Чингисхан. Пядь земли
Шрифт:
— Интересно, — хмыкнул Эйрих. — И вы согласились на такое?
— Я поговорил с Иоанном, тот разъяснил мне, что это будет, — честно признался Ниман. — Те, кто первыми начнут в новой гвардии, в будущем могут рассчитывать на рост в званиях, ну, если хорошо себя покажут.
— Ты ведь понимаешь, что той дружинной вольницы, даже такой слабой, как при мне, у римлян вообще не будет? — спросил у него Эйрих.
— Зато платят гораздо больше и вообще, мне нравится в Городе, — ответил на это старший дружинник, теперь уже
Ниман Наус, Хумул, Ансивульф, Храбнс, Вихрабан, Бадвин — это почти все «старички», те самые, которые были больше всех недовольны «военными реформами» Эйриха в отдельно взятой личной дружине.
Это было неожиданно и неприятно, потому что все они стоящие воины, на которых, отчасти, держалась вся дружина. Не стой они в Чёрных вратах посреди дружины, ауксиларии могли бы справиться с дружиной гораздо быстрее. К тому же, как бы ни было Эйриху неприятно это признавать, много кто пришёл в его дружину не из-за него, а из-за наличия в дружине таких славных воев как Ниман Наус, Бадвин и Хумул.
Удар оказался гораздо подлее, чем можно было ожидать.
— Вы свободные люди, — решил Эйрих. — Насилу держать не буду. Но брони и оружие сдадите Аравигу, под запись.
— Ты хороший парень, Эйрих, возможно, в будущем станешь могущественным вождём, но нам больше не по пути, — вздохнул Ниман Наус.
— Ступай, — твёрдо произнёс Эйрих. — Чтобы завтра с утра вашего духу здесь не было.
Бывший старший дружинник встал и пошёл к группе ожидающих его воинов.
— Отгер! — позвал Эйрих своего дружинника.
Этот из молодых и, судя по всему, не повёлся на обещания Науса и Хумула.
— Претор, — на римский манер приложил кулак к груди подошедший дружинник.
Отгер приходился братом Аравигу, старшему дружиннику, ответственному за вещевое довольствие дружины. Эйрих собирался передать Аравигу и денежное довольствие, но в будущем, когда дружина станет очень большой и Эйриху станет слишком маятно возиться с выплатой зарплат.
— Найди мне Иоанна Феомаха, скажи, чтобы приходил в казарму, я буду ждать его тут, — распорядился Эйрих.
— Да, претор, — вновь приложил кулак к груди дружинник и направился искать Феомаха.
Эйрих же оправил защитную экипировку и вновь взял деревянный топор.
— Альбоина, готова?
Через два тренировочных поединка, в которых Эйрих вновь пробовал одолеть деву щита через тот же приём, причём один раз успешно, явился Иоанн Феомах.
— Звал, претор? — спросил он.
— Альбоина, крепко подумай, что именно не так ты делаешь со щитом, — вздохнул Эйрих. — Хродегер, покажи ей!
Оставшийся верным старший дружинник кивнул Эйриху и пошёл к стойке с защитным снаряжением.
Защитное снаряжение — это новшество, внедрённое Эйрихом. У римлян для защиты от ударов тренировочным оружием надевали по две-три туники или одежду из толстой воловьей кожи, но, на взгляд Эйриха, всё
Воины Темучжина надевали под кольчуги толстые куртки, сшитые из десятков слоёв ткани, между которыми набивался конский волос. Такие куртки превосходно глушили удары, причём даже без кольчуги, поэтому в них можно было удобно тренироваться, не ходя потом с лишними синяками по всему телу.
Константинополь предоставлял швейные услуги всякому желающему, поэтому Эйрих не пожалел денег и купил нужные материалы, после чего нанял несколько десятков швей, которые сшили ему тысячу толстых курток. Правда, конского волоса в таких количествах тут не было, поэтому пришлось отступить от традиции и набивать куртки конопляной паклей. (1) И то, очень повезло, что продавец слишком дорогого даже для Эйриха индийского хлопка посоветовал сходить на верфи и поспрашивать там — Эйрих о пакле до этого никогда не слышал.
Куртки представляли собой халаты до колен, с вырезами по бокам, для удобства езды, застёгиваемые на большие деревянные пуговицы с запашным бортом, (2) создающим на груди двойную толщину защиты.
Получилась привычная Эйриху и удобная экипировка, защищающая от синяков и служащая дополнительной защитой от преодолевших кольчугу топоров и стрел. Просто, понятно, но такого нет даже у римлян. (3)
Эйрих расстегнул деревянные пуговицы и указал Иоанну Феомаху на лавку у стены.
— Если ты о Нимане и других дружинниках... — начал римлянин.
— Ты надоумил их уходить под руку консула, — прервал его Эйрих. — Тебе придётся объяснить мне это.
— Я сделал это, чтобы ты не убил их, — ответил Иоанн.
— Продолжай.
— Все видели, к чему идёт их с тобой противостояние, — продолжил римлянин. — Ты не из тех, кто прощает дерзость, поэтому такое могло закончиться только их смертью, а они хорошие люди.
— И чего ты добился? — с усмешкой спросил Эйрих.
— Я уговорил всех недовольных не бросать тебе вызов, в тщетной попытке вернуть былые привилегии, а уйти в новую гвардию, — ответил Иоанн, — в которой их может ждать отличное будущее. Таким образом, они перестают баламутить остальных дружинников, а ты больше не будешь вынужден бороться с недовольством.
— Хочешь сказать, что все оставшиеся довольны? — поинтересовался Эйрих.
— Я говорил со всеми, — сказал на это римлянин. — Те, кого что-то не устраивает, уходят с Наусом и Хумулом.
— Ты делал это у меня за спиной, — произнёс Эйрих.
— Я хотел показать тебе, что могу быть полезен, — ответил Иоанн. — Знаю, что ты мне не доверяешь, но я не давал тебе оснований для недоверия.
— Своими действиями ты не прибавил к себе доверия, — вздохнул Эйрих. — Впредь никаких действий с дружиной без моего разрешения. Узнаю — тебя ждёт смерть.