Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
– Ага...
– Володя, проснись! Я сейчас тоже усну, и стану толстой. И ты меня сразу бросишь.
– Зачем так говоришь, э?
– в его голосе вдруг прорезались кавказские нотки.
– Наоборот. Все мужчины любят пухлое и сладкое.
– А я сладкая?
– она повернулась набок, в позу сытой кошки. Даже глаза прищурила.
– Ах, Марина... На первый взгляд, тогда в госбанке, ты мне показалась диетическим продуктом. Полезным, красивым, но сухим.
– А потом?
– заинтересовалась она, разглядывая
– А потом ты оказалась и сладкая, горькая, и перченая... Очень хорошая! Все время хочу тебя обнять.
– Не надо, милый, здесь люди кругом...
– засмущалась Марина.
– Важно еще одно: ты со мной честная.
– Как ты это определил?
– она распахнула глаза.
– Я это чувствую. Нет, у тебя имеются свои тайны, - поправился Агопян, - но это служебные дела.
– Чрезмерная честность граничит с глупостью, - Марина прикрыла рот рукой.
– По-твоему выходит, я дура?
– Опять иронизируешь... Нет, дорогая, ты не дура и не врешь. Ты особенная женщина. Понимаешь, люди в своей массе лживы и трусливы. Очень давно великий поэт сказал:
У всех водопоев нас ложь караулит, И воду мутит, и толкает ко дну– Ты читал Аль-Маарри?
– поразилась она.
В ответ Агопян процитировал еще две строки:
О человек, ничтожен ты и слаб, Ты плоти алчущей презренный раб.– Володя, хочу за тебя замуж!
– воскликнула Марина.
– Возьми меня немедленно, прямо сейчас.
– Все так серьезно? А что ты будешь там делать?
– Серьезней некуда! Я ничего не буду делать. А ты долгими зимними вечерами будешь готовить ужин, и читать мне стихи арабских поэтов. С комментариями советского уголовного кодекса.
– Хватит смеяться, Марина, - он легонько шлепнул ее.
– Пойми, когда хочешь просто обнять женщину, это уже замечательный повод увидеться. Мне нравится тебя видеть.
Польщенная женщина победно оглянулась:
– Так в чем дело? Быстрее женись на мне! Всегда буду рядом.
Качая головой, Агопян нахмурился:
– Послушай, милая, в твоих словах мало логики. Я бы рад, но как на тебе женюсь, когда ты не хочешь переезжать в Ростов?
– А зачем?
– в своей правоте она не сомневалась.
– Сам переезжай в Москву!
– И что я буду там делать?
– Работать аналитиком, - вздохнула она, - я же говорила это сто раз.
– Но я не умею работать аналитиком!
– Агопян развел руками.
– Сколько
– Главное - понравиться шефу. Хотя он бывает такой вредный... Но меня же он взял на работу! И не через постель, - в подтверждение своих слов она принялась поправлять купальник на груди.
– Я не хочу через постель!
– вскричал Агопян.
– Этого не потребуется, потому что ты такой же умный, как и я. Не спорь, Володя, ты тоже умный. И ум у тебя аналитического склада. Умение отделять главное от второстепенного, чтобы потом выстроить логические цепочки - редкое качество. И важно такое не только в милиции, понятно?
Агопян на это прищурился:
– Послушай, ты говоришь, что все время торчишь на работе. Так?
– Так, - согласилась она.
– И поэтому от тебя сбежал муж. Да?
– Сбежал, гадюка, - без всякой горечи Марина подтвердила грустный факт.
– Моя вина, была плохой женой.
– И зачем тогда ты тащишь меня в Москву?
– воскликнул Агопян.
– Чтоб я там от тебя сбежал?
– Милый, но куда ты сбежишь, если мы будем торчать на работе вместе?!
– выдала она железный аргумент.
И ведь не поспоришь...
Глава тридцать третья, в которой мы не можем говорить о свадьбе, если невесту не посмотрели. Давайте сначала пощупаем
Неожиданно двух капитанов накрыла тень. Агопян обернулся - рядом переминался с ноги на ногу сосед по столовой, майор из Воронежа. В одной руке моложавый опер держал деревянный лежак, в другой - миленькую барышню с короткой стрижкой светлых волос.
– Сами мы не местные, отстали от поезда. Помогите чем можете, люди добрые,- жалобно взмолился майор.
– Чего надо?
– капитаны поднялись, чтобы пожать ему руку.
– Пустите в компанию, а? На трех лежаках мы вчетвером уместимся. Это Маша, она бездомная и совсем тонкая. Кушает мало, зато у нее есть вода!
Девчонка прыснула. Тонкой она была только в талии, все остальное смотрелось нормальным и выпуклым. Пляж не предполагает официоза, здесь все просто. С девушкой, конечно, познакомились, бутылку холодного нарзана пустили по кругу. Затем лежаки сдвинули, и вчетвером прекрасно уместились. Правда, плечом к плечу.
– Миша, а чего это сегодня за ажиотаж?
– поинтересовался Агопян.
– Движуха какая-то, народу полно. Ни лечь, ни протолкнуться. Слава богу, встать еще можно, сверху никто не возлёг. Никогда такого не было!
Агопян, конечно, сгущал краски, но народ все прибывал и прибывал.
– Сроду такого не было, и вот опять, - хмыкнул майор.
– В пансионате «Россия», что по соседству, пляж закрыли. Та дирекция попросила нашу администрацию по-братски потесниться.
– Чего так?