Четвёртая сторона треугольника

Куин Эллери

— К сожалению, сэр, так оно и было — как вы помните, Малыша нокаутировали в третьем раунде.

— Вы уплатили этому человеку десять долларов?

— Он их не взял. Сказал: «Положите их в кувшин для сирот». Я так и сделал.

— Последний вопрос, мистер Клири. Вы и седобородый мужчина смотрели по телевизору прямую трансляцию матча, а не повтор в записи на пленке?

Клири ответил, что матч передавали в Денвере по кабельному телевидению, но транслировали на Восток, а запись показали только на следующий день.

Окружной прокурор изо всех сил пытался опровергнуть опознание Клири «доктора Стоуна», но упорный

ирландец с каждым вопросом становился все более уверенным. Когда перекрестный допрос начался вестись в оскорбительных тонах, О'Брайен вежливо вмешался:

— Мне кажется, ваша честь, свидетель ответил на все вопросы окружного прокурора не один, а полдюжины раз. Думаю, мы приближаемся к опасной черте, и почтительно привлекаю к этому ваше внимание.

Судья сердито посмотрел на О'Брайена, но остановил де Анджелуса.

О'Брайену оставалось только назвать время нокаута Малыша Агирре, зафиксированное в хронометраже матча и протоколах судей, — двадцать два часа двадцать семь минут сорок шесть секунд по восточному времени.

— Незачем напоминать, господа присяжные, — подытожил он, — что никто из нас не присутствует в этом зале суда с целью наказания за грехи против морали. Вам предстоит решить вопрос о виновности, а не о грехе. Единственный вопрос, по которому его честь поручает вам вынести вердикт, — это виновен ли подсудимый Эштон Маккелл в убийстве Шейлы Грей посредством выстрела из револьвера в двадцать три минуты одиннадцатого вечера 14 сентября. Вы слышали показания, которые должны убедить каждого, что мистер Маккелл физически не может быть виновным в этом преступлении, поскольку во время убийства сидел в баре на расстоянии полумили от места преступления и пробыл там еще некоторое время.

Эштон Маккелл не только не мог застрелить Шейлу Грей, но и не мог даже находиться рядом или поблизости от места ее гибели, когда прозвучал роковой выстрел.

Повторяю: никакой другой аспект этого дела не должен вас касаться. Следовательно, ни один мужчина и ни одна женщина в здравом уме не может вынести иного вердикта, кроме как «невиновен».

* * *

Ожидание было мучительным, кровь кипела в жилах, словно грозя вырваться наружу, прежде чем будет вынесено решение. Репортеры заметили Лютецию Маккелл и толпились вокруг нее, покуда Ричард М. Хитон не пришел ей на выручку. Никто не осмеливался покидать зал суда до возвращения присяжных — все разговаривали или сидели молча, поглощенные своими мыслями. Хитон был настроен оптимистически; О'Брайен держал свое мнение при себе («Я никогда не предполагаю заранее, как поступит жюри»), лишь отметив, что окружной прокурор остается в зале и, следовательно, считает, что присяжные надолго не задержатся; де Анджелусу курьер принес какую-то записку, на которую он тут же написал ответ и снова был потревожен посыльным с еще одним конвертом.

— Он выглядит таким занятым, — промолвила Лютеция и начала нервно комкать носовой платок.

Дейн и Джуди отвлекли ее рассказом о первоначальных безуспешных поисках бара и визите к Эллери Квину.

— Его отец, Ричард Квин, сейчас вошел и говорит с окружным прокурором, — указал О'Брайен.

Услышав о продолжении охоты, Лютеция была тронута.

— Маргарет такая преданная. Ты ведь знаешь, Дейн, как она обожает твоего отца. Думаю, все это время она знала куда больше любого

из нас и, должно быть, поняла, что что-то не так, когда обнаружила незнакомый коричневый костюм в спальне Эштона. Маргарет всегда опустошает карманы его костюмов.

Они пришли к выводу, что служанка нашла квитанцию в костюме вскоре после первого визита полиции. Для родившейся в Ирландии Мэгги слова «полиция» и «охотники за бунтовщиками» были синонимами. Квитанция пробудила в ней инстинктивную подозрительность, и Маргарет просто спрятала ее подальше от рук закона. После ареста Эштона она потихоньку отправилась на Грэнд-Сентрал, получила подтверждение своих страхов в виде черного саквояжа, выданного ей по квитанции в камере хранения, и быстро завербовала сестру в союзники, спрятав саквояж в ее квартире с единственной целью скрыть его от властей, которые разыскивали все, связанное с Маккеллом.

— Добрая старая Мэгги сама не сможет объяснить свое поведение, — сказал Дейн.

— Что-то происходит у стола окружного прокурора, — внезапно заговорил О'Брайен. — А вот и пристав направляется в кабинет судьи. Вероятно, жюри вынесло вердикт.

Так оно и оказалось. Вердикт был «невиновен».

Казалось, на какой-то момент все пришло в движение — ладони аплодировали, губы шевелились, Эштон обнял Лютецию (публично!), а Дейн — Джуди (обоих удивила естественность, с которой они бросились друг другу в объятия). Потом все внезапно остановилось — руки, глаза, губы… Причину было трудно понять — ведь не произошло ничего, кроме приближения очень крупного мужчины со сложенным листом бумаги. Но в том, как он шел, как его пальцы держали бумагу, в суровом взгляде на суровом лице было нечто подобное потоку ледяной воды.

Это был сержант Вели.

— Мистер Маккелл, — вежливо произнес он.

Эштон все еще обнимал Лютецию.

— Если не возражаете, сэр, — продолжал Вели, — я бы хотел поговорить с миссис Маккелл.

— С моей женой?

Дейну показалось, что мать вздрогнула. Но быстро взяла себя в руки и устремила холодно-вежливый взгляд на сержанта:

— Да? В чем дело?

— Я должен попросить вас, — сказал детектив, — отправиться со мной в полицейское управление.

Лютеция снова вздрогнула. Ее муж быстро заморгал. Дейн сердито шагнул вперед:

— Что это значит, сержант? Почему вы хотите забрать мою мать в управление?

— Потому что, — бесстрастно ответил Вели, — я вынужден задержать ее по подозрению в убийстве Шейлы Грей.

ТРЕТЬЯ СТОРОНА

Лютеция

Воцарилось смятение. Дейн бегал вокруг в поисках адвокатов, которые уже покинули зал суда. Эштон загородил своим массивным телом жену от сержанта, словно ожидая нападения. Джуди нервно озиралась, ища Дейна. Репортеры, почуяв драму, щелкали фотокамерами.

— Я должен попросить вас уйти с дороги, мистер Маккелл, — сказал сержант. — Если вы не позволите мне быстро увести вашу жену, соберется толпа.

Откуда-то материализовавшийся детектив Мэк обошел вокруг Эштона, направляясь к Лютеции.

Они начали пробираться сквозь сборище галдящих репортеров.

— Простите, сержант, — буркнул Эштон, — но мы поедем в управление все вместе.

— Это невозможно, мистер Маккелл.

— Вот как?

— В автомобиле нет места…

— В моей машине места достаточно.