Четырнадцатая дочь
Шрифт:
Она одарила его улыбкой. Сказала почти по-матерински:
– И советую вам в будущем брать пример с отца. К примеру, не ввязываться в конфликты, которые не касаются ваших наследных земель.
Его ловко и элегантно высекли, причем прилюдно.
Рут вдруг ощутил, как противно и нудно ноет правое бедро. У границ сознания плясала темная пропасть дремоты – бессонная ночь давала о себе знать. Прошлый раз он спал позавчера, в лагере за околицей Ярга. Несколько несчастных силов на жесткой походной постели в палатке Энгера, после чего вот уже больше суток
Его охватило нехорошее, но весьма устойчивое желание бросить все. Вернуться в Вагран, в темную прохладу собственной комнаты, окна которой выходили на купол оранжереи. Женщина права, это не его война.
И не его народ, если уж на то пошло.
Проклиная все, он склонил голову, сделал четко выверенный шаг назад, выдохнул:
– Как вам будет угодно.
Худой мужчина со знаком Велаты провозгласил:
– Как низко мы пали! Месть, клятва демону… Воистину темные силы веют над нами!
Толстячок с пухлыми щечками, несший знак Коэни, закатил глазки и горестно опал с лица.
– Гм, – откликнулась на это заявление женщина со знаком Алора, – думаю, все мы употребляем немного не те слова. Согласны ли почтенные собратья, что случай, описанный неким Пейтом Лайресом, прямо-таки вопиет о правосудии? А правосудие близко как Алору Понимающему, так и Эригу Честному.
Щечки служителя Коэни снова надулись. Он важно провозгласил:
– Правосудие также является актом Милосердия по отношению к несчастным жертвам, а посему сам Коэни Милосердный не только не отвергает его, но и зрит одобряющим оком.
– Вот я и свершу это правосудие, – просто сказала служительница Алора. – Во всяком случае, следует думать об этом именно так, почтенные собратья.
В дверь постучали. Один из служителей опрометью бросился туда, принес бумагу и стержень. Женщина подхватила их, шагнула к столу.
– Стойте, – сказал Рут. – А как вы убьете Гуара? Убийство дело нелегкое.
Служительница Алора улыбнулась, усаживаясь на лавку. Одним движением подгребла горстку праха к себе, припечатала сверху листком.
– Ваша милость, понимание учит многим вещам, и у нашего дома есть свои секреты. Но ваша помощь вовсе не повод раскрывать их.
Она начала писать, аккуратно и осторожно выводя буквы. Остановилась на мгновенье, подняла глаза на Рута, спросила:
– Обращение «Великая Трира Мстительная» вашу прародительницу устроит?
– Трира не Вирхар Хвастливый, – буркнул Рут. Ему еще никогда не приходилось разговаривать с человеком, добровольно идущим на смерть. С будущим мертвецом, по сути. Вот новое ощущение, без которого он легко бы обошелся. – Ей не нужны славословия, можно обойтись и без титула «Великая»…
– Ну теперь уже поздно, – рассеянно заметила женщина.
Дописала и встала, бережно держа перед собой бумажку. Пальцы у нее подрагивали, но держалась она на удивление спокойно. Задумчиво сообщила:
– Думаю, дом Коэни станет самым подходящим местом для этой мольбы. Хочу на всякий случай поклясться еще и вслух, перед Стеной.
Люди
Рут стоял у стола и молча глядел на уходящую женщину, сведя на переносице брови.
Служительница Алора переступила порог, собратья по храму, кинув печальные взгляды на присыпанную прахом столешницу, направились за ней. Тарлани двинулись следом, перешептываясь и оглядываясь на стол. Рут посторонился, пропуская их всех.
Над столешницей вдруг возник крохотный вихрь. Как раз там, где доски усыпала мелкая пыль, дар эрни. Спирально закрученные струи воздуха прошлись по доскам, всосали в себя прах, превратились в бурлящий серый узел. Метнулись к каменной кладке стены и там исчезли.
Кто-то позаботился о прахе. Побледневшие Тарлани вылетели в дверь. Рут прошептал:
– Да будет ваша Бездна Садом…
Склонил напоследок голову и вышел.
Роскошный камзол одного из Тарланей поблескивал впереди в свете редких флигов. Рут поднажал, пристраиваясь к хвосту процессии, которая извивалась змеей по внутренним переходам дома Йалди. Где-то там, в голове змеи, шла служительница Алора…
Они поднялись по лестнице, двинулись по короткому коридору, прорезанному с двух сторон дверями. За одной сиял свет и звучали голоса. Проходя мимо, Рут кинул взгляд и углядел сосредоточенных служек, склонившихся над высокими, по пояс человеку, корзинами. Люди храма вполголоса и вразнобой считывали мольбы, собранные в плетенки. Он даже уловил обрывок фразы, произнесенный тонким дрожащим голосом:
– Файру Ненавидящий, уничтожь их…
Рут, не останавливаясь, ухмыльнулся. Почтенные служители сегодня много чего узнают о своей стране и народе. А также о судах, благородных властителях, обнаглевших торговцах и прочем.
Вслед за другими он переступил порог двери, прорезавшей Стену Молений в доме Йалди. На опустевших крюках уже висело несколько листков с мольбами. Два из них, нанизанные на крюки рядом с выходом, затрепетали в потоках воздуха, которые разогнала процессия.
Идти предстояло недалеко, дом Коэни был следующим в круге храмовых зданий. Тарлани вслед за служителями исчезли за распахнутыми дверями, вокруг которых уже толпились служители рангом пониже, глазея на входящих с затаенной надеждой.
Рут внутрь не пошел, рассудив, что там и без него народу достаточно. А увидеть, откликнется или нет Трира на клятву служительницы, можно было и снаружи.
Следовало только найти наблюдательный пункт.
Он приблизился к сооружению из камней, закрывавшему вход в храм. Преграду выложили в форме треугольника со скошенной вершиной. Рут выбрал один из двух боковых склонов, взбежал по крутой и шаткой лесенке, получившейся из граней и углов валунов. Подтянулся на руках и уселся боком на храмовой стене, над самым входом.