Четыре ветра
Шрифт:
– Ты задаёшь слишком много вопросов. Мы попробуем усмирить стихию. Прыгай сюда. Ах совсем забыл, что ты не кот. Я помогу.
Серёжа крепко зажмурил глаза, чтобы не было страшно, и протянул коту руку. И Галактион очень ловко затянул его в картину.
И сразу стало жарко, невыносимо жарко, и захотелось пить. Серёжа осмелел чуток и открыл глаза. Он лежал на песке и вокруг насколько хватало глаз был песок.
– Где мы? – спросил Серёжа.
– Мы здесь, в картине.
– Но на картине нарисован водопад, а здесь песок.
– Не всё
– Нет.
– Что и требовалось доказать! Вставай, нам нужно идти.
– Куда?
– Не всё ли равно? Главное идти. Ведь нельзя никуда прийти, если не встанешь и не пойдёшь. Ведь верно?
– Верно.
Каждый шаг по песку в тяжёлых зимних ботинках давался с большим трудом. Серёжа и не предполагал, что песок может быть таким вязким, липучим, противным. Он снял шапку, куртку, свитер, но дышать от этого легче не стало. Серёжа хотел скорей хоть куда-нибудь прийти, а то так и солнечный удар схватить недолго. Спрашивать Галактиона о том, долго ли им ещё осталось мучиться, Серёжа стеснялся. Этот странный кот был, безусловно, славный, но уж больно строгий.
Пить. Ах, как хочется пить! Много-много воды выпил бы сейчас Серёжа.
Вспотевший, усталый и злой, Серёжа малодушно подумал, что, пожалуй, не нужно было слушать этого странного кота. Сидел бы сейчас дома. Он украдкой взглянул на Галактиона. Кот шёл как ни в чём не бывало и даже мурлыкал под нос какую-то песенку.
– Галактион, скажи, а тебе не жарко?
– Как ты думаешь, какая здесь температура?
– Ну, не знаю…
Серёжа вспомнил минувшее лето. Когда термометр, висевший за окном, показывал тридцать градусов, он не выходил на улицу, пережидал жару дома. Но здесь в пустыне намного жарче, чем было прошлым летом.
– Наверное, градусов сорок…
– Сорок пять! Неужели ты думаешь, что здоровое животное, с нормальным теплообменом, может быть нечувствительно к такому пеклу?
– Так значит тебе тоже жарко?
– Жарко.
– Но ведь ты такой бодрый и весёлый.
– Необязательно показывать то, что чувствуешь. Ведь ничего не измениться если я начну жаловаться. Хочу дать совет, брось вещи, зачем они тебе?
Вещи надоели, но, если он их бросит, бабушка будет ругаться. И Серёжа упрямо нёс тяжёлую ношу.
В начале путешествия Серёже показалось, что в пустыне никого нет. Как-то голо всё вокруг, пусто, тоскливо. Но со временем он стал замечать, что и здесь есть жизнь. Вот противная муха прожужжала над самым ухом. Вот ползёт жирный жук. Когда Серёжин ботинок оказался в опасной близости, жук испугался и быстренько ввинтил брюхастое тельце в песок. В чистом безоблачном небе распластав крылья, вальяжно плавает по небу птица. «Орёл, наверное, или беркут, или сокол», – подумал Серёжа.
Обстановка не располагала к разговору, да и потом, слова отнимают силы. И о чём говорить? Серёжа уже отчаялся хоть куда-нибудь прийти. Собственно, вообще, куда и зачем они идут? К маме? А что если этот кот аферист? Бросит Серёжу посреди пустыне одного и пиши пропало. Кот шёл впереди и находился судя по всему в прекрасном расположении духа. Его красивый пушистый хвост плавно двигался из стороны в сторону. У котов без настроения хвосты обычно либо поджаты, либо подняты вверх трубой.
– Вот незадача! Так я и думал!
Галактион так резко остановился, что Серёжа, налетев на него, чуть не сшиб с ног, то есть с лап.
– Что случилось?
– Вон там, видишь чёрное пятно?
Серёжа старательно смотрел куда показывал Галактион, но ничего, кроме жёлтого, режущего глаза песка не видел.
– Это Маркелл даёт одно из своих представлений. Лучше нам пройти мимо. Не смотри на него! Пойдём!
– Маркелл?
– Да. Этот чёрный кот, хитрый лгун и предатель. Не разговаривай с ним. Ты меня понял?
– Да.
Серёже страшно захотелось посмотреть на чёрного кота. Но они шли и шли, а Маркелла всё не было видно.
И вдруг неожиданно из-под ног с душераздирающим воплем выскочил огромный чёрный ком. С удивительной быстротой ком завертелся в воздухе, затем вытянулся дугой, на секунду замер, брякнулся на землю и больше не шевелился.
– Что это? – спросил Серёжа испуганно.
– Это Маркелл даёт одно из своих представлений. Пойдём, не смотри на него, – Галактион легонько подтолкнул Серёжу в спину.
Но не смотреть Серёжа не мог. Он только теперь разглядел, что у его ног действительно лежит чёрный кот, такой красивый и беззащитный.
– Прости я кажется чуть не наступил на тебя? – Серёжа присел перед Маркеллом на корточки.
– Идём, идём же скорее. Не нужно останавливаться! – волновался Галактион.
– Ох, ничего себе «чуть»! Ты убил меня! Я умираю… Прощайте друзья! Галактион, друг, я знаю ты не любил меня при жизни. Быть может, после моей кончины ты изменишь мнение обо мне. Я ведь в сущности не сделал тебе ничего плохого. И ещё, передай привет моей любимой мамочке. Ох, мамочка не вынесет горя!
Серёжа испугался, он никогда никого не убивал. Он очень любит животных и мечтает о собаке. Но собаку ему не покупают, так как у бабушки аллергия.
– Разве ты не видишь, что он притворяется? – теребил Серёжу Галактион.
Но стоны Маркелла становились всё слабее.
– Ох, ох, ох…
– Идём же! – не успокаивался Галактион.
Серёжа разозлился на белого кота, какой он всё-таки злой, бесчувственный и глупый!
– Иди, если тебе нужно! А я обязан хотя бы похоронить этого несчастного.