Четвёртый караул
Шрифт:
Со времени утреннего чая на работе прошло уже пара часов, и Волошин чувствовал лёгкий голод. Он ещё раз позавтракал, пока в бойлере грелась вода, а затем принял душ. Всякий раз ему приходилось проводить много времени под тёплыми струями, тщательно намыливая себя и смывая суточную вонь, но даже тогда его преследовал неистребимый запах гари. Он впитывался в каждую клеточку тела, застревал копотью в глотке и долго свербел там по возвращении с пожаров.
После душа истома растеклась по телу, и Волошин залез под одеяло. Он растянулся во весь рост и коснулся пальцами ног прохладной спинки кровати. Сон быстро овладел им, и он по-детски засопел, пуская в подушку слюни
Пока Волошин спал, снег принимался идти несколько раз, но позже не оставалось даже следа на чёрной холодной земле. К вечеру небо расчистилось и выглянуло солнце, но теплее от этого не стало.
Кок
Пожарное депо, возведённое на одном из холмов в 1964 году на месте прежней старинной каланчи, ныне представляло собой невзрачное строение с беспорядочными пристройками, холодными кабинетами, большим гаражом и маленьким садиком у входа в контору отряда, из окон которой открывался вид не на панораму города, утопающего то в зелени, то в снегах, а на безобразные развалины какого-то неизвестного сооружения и золотую маковку деревянной церкви, стоящей ниже по склону.
При депо с четырьмя пожарными автоцистернами и автомобилем УАЗ «Симбир»с белыми полосами на алом капоте, также числился сиамистый кот. Никто не помнил при каких обстоятельствах он появился в части. Кот был пушист, голубоглаз и достаточно независим, чтобы вольно уходить и приходить, когда вздумается. Тем не менее ему вменялось в обязанности доедать объедки за караулом и пугать мышей. С последним он справлялся довольно плохо из-за постоянных дел на стороне. Он шлялся по части в поисках подходящих коленей или тихого уголка, так что время от времени оказывался запертым в каком-нибудь кабинете, откуда истошно орал. На него мало обращали внимания, но иногда трепали по голове, и тогда он не отходил ни на шаг от благодетеля. Кот становился совершенно не сносен, когда вертелся на кухне, путался под ногами и раздражал дежурного кока.
Помимо безродного кота, в камбузе с обшарпанным гарнитуром, потрёпанным холодильником «Бирюса», давно утратившим свой первоначальный девственно-белый оттенок, крошечным обеденным столом, за которым не могли уместиться все желающие, разномастными стульями и прочей домашней утварью, принесённой за ненадобностью на работу, обитала ещё красноухая черепаха, которая вносила некоторое оживление в эту унылую обстановку. Она меланхолично плавала в воде, из которой выглядывали пара камней на фоне нарисованных на стене водорослей.
Волошин как обычно выехал на работу загодя, но прибыв в половине восьмого утра на смену, всё равно оказался последним из своего караула.
– Ты сегодня по кухне?
– спросили Волошина, едва он переступил порог пожарной части с двумя увесистыми сумками. Когда он прошёл через караульное помещение на кухню, то обнаружил, что стол уже завален свёртками с продуктами.
Каждый из бойцов один раз в несколько недель нёс вахту на кухне, но помимо этого в остальные дни они приносили с собою что-нибудь съестное в помощь дежурному повару - из этого складывался рацион на сутки.
Обычно на обед готовили
Однако стряпать в посуде, к которой вся пища намертво прикипала, сколько не перемешивай, и на имеющейся электрической плите было тем ещё удовольствием: её приходилось включать пораньше, чтобы она успела нагреться к тому моменту, когда на неё часа за четыре до обеденного перерыва водрузят большую кастрюлю с водой и косточкой для бульона.
Суббота была хороша уже тем, что развод проводился расхлябанно, без построения, и не было необходимости кормить ещё и «пятый караул», то бишь начальствующий состав, который по разным причинам в будние дни частенько оставался на обед в части, а также бухгалтера и кадровика отряда. Тем не менее кто-нибудь из «пятого караула», согласно графику дежурств, в обязательном порядке появлялся ранним утром в пожарной части, подписывал бумажки, давал задания караулу на день и оставался там часов до пяти, или с чувством выполненного долга отбывал сразу же до следующего утра, или не появлялся вовсе, если накануне имело место обильное возлияние.
Как бы там ни было караульные придерживались выработанных годами привычек, так как от этого во многом зависело их дальнейшее дежурство. Вот и Волошин принимал кухню дотошно: осматривал столы, заглядывал в шкафчики. В одних он проверил, чтобы там ничего не было, в других пересчитал посуду, заглянул в холодильник. Не поленился поднять тяжёлую кастрюлю с водой. Под нею обнаружились брызги жира, которые Волошин велел отмыть. Плита была горяча, и мыльная губка шипела и издавала мятный аромат чистящего средства, пока предыдущий дежурный по кухне оттирал пятна и недовольно бурчал.
Затем Волошин поставил чайник на вторую конфорку и отправился выполнять основные обязанности пожарного.
Когда развод завершился, и заместитель начальника части Лариса Николаевна чинно отбыла восвояси, разошлись по домам и отдежурившие ребята. В части стало потише. Волошин протёр ещё раз все кухонные поверхности, разобрал и распределил по ящикам продукты из полиэтиленовых пакетов: пять с половиной палок колбасы, шесть булок хлеба, шесть разных банок с консервами, девятнадцать яиц, три маленькие пачки дешёвого майонеза, пару упаковок вафель и рулет с повидлом. Он нарезал хлеб, колбасу и сыр, аккуратно разложил всё это на тарелочках, насыпал в вазочку конфеты из заначки и позвал остальных завтракать.
Волошин как раз насыпал в кружку с чаем сахар из большой пластиковой банки с надписью «САХАР специально для Матвеева», когда командир отделения второго хода Козлов выкрикнул ему из-за стола:
– Ты можешь резче?
– А ты чего на него наезжаешь?
– тотчас отреагировал водитель второго хода Матвеев.
– Хлебало своё завали!
– парировал Козлов, человек по натуре не самый приятный.
Какими только эпитетами не награждали его коллеги! В зависимости от ситуации Козлова – крупного черноглазого мужчину со смуглым оттенком кожи, который ещё более усиливался летом, – называли гнидой, мразью, животным и так далее, и тому подобное.