Четыре хвоста
Шрифт:
Все товарищи пьяницы поддержали его криком, из которого выделить хоть какие-то слова было просто невозможно. При этом они постоянно смотрели в мою сторону, явно намекая, что моё общество им откровенно противно. К такому отношению со стороны других рас я давно привык и, быть может, в другой ситуации смог бы стерпеть подобное отношение, но сейчас эль в моём организме активно требовал приключений и это желание сдержать было слишком сложно. Всё же, портовые рабочие явно были настроены устроить мордобой.
Всего пару секунд хватило мне для того, чтобы выхватить из-под себя табурет и запустить его в сторону обидчика. Мебель в этом кабаке была добротной, отлично сколоченной и на материалах хозяин заведения точно не экономил,
Табурет, пролетев несколько разделяющих нас метров, врезался прямо в голову вопящему грузчику. От удара деревянная сидушка раскололась надвое, оставив на лбу моего обидчика глубокую рану. Мне даже показалось, что я услышал звук треснувшего черепа. Портовый оступился и рухнул на деревянный пол, зацепившись ногой за скамью, на которой он только что сидел.
Мгновение, и все портовые повскакивали со своих мест, доставая свои жалкие ножи, а один вытянул из-за пояса кистень с маленьким каменным грузиком на конце. Я же оружие не доставал, прекрасно понимая, что тогда драка закончится слишком быстро, и никакого вменяемого веселья тогда получить не смогу. Потому-то в руках оказалось глиняное блюдо, которое я, словно заправский метатель, запустил его в полёт. Такой снаряд обладал удивительной настильностью и достаточной убойностью, чтобы со звоном уменьшить число противников ещё до того момента, пока они не сблизились.
После этого началось настоящее веселье. Несколько пьяных тел, на координацию движений которых очень сильно повлияло выпитое, один за другим бросались в атаку. Делали они это с доступным только пьяному рвением, даже не пытаясь защищаться, и только делая, что размахивая своими ножами и постоянно наступая. Одному из них я проломил лицо всего одним прямым ударом. Портовый буквально набежал на выставленный вперёд кулак. Лицевые хрящи хрустнули, вмялись вовнутрь, из-за чего лицо грузчика превратилось в отбитый фарш.
Размахивая кулаками и почти не сдвигаясь с места, я ощущал бурлящую внутри меня радость. Казалось бы, самая обычная пьяная драка, но крови своей сопротивляться было никак нельзя. Орочья часть меня была слишком сильной, постоянно зовущей меня в бой, а потому этот голод было жизненно важно утолять.
Один из грузчиков, который своей длинной бородой сильно выделялся среди своих товарищей по алкогольному потреблению, попытался было ударить меня куда-то в плечо, высоко замахнувшись своим ножом, отдалённо напоминающим стилет, но сделал он это настолько беззаботно и самоуверенно, что мне не составило никакого труда перехватить его руку, сильно сжав запястье и рывком оторвав от земли. Сустав вылетел из своего нормального положения, и бородач закричал, выронив на пол, залитый кровью и остатками эля, свой тесак. В крике его прослеживались нотки мольбы о пощаде, но слишком славная выходила драка и слишком обидными были слова, которые сказали портовые, чтобы так спокойно его отпускать. Потому я оскалился, растянув плотные зелёные губы в страшной улыбке, ещё сильнее пугая таким выражением и без того сдавшегося пьяницу, после чего с размаху ударил его головой в лицо. Такой приём страшен и даже опасен для атакующего, ведь легко можно получить сотрясение, но бил я грамотно, врезаясь мощным лбом в переносицу. Столь удачное попадание могли не пережить даже мускулистые орки или слаженные, но крайне крепкие дварфы, а чего уже говорить о самых простых людях? Портовый бородач просто стал безвольным мешком с костями, перестав совершать даже попытки к сопротивлению.
Последний из грузчиков мне показался самым опасным. Со стороны он казался худым и слишком слабым, чтобы выдержать честный бой с полуорком, но была в его внешности одна отличительная черта, которая сразу указывала, что схватка будет отнюдь не из лёгких. Это была небольшая татуировка на виске. Рисунок на коже представлял из себя открытый человеческий глаз, который по контуру обвивала
– Чего же тут забыли чернозмейники? – ухмыльнулся я, показывая сбитые в кровь костяшки на кулаках, - Я думал, что такую шваль уже изгнали даже из такой дыры, как наша.
Секта Чёрного Змея была одной из самых опасных религиозных организаций, которые только появлялись на просторах человеческих государств. Профессиональные убийцы, способные не только атаковать из тени, но и сражаться на дуэлях. Очень часто они вызывали на схватку аристократов, которым родовая честь не позволяла уклоняться от поединка. Чернозмейники были отлично подготовлены и натасканы, чтобы побеждать даже обученных в лучших академиях аристократов, чего уж говорить обо мне?
В руках сектанта был узкий, но длинный клинок, который очень походил на четырёхгранное шило, отлично позволявший контролировать дистанцию примерно на метр. Казалось бы, какой урон может нанести столь тонкое оружие, но я уже сталкивался с этой сектой и понимал, что им достаточно лишь малой ошибки со стороны противника, чтобы нанести один решающий удар в жизненно важный орган.
С таким рисковать точно не стоило. Каким бы сильным я не был, но шанс получить смертельно ранение в кабачной драке было слишком высоким. Сектант напротив, лишь оскалился, прекрасно осознавая своё преимущество в драке.
Выхватив тесак из широких ножен, я шагнул вперёд, делая обманный выпад с непривычной левой руки, якобы пытаясь нанести удар в голову. Попади я, и удар стал бы смертельным, но сектант пригнулся, как на то и было рассчитано. Чернозмейник пропустил мой тесак над своей головой и попытался совершить выпад мне в бедро. Удар был опасным, ведь легко было пробить артерию, но я, насколько мне позволяла пьяная грация, сравнимая с гарцующим бегемотом, со всей силы пнул правой ногой. Стойка была очень неудобной, но вложиться в удар удалось, и носок кожаного ботинка врезался в запястье сектанта. Кости такой удар выдержать смогли, но боль была настолько сильной, что пальцы распахнулись, и клинок отлетел куда-то в угол помещения, позвякивая по обработанным половицам.
Чернозмейник, здраво расценив свои нынешние шансы на победу, попытался было отступить, со всех ног рванувшись в сторону выхода, но попытка была сорвана прилетевшим ему по хребту табуретом. Беглец рухнул на пол, крича и шипя от растекающейся по спине боли. Я же неспешно убрал тесак в ножны и подошёл к валяющемуся сектанту, в одно движение мускулистых рук вывернул ему шею, с радостью услышав, как похрустывают переламываемые позвонки.
Как только схватка была окончена, а я вытер окровавленные руки о рубашку последнего из убитых, то оставшаяся в кабаке толпа взревела. Публика подобралась прожжённая, а потому некоторые даже не встали из-за своих столов, продолжая наслаждаться яствами, посматривая за неожиданно появившимся развлечением. Толстый Грег, понимая, что нужно будет перекрывать убытки после такой потасовки, уже в начале скоротечного боя успел принять ставки от особенно азартных посетителей, из-за чего теперь с довольным лицом пересчитывал лежащие на глиняном подносе монеты, явно ощущая появившуюся прибыль.
Кто-то из посетителей хлопнул меня по плечу, и я тут же оказался в разнообразной компании, где сидели не только люди, но ещё парочка гоблинов, дварф и раскрасневшийся от выпитого полурослик. В такой группе пить стало значительно веселее, и после совместно распитого кувшина сливового вина последовали разномастные байки. Под душевный разговор, легко льющийся в таком приятном окружении, официантки не успевали подносить всё новые и новые подносы, наполненные блюдами и бодрящими дух напитками. Никто не задумывался о тратах, отчего гуляли до состояния беспамятства и в моем мозгу не отложился тот момент, когда я распрощался с несколькими серебряными монетами и отправился на боковую, громогласно распевая песни.