Четыре властелина бриллианта. Тетралогия
Шрифт:
Мы с Залой немного повеселели.
– А как им управлять? – спросил я.
– Пилот – то есть я – находится в кабине; там есть основные навигационные приборы, а пол открыт с обеих сторон. На заре воздухоплавания пытались использовать уздечки, но от них было мало толку, к тому же они причиняли животным сильную боль. Теперь хорошо обученному парителю, вроде Шиллы, достаточно легкого прикосновения: я просто ставлю ногу с нужной стороны, а когда поворот завершен – убираю. – Девушка немного помолчала. – В принципе все гораздо сложнее, но не беспокойтесь: с Шиллой проблем не будет.
Сама она была ничуть не выше меня и
К девушке подбежал один из членов экипажа.
– Предсказатели говорят, минут через двадцать опять хлынет, – сообщил он. – Надо поскорее взлетать. Девушка согласно кивнула.
– Вы же сказали, ему любой ливень нипочем, – заметил я.
– Да, – ответила она, – но при взлете нас может запросто перевернуть вверх ногами. Лучше поторопиться, – и побежала к парителю.
Мы с Залой переглянулись.
– Как ты считаешь, выдержим? – спросил я.
– Лично я попытаюсь, – ответила Зала. – Чем я хуже нее?
Вслед за членами экипажа мы торопливо побежали к твари, вскарабкались по трапу и залезли в кабину.
Она выглядела довольно удобной. Оснащенные ремнями безопасности кресла были очень мягкими и подозрительно напоминали кресла челнока, доставившего нас на Харон. Изнутри кабина была обтянута чем-то вроде кожи, а в глубине ее находилась комната отдыха. Хотя света из крошечных окон явно не хватало, многочисленные светильники, основанные на химической реакции и создавали вполне комфортную атмосферу.
В салоне уже сидели пожилая женщина и молодой человек с жестким выражением лица; я даже не заметил, когда они поднялись на борт. Их причудливые дождевики были изготовлены явно не на Хароне. Здесь же находился и экипаж: двое мужчин и женщина. Один из мужчин втянул в кабину трап, еще раз проверил крепление, захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Его коллега обратился к нам:
– Пожалуйста, застегните ремни на ногах и плечах. Хотя полет протекает в основном спокойно, может случиться всякое. Не расстегивайте их до приземления. Если вам потребуется в туалет, все время держитесь за поручень и пристегнитесь даже там. Кабина не герметизирована, так что приготовьтесь к перепаду давления и неприятным ощущениям в ушах. Желающим можем предложить жевательную резинку и мятные конфеты. На очень большой высоте, при выходе из штормовых зон, следует надеть кислородные маски – они подключены к баллону со сжатым воздухом и находятся под вашими сиденьями. Снимайте их только по сигналу.
Внезапно кабина резко накренилась и раздался леденящий душу вой. Мы с Залой нервно поежились; остальные наши спутники и бровью не повели.
– Осторожно, взлетаем! – не менее пронзительно прокричал старший, и все мгновенно пристегнулись. – Держитесь!
Вновь раздался резкий крик, и нас со страшной силой вдавило в кресла. Началась дикая болтанка, и мое тело сразу заныло. Я вспомнил злорадный блеск в глазах Гарала; теперь я понял, что он означал. Зала сжалась в комок и закрыла глаза. Я выглянул в маленький иллюминатор: слева прямо перед гигантским крылом, которое ритмично подрагивало, проносилась земля. Внезапно чудовище прыгнуло с громадного утеса, который я почему-то не заметил раньше, и камнем полетело вниз. Нас вышвырнуло вперед, и проклятые ремни больно врезались в тело.
Я хороший пилот и бывал в передрягах почище этой; но тогда
Внезапно падение прекратилось, и мы стали набирать высоту. Только в этот момент я с ужасом увидел, как близко мы находились от земли.
Подъем сопровождался качкой в такт взмахам чудовищных крыльев; через одну-две минуты мы вошли в облака и попали в череду глубоких воздушных ям. Оглядевшись, я увидел бледную Залу, так и не открывшую глаз; она держалась явно из последних сил. Другие пассажиры не выказывали никаких признаков недомогания, а что касается экипажа – тем вообще все было нипочем. Один из них с аппетитом поглощал какой-то диковинный фрукт.
Проклятые ямы, казалось, не кончатся никогда, но вскоре мы пробились сквозь плотную облачность и кабина озарилась ярким солнечным светом. Несколько минут спустя чудовище нашло подходящий воздушный поток и воспарило. Ощущение было потрясающее – полет стал плавным, словно мы скользили по стеклянной поверхности, и наступила абсолютная тишина.
Я поглядел на бледную Залу:
– Можешь открыть глаза, самое неприятное позади.
Похоже, дальше будет легче.
В душе я молился, чтобы это оказалось правдой. Зала явно услышала меня ее глаза приоткрылись и с невыразимой печалью уставились на меня.
– Мне очень-очень плохо, – простонала она. Я мог только от всего сердца посочувствовать ей:
– Расслабься и не волнуйся. Все будет хорошо. Но Зала не разделяла моего оптимизма.
– Какой же будет посадка? – сокрушенно пробормотала она.
Вопрос, прямо скажем, на засыпку. Как затормозить такую тушу? Однако команда держалась абсолютно спокойно, и я счел за благо положиться на их опыт.
Один из членов экипажа взял небольшую коробку и предложил нам фрукты. Зала переменилась в лице при одном только упоминании о еде; я заколебался, но из чувства солидарности тоже отказался. Нам сообщили, что лететь осталось чуть больше пяти часов, если погода будет хорошей; скорость полета превышала 250 км/ч, что для такого исполина совсем неплохо.
Примерно каждые пятнадцать минут наш плавный полет прерывался взмахами крыльев, и нас вновь швыряло из стороны в сторону, но это было вполне терпимо, и я, наконец, смог оценить красоту харонианского неба.
Под нами сплошным ковром клубились тяжелые тучи, а в вышине курились странные красные и желтые полосы, и их движение не прекращалось ни на секунду. Я предположил, что в атмосфере имеется какой-то газовый слой, благодаря которому на поверхности поддерживается приемлемая температура, иначе Солнце огромный слепящий шар, сожгло бы здесь все дотла. По-видимому, именно эта аномалия делала невозможной любую связь с планетой, но суть ее так и осталась для меня загадкой.
Мы часто слышали отрывистые хлопки, а иногда и пронзительный крик парителя – когда невдалеке проплывало другое чудище, – впрочем, я замечал только неопределенную черную тень. В остальном полет протекал без особых происшествий. Я разглядел под дождевиками наших соседей другую, не менее качественную и, пожалуй, даже роскошную одежду. Они явно летели вместе, однако женщина, погрузившись в изучение каких-то бумаг, почти не обращала внимания на молодого человека.
Казалось, что передо мной – босс и его охранник, но я не мог проверить свою догадку.