Четыре Евы. Связь поколений
Шрифт:
Владимир нашёл землю в посёлке Кузьмолово, тёща помогла деньгами, они купили бревенчатый сруб и перевезли его на свой участок. Владимир работал шофёром в торге. Он договорился с одним плотником, что тот соберёт дом и сделает крышу, и хоть Владимир и Эльви тоже помогали по возможности на этой стройке, но профессионал есть профессионал. Плотника звали Суло, он быстро собрал дом, быстро дошёл до чердака и крыши. Эльви понимая, что Суло очень добрый и хороший человек, поэтому немного запросил за свою работу, решила отблагодарить его тем, что стала готовить ему обеды. Она привозила еду на стройку, а когда общалась с плотником, то ощущала, что он душевней и ближе, чем муж. Суло казался понимающим все её проблемы, ей хотелось ему всё рассказать, хотелось поплакаться.
Она и не заметила, как однажды,
– Всё будет хорошо, не плачь, я здесь с тобой. Всё будет хорошо…
Тогда Эльви почти не осознавала, как могла случиться близость, это было как наваждение, затмение… он её жалел, он её обнимал, он пытался утешить…
Когда она очнулась, словно проснувшись, то стыдливо отводила глаза, уверяла, что это была нелепая случайность, просила забыть о том, что произошло, и быстро собравшись, убежала домой, ощущая измену как страшную тяжесть на сердце. Она не знала тогда, что уже была беременна третьим ребёнком. Эльви больше не хотелось идти на стройку, она выискивала разные причины, чтобы больше не видеться с плотником. Но пока строительство продолжалось, ей, конечно, приходилось с ним пересекаться, и они договорились, что всё произошедшее останется их тайной.
После рождения третьего сына Николая Владимир окончательно потерял надежду обрести любовь жены. Ощущая её ежедневную холодность, он понимал, что жена его не просто не любит, она его ненавидит. Она неделями могла молчать, не проронив ни слова. Каждый раз, когда Владимир возвращался с работы домой, он чувствовал, что здесь его ждут только дети.
– Что сделал я? За что она меня так ненавидит? Я работаю, приношу в дом деньги, я дал ей сыновей, которых она так любит. Почему она не может хоть немного любить меня? Любить хотя бы из благодарности за этих детей? Хотя бы за то, что я кормлю их всех?..
Владимир недоумевал, а Эльви было всё понятно, она видела только недостатки своего мужа, она помнила только то, что он у неё отнял, и не хотела ценить то, что он ей дал. Ей ненавистны были его фигура, рост, кривоватые ноги, длинный нос и его лживая сущность.
– Он обманным путём завладел мной. Из-за него я потеряла свою любовь, из-за него мой любимый, вернувшись из армии, сразу женился с горя на первой встречной, потом развёлся, а потом… повесился.
Эльви винила в этой трагедии своего мужа, была уверена, что никогда не сможет простить его, что никогда не сможет ему доверять. Владимир – тот человек, который забрал у неё всё, тот, кто принёс ей только страдание и горе. Она устала биться, как птица в клетке, она ненавидела его и желала его смерти, понимая, что только смерть освободит её от этих ненавистных пут. Она хотела свободы, она хотела дышать, а с ним она задыхалась… Муж любил и не понимал, почему он не заслуживает взаимной любви, хотя всё для этой любви делает. Он перестал приходить домой трезвым, он больше не хотел видеть холодные глаза жены, в которых таился гнев. Он стал ей изменять, а потом врать, когда Эльви находила в его карманах использованные презервативы, которые он засовывал в эти карманы, будучи вдребезги пьяным. Он на ходу придумывал для жены сказки, например, про то, что они с ребятами играли, надувая резинки и привязывая их к машине… ха-ха-ха…
Жена понимала, что муж несёт сущий бред, и ненавидела его всё больше. Она понимала, что мальчики подрастают, и такой отец служит плохим примером для них. Он вызывал теперь у неё ещё и брезгливость. Она боялась, что он принесёт в дом заразу, заразит её и детей, она уже боялась подпускать его к себе, ждала, когда он крепко уснёт, и только после этого ложилась спать сама. Так два человека оказались на краю пропасти, наполненной обидами, злобой, непониманием, разочарованиями, желанием мести, ощущением одиночества, предательства, лжи, гнева и бесконечного ежедневного страдания. Два человека страдали каждый по-своему, но для каждого внутренняя боль и страдания были ужасны. Мало того, что они не были друзьями, они были врагами, каждый из которых защищал свою территорию и свои принципы.
Гнев и обиды сделали своё дело: страдали
ГЛАВА 4
Дети – это строгая оценка, выставляемая родителям самой жизнью.
Аристотель
Страдания не приходят, как правило, к одному человеку, страдают и испытывают боль все, кто находятся рядом – и родители, и друзья, и дети.
Самые маленькие, те, которые, как все думают, ещё не осознают ситуацию и всех причин страдания взрослого человека, не понимают саму суть человеческого страдания, видят и замечают всё. Обычно дети больше времени проводят с матерью, они уже понимают, что мама слабее папы, поэтому, если отец обижает мать, а потом она плачет, маленькие мальчики всегда встают на защиту мамы. Когда в семье царит непонимание, когда в доме обиды, гнев, ложь, злость, месть, тогда в этом эмоциональном хаосе участвуют все члены семьи, в том числе и дети. Кроме того, если ребёнок живёт в этой лжи, живёт среди гнева и обид, то и он, подрастая, начинает тоже обманывать, гневаться и обижать, а затем и мстить всем вокруг – и маме, и папе, и своим братьям.
Так произошло и в этой семье. Страдали не только Владимир и Эльвира, страдали и маленькие мальчики, они не ладили между собой, спорили и даже дрались. Эльвира, понимая, что в доме нет мира и среди детей, виновником всего считала мужа: «Это он приносит в дом негатив. Это он, гулящий отец-пьяница, является плохим примером для подражания, это из-за него её мальчики уже и хитрят, и обманывают, и дерзят».
В голову всё чаще приходила мысль о том, что с мужем надо как можно быстрее расстаться, чтобы мальчишки совсем не отбились от рук. Но как это сделать? Сыновья уже не раз слышали от матери, что их отец неуравновешенный и непредсказуемый тип. Она, когда они баловались, часто пугала их этой страшной непредсказуемостью. Мальчики знали, что мать говорит правду, что если отец начнёт наказывать, надо убегать, и они боялись попасть ему под горячую руку. Эльвира вставала на сторону детей, боялась, что отец может их покалечить.
А дети не понимали, что часто гнев отца провоцировала сама мать, жалуясь ему на них.
Так проходили дни и месяцы в этой, казавшейся (только со стороны) благополучной семье.
Муж в глазах жены был самым последним человеком на Земле, она хотела только одного – чтобы этот её, так сказать, законный муж больше вообще не приходил в дом. И тогда, она была уверена, в этом доме воцарятся мир и понимание, тогда в нём будут покой и счастье. Дети, конечно же, хотели, чтобы папа и мама были счастливы, чтобы они не расставались, и чтобы папа не обижал маму. У Владимира тоже было своё желание – он хотел, чтобы его жена Эльвира, наконец, поняла, что он любит только её, чтобы увидела, что он не враг ей, а только друг и ей, и детям. У каждого из обитателей этого дома была своя правда, каждый из них думал по-своему, и все желали, чтобы покой вернулся в этот дом.
Но гнев и обиды в этой семье только накапливались. Однажды Владимир, взбешённый настроением и поведением своей жены, выпил больше обычного, но сел в машину. Как доехал до дома, он совсем не помнил, в памяти остались какие-то обрывки из рассказов жены об этом. Эльвира потом рассказывала своей дочери Вере, что когда услышала подъезжающую машину, на душе опять заскребли кошки, а в мыслях пронеслось: «Опять этот пьяница приехал!» Когда она увидела, что муж, не просто пошатываясь (как обычно) вышел из машины, а буквально вывалился из неё на землю, она ужаснулась. Таким пьяным она его никогда ещё не видела! Она с отвращением смотрела, как он заползает в дом.
– Да когда же это всё кончится? Хоть бы разбился уже когда-нибудь! Ведь этот изверг опасен для других на дороге!
Она ушла в другую комнату, чтобы не видеть его, но успокоиться не могла. Краем уха услышала, что муж начал кашлять, а потом у него начались позывы к рвоте. Она вышла и с ужасом увидела, как этот пьяница стоит на карачках, и его вот-вот вырвет на чистый пол. Это был уже перебор!
Она выскочила, схватила первое попавшееся ведро и, бросив его мужу, с ненавистью прокричала: