе самое большое количество магии, изначально казался ему слишком сложным для взлома. Во всяком случае, такими дилетантами, как они. – А вторая книга?
– Выдана какой-то незаконнорожденной дочке мелкого польского пана. От банального учебника по общей магии отличается по большей части обложкой. Ну и еще тут полно лабуды вроде астрологических календарей на все случаи жизни и родового древа полусотни дружественных и враждебных семей, – хмыкнул Стефан, явно не впечатленный добычей друга. – Можешь отдать ее артефакторам, чтобы переделали в какую-нибудь полезную штуку. Или сам займись, если все равно тренироваться собираешься. Из относительно ценной информации там только карта энергетических линий и схемы подключения к источнику их поместья, расположенного на западной границе. Шансы, что мы туда когда-нибудь попадем, чтобы быстро взломать защиту и взять его штурмом, исчезающе малы.
– Если наша армия дойдет до тех краев, такую схему можно будет выгодно продать, – задумался Олег, быстро пролистывая книгу и рассматривая те самые родовые древа, растягивающиеся подчас на несколько листов. – Ладно, пока наиболее перспективной видится та стопка конспектов по химерологии. Жаль, правда, что отрастить себе хитиновый панцирь, второе сердце или лишнюю печень не получится…
– Получится, если согласишься стать стерильным. В противном случае не делай необратимых модификаций, – усмехнулся Стефан и вдруг расплылся в сальной улыбке. – Кстати, о размножении. Та симпатичная польская цыпочка еще квартирует у тебя? А то я бы нанес ей… Визит вежливости.
– Опоздал, парень, – помрачнел Олег, убирая книги обратно. – Завтра ее тут уже не будет, она и билет на поезд взяла. Раньше надо было клинья подбивать.
– Ну, после возвращения из патрулирования несколько дней удовлетворить меня может только кровать. И ничего другого организму в принципе не надо, – пожал плечами толстяк, отличающийся повышенным интересом к противоположному полу. Однако целенаправленные поиски вражеских агентов и просто контрабандистов по окрестным лесным массивам в зимний период могли укатать и не такого здоровяка. – Стой, ты чего так нахмурился? Неужели вы…
– Да пробовал я к ней подкатить… Так, аккуратненько. Уже после того, как вольную дал и документы соответствующие выправил, – слегка поморщился Олег, а после потер изуродованную колдовским огнем часть лица с пустой глазницей. – Только ты бы видел, как она на меня посмотрела… Короче, с такими внешними данными охмурять надо либо слабовидящих, либо слегка тронутых. И повезло еще, что одну такую я нашел. Она, кстати, в конце недели приезжает.
– Угу, повезло тебе, что эта военнопленная
– Да, повезло, – согласился Олег, а после его кольнуло неприятное чувство приближающейся опасности… А затем откуда-то сверху раздался быстро приближающийся вопль. Через полторы секунды он сменился жутким треском, и крышу караульной будочки пробило нечто большое, темное и матерящееся. По крайне изощренным богохульствам в потерпевшем бедствие неопознанном летающем объекте удалось опознать попа. А по свесившемуся на грудь массивному серебряному кресту – конкретно отца Федора. Головы священнослужителя видно не было, поскольку она осталась снаружи. Широкие плечи духовного пастыря застряли где-то в перекрытиях, а ноги в бронированных сапогах отчаянно дергались, не достигая пола. Один из них почти съездил по лицу парня, успевшего отшатнуться в последний момент. Стефану повезло меньше, поскольку после ранения двигался он все-таки чуть-чуть неуверенно, да и работающим артефактным щитом не располагал. – Ух, е! Черт, как же его теперь оттуда достать-то, а?
– Не поминай нечистого! И вообще, я и сам справлюсь с божьей помощью! – мгновенно отреагировал священнослужитель, а после поднатужился, выдохнул и наконец окончательно провалился в помещение. – Фух! Ну и жарища тут у вас! Вы бы хоть дверь наружу открыли, там сейчас хорошо, тепло…
Судя по красному лицу священнослужителя, пятнам на его рясе и запаху по крайней мере трех сортов алкоголя, в данный момент наклюкавшемуся попу приятным мог бы показаться даже ветерок откуда-нибудь прямо из Антарктиды.
– Банкет по случаю приема высоких гостей? – утвердительно спросил Стефан, отряхивая святого отца от растительного мусора… И снимая с его плеча обглоданный хвост какой-то рыбы, зацепившийся торчащими из позвоночника шипами за плотную ткань. – Что им тут вообще понадобилось-то?
– Наши ресурсы. Наши – в смысле российские. Главным образом железо, уголь и продовольствие, – пьяно икнул отец Федор. – А взамен эти узкоглазые островные макаки согласны послать к нам тех из своих аристократов, которым делать нечего и хочется подраться. Но только кажется мне, не выгорит у них ничего. И вы двое, кстати, хорошо для этого потрудились, когда разделали под орех ту дрянную сучку!
– Это она нас разделала, – возразил Олег, не испытывающий иллюзий насчет своей победы. Да, для успешного ассасина или шпиона начавшаяся стрельба в девяти случаях из десяти означала бы провал миссии… Но внимательного караульного это, скорее всего, уже не спасло бы. – Почти подчистую, если не считать необходимости ходить по нашей погоде наполовину топлес. Кхм, нам, кстати, ничего не будет за то, что мы посмели так разговаривать с той аристократкой?
– Пф-ф-ф! Да кто она вообще такая?! Младшая жена какого-то ихнего князя, у которого вся его великая древняя провинция меньше, чем у иных наших азиатских беков поле для выпаса скота! – Губы отца Федора смешно задергались, когда он с силой выдохнул пахнущий алкоголем воздух. А лицо, обычно спокойное и безмятежное, исказилось в злой гримасе. – И вообще! Победитель может быть каким угодно! Грубым, жестоким, жадным… Но не затюканным нюней, боящимся дернуться лишний раз! Ха, если бойцовые псы не скалят зубы на всех, кроме хозяина, то это какие-то никчемные салонные левретки!