Четвертый Дюранго
Шрифт:
Проводив взглядом розовый фургон, который, набрав скорость, исчез по Пятой Норс-стрит, человек засунул руки в карманы, повернулся и со склоненной головой, сохраняя то же самое выражение лица, медленно двинулся в противоположном направлении.
Глава двенадцатая
Через восемь минут Сид Форк и Келли Винс зашли в пустой бар «Синий Орел». Форк оглянулся в поисках Норма Триса и стал звать его, даже заглянув в мужской туалет, пока, наконец, не обнаружил его за баром, где Трис лежал как колода, сжимая в правой руке чек на
— О, дерьмо, Норм, — выдохнул шеф полиции, опускаясь рядом с телом на колени. Обратив внимание на чек, он извлек его из сжатых пальцев Триса, прихватив бумажку за уголок ногтями указательного и большого пальцев правой руки. Поднявшись, Форк осторожно положил его на стойку и предупредил Винса, чтобы тот не притрагивался к нему.
Келли Винс едва не выкрутил шею, стараясь прочесть текст на чеке. На пятьдесят долларов, подлежит обмену на наличность, подписан Ральфом Б. Фарром. Банк «Уэллс Фарго» в Сан-Франциско.
— Не притрагивайтесь к нему, — снова предупредил Форк и, повернувшись к старой механической кассе, выдвинул ящик и заглянул в отделение наличности. — Примерно сто пятьдесят, — прикинул он, задвигая ящик и подтягивая к себе телефон, стоящий на стойке. — Не хотите ли зайти сюда и налить нам по стаканчику?
— Конечно, — согласился Винс, огибая стойку, пока Форк набирал номер. Выбрав бутылку «Дикой индейки» и найдя два стакана, Винс озирался в поисках льда, когда на глаза ему попался конверт на полочке. Он прочел имя мэра, бросил по кубику льда в стаканы, наполнил их виски, добавил воды и повернулся, чтобы сообщить Форку о своей находке.
Шеф полиции по-прежнему держал трубку у уха, говоря тем тихим и доверительным голосом, каким обычно сообщают о смерти или о слухах. Когда Форк повесил трубку, Винс протянул ему стакан.
— Я нашел конверт, адресованный мэру.
— Где?
Винс показал.
— Вы притрагивались к нему? — спросил Форк.
— Нет.
Наклонившись к посланию, Форк стал рассматривать надпись.
— Это для Б.Д., точно. — Выпрямившись, он хватанул хорошую порцию выпивки. — Может, мне стоит вскрыть его.
— Вы шеф полиции.
— Я не хочу путать отпечатки пальцев.
— Путать не придется, — успокоил его Винс.
— Почему?
— Давайте предположим, что, стрелявший заказал пива…
— Почему именно пива?
Винс показал на стоявший на стойке стакан, полный пивом на две трети, стенки которого еще сохраняли следы влаги. Форк при виде его брезгливо кивнул.
— Итак, он заказал пива, — продолжил Винс, — отпил его и протянул бармену…
— Хозяину, — поправил Форк. — Норму Трису.
— Он протянул хозяину конверт и…
— Откуда вы знаете о конверте?
— Я всего лишь предполагаю, — ответил Винс. — Во всяком случае, он протянул ему конверт, и у нас есть основания предполагать, что на конверте и, может быть, на стакане с пивом остались его отпечатки. Затем он попросил хозяина бара разменять чек. Прибавим отпечатки на чеке — плюс ваши на телефоне и на кассе. Когда хозяин сказал, что не будет разменивать этот долбаный чек, тот парень выпалил в него. Дважды. В лицо. Раны находятся друг от друга на расстоянии шести или пяти дюймов,
— Чего он не сделал.
— Знаю, — кивнул Винс. — Следовательно, хотя он и оставил мэру послание — в виде конверта и тела — я бы побился об заклад, никаких отпечатков пальцев обнаружить не удастся.
— Значит, профи, а?
— Вскройте конверт и выясните.
— Он является доказательством.
— Поэтому вы и должны вскрыть его. До того, как это сделает кто-то другой.
Форк поставил стакан, взял конверт и ногтем большого пальца открыл его. Он извлек кусок серого картона, к которому резиновым колечком были прикреплены шесть глянцевых черно-белых снимков. Форк сдернул колечко и один за другим разложил снимки на стойке.
Пять из шести снимков были сняты через ветровое стекло синего «Мерседеса» Винса. На первом был изображен удивленный Винс, поднимающий руку, чтобы прикрыть лицо. На втором он закрывал лицо руками, глядя сквозь растопыренные пальцы. Третий демонстрировал удивленное выражение на лице Джека Эдера. На четвертом — Эдер улыбался. На пятом — показывал язык. Шестой, и последний, снимок изображал Сида Форка и Б.Д., стоящих у машины с открытой дверцей водителя и увлеченных разговором: Форк что-то объяснял, а Хаскинс смотрела на него снизу вверх.
— Чья машина? — спросил Винс.
— Б.Д.
— Когда это было снято?
— Провалиться мне. Да в тот же день, когда они щелкали и вас.
— То есть, сегодня.
— Где?
— В Ломпоке.
— Кто снимал?
— Девушка-фотограф из задней двери розового «форда»-фургона с зеленой надписью на борту «Цветы Флорадора, Санта-Барбара».
— Вы спрятались, а Эдер высунул язык.
— Выражаетесь вы довольно образно, вам не кажется? — сказал Винс.
— Провалиться мне, — пробормотал Форк, который внимательно изучал на снимке мэра Хаскинс, стоящую рядом с ним. — А мы с Б.Д. неплохо получились.
Винс услышал, как хлопнула сначала одна, потом другая дверца машины. Он сгреб фотографии, сунул их в надорванный конверт и успел опустить его в правый карман брюк как раз в ту секунду, когда настежь распахнулась входная дверь «Синего Орла» и решительно вошли двое мужчин, лет за сорок, чей уверенный вид выдавал в них полицейских столь неоспоримо, как если бы они были в форме или демонстрировали значки.
Винс предположил, что вошедшие были двумя детективами из отдела по расследованию убийств, которых Форк нанял в Чикаго и Детройте. Кроме того, он опознал в них тех двух алкашей, которые иронически поглядывали на него в коктейль-холле гостиницы. Один из них, черный, был среднего роста, лыс, как яйцо, и на лице его застыло сосредоточенное выражение. Слева подмышкой у него высовывалась рукоятка револьвера в надплечной кобуре. Второй смахивал на непомерно вытянувшегося карлика с проницательными карими глазами и живым выражением длинной физиономии. Неторопливо двигаясь к Форку, вошедший успел обшарить Винса с головы до ног своими карими глазами. Винс вспомнил, что именно он, слезая с высокого стула у стойки бара, чистым приятным голосом сказал: «Имел я эту Калифорнию».