Четвертая мировая война

Маркос Субкоманданте Инсурхенте

И речь здесь не о каком-то постоянном злонамеренном обмане, значительное количество журналистов, ведущих политических колонок и обозревателей являются людьми честными, критически мыслящими и действительно озабоченными проблемами общества. Иначе они не пользовались бы уважением телезрителей, радиослушателей и читателей. Но есть и те, кто журналистом вовсе и не является и чье восприятие действительности совпадает со взглядом малой привелигерованной группы, которая видит проблему извне… и сверху.

В ситуации, при которой правительство не правит, постоянно возростающее значение журналиста в обществе, ставит его в положении эквилибриста, идущего по тонкой линии, отделяющей этику от цинизма. И, наедине с зеркалом, каждый знает о себе, кто он есть.

Жизненно важная роль журналистики оказалась «похищеной» медийными монополиями. Рейтинг средств массовой информации — заслуга работающих в них журналистов, а не авторов рекламных роликов, поставлен на службу политического маркетинга, что особенно заметно во время избирательных периодов (а избирательным сейчас является весь календарь, даже когда

в обозримом будущем нет никаких выборов). Таким образом, рекламный имидж заменяет принципы и политические программы и превращается в нечто самое главное и нередко «толкает» целую политическую партию в объятия того, кто «одет» в «самые народные» одежды (так было с ПНД по отношению к Фоксу, так происходит сейчас с РДП по отношению к Лопесу Обрадору и ИРП… ИРП… наверняка скоро кого-нибудь себе найдет.).

Вывод: Разница между «предмодерностью» и «постмодерностью» заключается в том, что в течение первой у политиков были те, кто им готовил речи, а во время второй у них есть те, кто делает для них рекламные ролики.

Тем не менее, объятия средств массовой информации и класса политиков могут оказаться смертельными… для самих средств массовой информации. Опьяненные прямой привилегированной связью с политической властью журналисты воспринимают ее порой как свой единственный адресат и забывают о своей социальной функции. И если эта тенденция сохранится, не пройдет много времени до той поры, когда единственными заинтересованными в этих новостях останутся только другие журналисты (с сожалением вынужден сообщить им о том, что политики не смотрят, не читают и не слушают новостей, у них всегда есть ответственный или ответственная, который или которая регулярно готовит им резюме). И точно так же, как сегодняшние политики обходятся без тех, кем они правят, так и завтрашние средства массовой информации обойдутся без аудитории. Тогда они поздравят друг друга и, глядя на себя в зеркало другого, скажут себе: «Какие мы важные!»

Разница между прогрессивным и фашистским средством массовой информации заключается в употреблении ими личных местоимений я, мне, меня, со мной…

«Демонстрация против преступности», [181] названная многими «исторической» (хотя эту честь ей удалось удержать всего на несколько дней, пока уход в отставку Дурасо [182] не отправил ее, как говорим мы, журналисты, «во внутрь»), вызвала некоторые дебаты (которые на самом деле оказались интенсивным обменом эпитетами) о роли средств массовой информации.

181

«Демонстрация против преступности» — 27 июня 2004 г. в Мехико прошла «Демонстрация против преступности», к участию в которой прихзвали более 80 различных организаций, в ней участвовало почти 300 тысяч человек

182

Альфонсо Дурасо — личный секретарь президента Фокса и пресс-секретарь правительства

После угрозы народным восстанием в ответ на в любом случае несправедливый, неоправданный и незаконный процесс по лишению Лопеса Обрадора парламентской неприкосновенности, РДП и ближайшие к ней группы призвали выразить свое возмущение путем организации так называемой «Молчаливой Демонстрации». Эта мобилизация была полным успехом в смысле участия в ней… зажиточных слоев. Столько времени, потраченного на завоевание этого сектора (Джульяни, «вторые этажи», исторический центр города Мехико, строительный бум в Санта-Фе, «Хьюстон» западной части Столичного округа [183] ), и в результате он, неблагодарный, выходит на улицы протестовать по поводу роста преступности.

183

Джульяни, «вторые этажи», исторический центр города Мехико, строительный бум в Санта-Фе, «Хьюстон» западной части Столичного округа — богатые дорогие районы мексиканской столицы

Наступает момент проведения демонстрации и правые, которые всегда готовы к капитализации всего, брошенного левыми, пытаются ею воспользоваться (неудачно, как выяснилось впоследствии). К этому добавляются средства массовой информации. Кстати, огромное большинство манифестантов выходят на улицу благодаря призывам телевидения, радио и прессы. Есть средства информации, которые это делают в рамках «демонстрации силы» перед Лопесом Обрадором и стремятся «приручить» его, и есть другие, делающие это просто из собственной последовательности, считая адресатами демонстрации федеральное, региональное и муниципальное правительства.

Значительная часть участников демонстрации принадлежала к обеспеченным слоям мексиканского общества (улицы, прилегающие к Реформе [184] и историческому центру, занятые автомобилями с шоферами и телохранителями, изнывающими в ожидании, десятки припаркованных автобусов из частных школ, роскошные рестораны, переполненные до, во время и после демонстрации, как сказал мне один свидетель: «это было как торговый центр, но колоссальных размеров»). Конечно же была использована и старая мексиканская традиция по «сгону» и «добровольно-принудительному участию по списку» (крупные магазины торговых центров «освободили» от работы своих служащих, отправившихся на демонстрацию). И

тем не менее, требования, прозвучавшие на этой демонстрация оказались вовсе не те, которых ожидали правые. Нет, демонстранты не выступили против экспроприации частных предприятий, налогов на предметы роскоши, законов, заставляющих фирмы платить достойные зарплаты, поддержки нефтью кубинского правительства или с требованием того, чтобы «розовое» правительство ушло в отставку. Вышедшие на улицы люди выступили против преступности. Да, это были отнюдь не массы бедняков, но в таком случае что, пусть свободно грабят, похищают и убивают всех, кто не беден?

184

Реформа — одна из центральных улиц Мехико

В течение многих лет РДП боялась улиц. Любая демонстрация, не направленная в поддержку этой партии или ее руководства, воспринималась ею с ревностью. В результате сатанизации студенческого движения УНАМ в 1999 году (поскольку студенты не позволили РДП руководить собой) и многих лет разрушения социальных организаций, улицы оказываются во власти у тех, кого кого столько пытались ублажить — тех, у кого и власть и возможности.

С другой стороны, успех этой демонстрации в первую очередь оказался сюрпризом для самих средств массовой информации. Телевиса догадалась лишь провести круглый стол на тему «Что будет дальше, после демонстрации?» и попросить трех поросят (Фернандеса де Севальоса, Джексона и Ортегу [185] ) взять на себя обязательства договориться о совместном плане борьбы с преступностью. Ожидать сегодня чего-то о этих персонажей! Это как верить в НЛО…

185

Диего Фернандес де Севальос, Энрике Джексон и Хесус Ортега — мексиканские сенаторы

Средства массовой информации нередко шли на конфронтацию с правительством города Мехико. Показ видеосъемок в связи с делом Аумады и репортажи на тему преступности — только некоторые из примеров. «Демонстрация Молчания» лишь подлила масла в огонь. От этого до обвинения некоторых средств информации, в частности Телевисы, в том, что они — «черная рука фашизма» оставался всего один шаг…, который незамедлительно был сделан.

Тем не менее, при внимательном прочтении информации, опубликованной некоторыми из средств, можно сделать следующий вывод: «Кроника», «любимая» газета Лопеса Обрадора, по крайней мере уже два шестилетних периода настаивает на том, чего сегодня требует ИРП — чтобы юридические тяжбы проводились не средствами массовой информации, а судебными инстанциями. «Реформа», другая газета, весьма «ценимая» АМЛО, [186] документально продемонстрировало коррупцию не только РДП, но и всего политического спектра. «Эль Универсаль» содержит в своих рядах достойную команду репортеров и обозревателей. «Ла Хорнада» не прекращает выполнения своего долга перед обществом (уже почти 20 лет) и эта газета остается наиболее посещаемой кибернетической аудиторией. Телевиса в последовавшие после демонстрации дни в своих новостях продолжила и углубила тему обвинений Лопеса Обрадора против продаж Банамекса и Банкомера. [187] Через несколько недель репортеры Телевисы провели рассследование вопроса об отвлечении средств, изначально направленых на борьбу против СПИДа, на счета правой организации Провида, документально доказали существование практики подпольных абортов в клиниках этой организации, которая, как предполагалось всегда против них боролась. И этих примеров куда больше, чем существующего эфирного времени.

186

АМЛО — прозвище Андреса Мануэля Лопеса Обрадора из инициалов его полного имени

187

Банамекс и Банкомер — мексиканские банки

С другой стороны, Телевиса организовала пошлое и вульгарное освещение свадьбы журналистки Летисии с одним из членов испанской королевской семьи (извините, забыл его имя, может быть в туалете…) затратив на это средства, которых не была удостоена тема покушений 11 марта. И приняла участие в освещении сказки для дурачков об НЛО, которых якобы наблюдали мексиканские ВВС. Кроме того, в одном из своих специальных репортажей, посвященных теме уличных торговцев, возглавила новую опасную моду, которой стала криминализация бедности. В репортаже были показаны уличные торговцы и мойщики машин, таким образом, будто большинство из них являются ворами и грабителями. И в качестве подтверждения информации о вручении, сеньор Эбрард [188] (который, если я не ошибаюсь, является шефом полиции «Города Надежды» [189] ) отдает сегодня все находящиеся в его распоряжении силы преследованию и наказанию бедных. Таким образом, борьба с преступностью превращается в борьбу с бедняками… и вновь преследуется всю та же цель — ублажение другой, привилегированной части общества.

188

Марсело Эбрард — директор секретариата полиции Мехико

189

«Город Надежды» — распространенное поэтическое название Мехико