Четвертое сословие
Шрифт:
— И что же вы ему ответили? — поинтересовался Армстронг.
— Что с тех пор, как вы здесь, мы забыли, что такое проблемы, — сказал Арно.
Армстронг улыбнулся и встал.
— Если они не выйдут и завтра, — добавил Арно вдогонку Армстронгу, — нам придется напечатать не меньше четырехсот тысяч экземпляров.
Армстронг закрыл за собой дверь и повторил:
— Какое страшное невезение.
ГЛАВА 16
В КОНКУРСЕ ПРОЕКТОВ ОПЕРНОГО ТЕАТРА ПОБЕДИЛ ДАТЧАНИН
— Но мы почти не видимся с тех пор, как объявили о нашей помолвке, — негодовала Сьюзен.
— У меня одна газета выходит в Аделаиде, а другая — в Сиднее, — обернулся к ней Кит. — Невозможно находиться в двух местах одновременно.
— Ты даже в одном месте не можешь находиться, — сказала Сьюзен. — А если ты приберешь к рукам еще и ту воскресную газету в Перте, о чем трубят все газеты, я не увижу тебя и по выходным.
Кит понимал: сейчас неподходящий момент говорить ей, что он уже заключил договор с владельцем «Перт Санди Монитор». Он молча встал с постели.
— А куда ты собрался сейчас? — спросила она, когда он скрылся в ванной.
— У меня встреча в городе, — крикнул он из-за закрытой двери.
— В воскресенье утром?
— Это единственный день, когда он может со мной встретиться. Человек специально прилетел из Брисбейна.
— Но мы же хотели покататься на яхте. Или об этом ты тоже забыл?
— Конечно, не забыл, — сказал Кит, выходя из ванной. — Поэтому и договорился о встрече за завтраком. Я вернусь раньше, чем ты успеешь собраться.
— Как в прошлое воскресенье?
— Тогда было другое дело, — возразил Кит. — «Перт Монитор» — воскресная газета, и если я ее покупаю, мне нужно быть там в тот единственный день, когда она выходит, чтобы во всем разобраться.
— Так ты все-таки ее купил? — прищурилась Сьюзен.
Он натянул брюки, потом с нерешительным видом повернулся к ней.
— Да, по юридическому соглашению. Но у них первоклассное руководство, так что мне не придется так часто мотаться в Перт.
— А редколлегия? — поинтересовалась Сьюзен. Кит тем временем набросил на плечи спортивную куртку. — Если здесь пойдет по тому же сценарию, что и в других газетах, которые ты покупаешь, первые полгода ты будешь там дневать и ночевать.
— Нет, этого не будет, — сказал Кит. — Обещаю. Просто будь готова к моему возвращению. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Я приеду не позже, чем через час, в крайнем случае — два.
Он закрыл дверь спальни, не дав ей открыть рот.
Таунсенд сел на переднее сиденье, и его водитель тотчас завел мотор.
— Скажи, Сэм, твоя жена обижается на тебя за то, что ты так много работаешь?
— Трудно сказать, сэр.
— Вы давно женаты?
— Одиннадцать лет.
Он решил больше не задавать Сэму вопросов о семейной жизни. Пока машина мчалась по направлению к городу, он старался выбросить Сьюзен из головы и сосредоточиться на встрече с Аланом Рутледжем. Он никогда раньше его не видел, но в газетном мире Рутледж пользовался репутацией первоклассного журналиста и человека, способного напоить любого до бесчувствия. Если у последней идеи Таунсенда был хоть один шанс, ему нужен такой человек, как Рутледж, чтобы воплотить ее в жизнь.
Сэм свернул с Елизавет-стрит и подъехал к гостинице «Таун-Хауз». Таунсенд улыбнулся, увидев «Санди Кроникл» на верхней полке газетной стойки, и вспомнил передовицу этого номера. Газета в очередной раз убеждала читателей, что мистеру Мензису[16] пора выйти в отставку и уступить место более молодому преемнику, лучше понимающему проблемы современных австралийцев.
Когда машина остановилась у тротуара, Таунсенд сказал:
— Вернусь через час, максимум через два.
Сэм улыбнулся про себя, глядя, как его босс выскочил из машины, толкнул крутящиеся двери и скрылся из виду.
Таунсенд стремительно пересек холл и вошел в зал для завтраков. Он огляделся и увидел Алана Рутледжа, сидящего у окна. Тот курил сигарету и читал «Санди Кроникл».
Он встал, когда Таунсенд подошел к его столику, и они довольно сдержанно пожали друг другу руки. Рутледж отложил газету и с улыбкой сказал:
— Я смотрю, уровень «Кроникл» становится все ниже. — Таунсенд бросил взгляд на заголовок: «На крыше сиднейского автобуса обнаружили высохшую голову». — Я бы сказал, заголовок отнюдь не в стиле сэра Сомерсета Кенрайта.
— Нет, — согласился Таунсенд, — но и результат — тоже. Мы продаем на сто тысяч экземпляров в день больше, чем в то время, когда он был владельцем, а прибыль увеличилась на семнадцать процентов. — Он взглянул на переминавшуюся с ноги на ногу официантку. — Мне — черный кофе и, пожалуй, ломтик поджаренного хлеба.
— Надеюсь, вы не собираетесь предложить мне стать следующим редактором «Кроникл», — Рутледж закурил новую сигарету. Таунсенд скосил глаза на пепельницу и увидел, что это уже четвертая.
— Нет, — покачал головой Таунсенд. — Брюс Келли отлично справляется со своими обязанностями. Для вас я придумал кое-что поинтереснее.
— И что бы это могло быть? — спросил Рутледж.
— Газета, которая пока существует только в моей голове, — ответил Таунсенд. — Но я хочу, чтобы вы помогли мне ее создать.
— И какой город вы представляете в своем воображении? — поинтересовался Рутледж. — В большинстве городов уже издается слишком много газет, а там, где их мало, они в буквальном смысле создали для себя монополию. Лучший тому пример — Аделаида.