Число погибших
Шрифт:
Я резко повернулся и вышел вон. Не стоит рисковать, тем более что в машине у меня сидит Брэд. Я торопливо спустился вниз и вышел на улицу.
Но Брэда в машине не оказалось.
Что случилось? Я в панике огляделся. Стоянка была пуста. Я заметался и вдруг увидел его. На второй этаж снизу вел декоративный пандус, и почти на самом верху над перилами торчала его голова. Но Брэд был не один, и я с ужасом понял, что узнаю эти белокурые волосы.
Я едва не бросился наутек, но вовремя опомнился и заторопился наверх, по пути прикидывая, что успел наговорить ей Брэд. Даже вполне невинная
Когда я подошел к ним, мне было не до вежливости. Даже не поздоровавшись с Джанет, я набросился на Брэда:
— Мне кажется, ты обещал оставаться в машине?
— Извини.
— Ладно! — резко оборвал я его, уверенный, что он собирается добавить «папа». — Доброе утро, мисс Винсент. Надеюсь, мой племянник был не слишком надоедлив?
— Вовсе нет, — улыбнулась она. — Он просто хотел посмотреть на город. А сегодня такой чудесный денек, что я решила присоединиться. — Вместо привычного делового костюма на ней были простая блузка и широкие брюки. Усилием воли я отвел глаза и сделал вид, что любуюсь пейзажем.
Надо сказать, вид отсюда действительно был великолепен. На горизонте отчетливо вырисовывался Южный Пик, и в прозрачном воздухе можно было даже разглядеть облака, окутывающие Центральный Пик.
К счастью, Брэд, должно быть, принял к сведению мое замечание о «племяннике», потому что молчал как рыба. Если бы еще знать, что он успел наболтать…
— Я и не знала, что мальчик имеет к вам какое-то отношение, — нарушила молчание Джанет, — но теперь я действительно вижу определенное сходство. Значит, он живет здесь, в Гелиуме?
Я не знал, что сказать, но Брэд выручил меня как раз вовремя:
— Нет. Я же говорил, что живу в Библосе.
Но Джанет никогда не терялась:
— Ах да, действительно. А я и забыла.
Довольно дико для профессионального репорте «забыть» ответ, полученный пару минут назад. Я изо всех сил постарался придать своему лицу нейтральное выражение. Интересно все-таки, что еще успел сказать ей Брэд?
— Твой дядя уже показал тебе студию? — как ни в чем не бывало спросила Джанет.
— Мой… нет еще… — промямлил Брэд, и мне показалось, что у меня сейчас остановится сердце.
— И как мне ни жаль, сегодня я уже не успею, быстро вставил я. Может, как-нибудь в другой раз. Нам пора идти, Брэд. — Я должен был увести его прежде, чем он скажет непоправимое — а он обязательно скажет, это только вопрос времени.
— Разве? — тихо спросил Брэд. Впрочем, он понимал, что виноват, и был не слишком настойчив.
— Попрощайся с мисс Винсент.
— У вас очень милый племянник, мистер Леттерер, — сказала Джанет на прощание. Едва уловимая пауза перед словом «племянник» повергла меня в ужас, но делать было нечего.
— Благодарю вас, мисс Винсент.
И лишь на полпути к машине я вспомнил кое-что, и у меня подкосились ноги. Согласно сфабрикованной Фрименом биографии, никакой сестры у меня не было.
5. ЛОВУШКА
— Ты сердишься на меня, папа? — тихо спросил Брэд, когда
Я взглянул на свои пальцы, лежащие на руле, и увидел, что они побелели от напряжение. Я медленно ослабил хватку, чувствуя, как начинает восстанавливаться кровообращение.
— Да, — ответил я, испытывая большое искушение отделаться чемнибудь вроде «с чего ты взял?»
— Вечно ты воспринимаешь вещи слишком серьезно. Мама всегда так говорит.
Я повернулся к нему:
— Выслушай меня и постарайся понять. Ты обещал мне остаться в машине. Я взял тебя именно с этим условием. А ты нарушил свое обещание.
— Но папа. Что тут такого…
Я резко перебил его.
— Обещание — это соглашение. Если ты даешь кому-то обещание, это значит, что ты обязуешься делать все — в пределах разумного, конечно, чтобы выполнить его. И не говорить потом, что чего-то недослышал. Или недопонял. — Я специально не стал упоминать имя Кэролайн. — Люди будут рассчитывать на тебя, понимаешь? Разумеется, всегда может случиться чтонибудь непредвиденное. Если бы ты, например, увидел, что надвигается смерч, то имел бы полное право уйти. Но нельзя нарушать слово просто потому, что на улице хорошая погода и тебе захотелось осмотреть окрестности.
Брэд отвернулся. Я взял его за плечи и снова развернул к себе.
— Ты ведь любил Сэма?
Брэд кивнул.
— Ну что ж, теперь он мертв, — безжалостно сказал я. — Он погиб на прошлой неделе, и полиция полагает, что на телевидении кто-то имеет к этому отношение. Женщина, которую ты встретил, работает именно здесь и, насколько мне известно, тоже может оказаться замешанной. И если она заподозрит, что я не тот, за кого себя выдаю, я могу погибнуть так же, как и Сэм.
Я не стал говорить ему о том, что она, возможно, уже подозревает меня — в гневе я и так наболтал много лишнего. Брэд заплакал.
— Он правда умер? — выдавил он в промежутках между рыданиями.
Я обнял его:
— Да. Прости меня, малыш.
Продолжая рыдать, Брэд прильнул ко мне. Через некоторое время он начал приходить в себя:
— Ты тоже прости меня, папа. Но я же не знал…
— Вот об этом-то я и хотел тебе сказать, — мягко ответил я. — Когда ты заключаешь с кем-то соглашение, то человек действует в расчете на твое обещание, и если ты его не выполняешь, может случиться все что угодно. Иногда от этого нет никакого вреда. Но ты же не можешь знать наверняка, правда?
Брэд кивнул — похоже, он наконец понял, что я пытаюсь ему сказать.
Когда мы выехали со стоянки, на пандусе уже никого не было. Возвращались мы в полном молчании.
В качестве компенсации за свою вспышку я повез Брэда к дому, где родился Рей Брэдбери, который почему-то находился вГелиуме, а не в КсиСити.
В самом центре делового квартала, окруженный цилиндрическими зданиями и металлическими конструкциями, стоял уютный маленький домик в колониальном стиле. Его стены и ограда из штакетника первоначально были белыми, но после того как выяснилось, что их приходится чистить каждые две недели, и то и другое выкрасили в темно-красный цвет, чтобы марсианская пыль была не так заметна.