Чистая душа
Шрифт:
Вместе со школьниками Камиль вошел в воду, вместе поплыл…
Хасан, в восторге от того, что его отец так хорошо плавает, бегал по берегу. Так он и натолкнулся на зеленоглазого Мухсинова, спросившего о матери, не осталась ли она дома.
«Жаль, если мама не увидит, как здорово отец плавает!» — подумал мальчуган и побежал на поиски матери.
3
Он издали увидел яркие платья девушек, мотыльками порхающих по луговой пойме, услышал
Среди девушек Хасан разглядел и свою мать. Сания шла с маленьким букетом. Рядом с ней Сулейман нес в обнимку целый сноп каких-то лекарственных трав.
Хасан подбежал к матери. Задыхаясь, выпалил новость:
— Мама! А ты знаешь, наш папа без остановки второй раз переплывает Каму!
Сания сдержанно отозвалась:
— Молодец он, наш папа…
— Как, как? — подошел Сулейман. — Второй раз! И без передышки?
— Да! Туда и обратно!
— Ну, за это я не похвалю твоего отца.
Хасан не понял, почему не похвалит отца Сулейман, но не спросил.
— Они сейчас во-он где! — показал Хасан. — Течением их унесло… Идемте.
Сания и Сулейман пошли за мальчиком к Каме.
— Мама, а я видел Ганфова человека. Он сказал: «Передай привет матери».
— Ладно, — ответила Сания сухо, — Не до него…
— О ком это вы? — спросил Сулейман. — Что за Ганфов человек?
Сания засмеялась.
— Мухсинова он так называет. В журнале «Крокодил» попалась ему карикатура, на Мухсинова похожа. Карикатуру нарисовал художник Ганф. Вот он и зовет Мухсинова «Ганфов человек».
— Ишь ты! — засмеялся Сулейман. — Хотя и я читаю «Крокодил», но не заметил. Ты, брат, не шути с Мухсиновым, это не кто-нибудь — прокурор!
— А зачем он передает привет моей маме?
— А что плохого в том, если передает привет? — Сулейман с улыбкой посмотрел на Санию. — У вас приятельские отношения с Мухсиновым?
Сания покраснела.
— На одном вечере познакомились. Давно уж, года три-четыре назад…
— Мама, знаешь, — зашептал Хасан, словно сообщал очень большую новость, — оказывается, Ганфов человек — отец Шакира Мухсинова!
— А ты разве не знал?
Они вышли на берег.
— Во-он! — махнул рукой Хасан.
Головы пловцов чернели на середине реки.
Сулейман вгляделся, заслонив рукой глаза.
— Та-ак! Один из них отец, говоришь?
— Вон тот, справа.
Они молча следили за пловцами.
В это время в кустах ивняка послышались шаги.
— Сания, это ты? — приветливо окликнул женский голос.
Сания оглянулась. Молодая женщина в соломенной шляпе вышла навстречу.
— Фардана? Ты одна?
— Ах, если бы одна… — сказала Фардана полушутя, полусерьезно. — Разве Фуат пустит меня одну?
Она ласково прижалась к Сании, сдержанно поклонилась Сулейману, потрепала
— А где твой Камиль?
— Во-он где!
— На середине Камы?!
И то, что Фардана так искренне удивилась этому, понравилось Хасану. Он тут же поспешил рассказать ей о том, с кем и как долго плавает его отец.
— Маменьки! — воскликнула Фардана, округлив глаза. — Что люди делают!
Как раз в эту минуту она заметила мужа и начала отчитывать:
— А ты?1 Сам не купаешься и мне не даешь! Бродим тут, будто старички…
Фуат, словно не слыша болтовни жены, поздоровался с Санией и с Сулейманом.
— Наверно, и Сулейман-абый искупался, — продолжала пилить мужа Фардана, — и Хафиза-апа, наверно, искупалась. Так ведь, Сулейман-абый?
Сулейман в тон ей сказал:
— Да уж, если вышли на Каму, как не искупаться!
— А мы, как дураки…
— Что ты, Фардана, — вмешалась Сания, — все Фуата ругаешь? Хочешь купаться — иди и выкупайся, Разве ты обязана у Фуата спрашивать разрешения?
Фуат виновато оправдывался:
— У нее же малярия.
— Вот видите! Близко к воде не подпускает, Десять лет назад болела малярией.
— Малярия может повториться и через двадцать лет, — сказал Фуат строго.
— Он тоже болел перед этим… вот и боится снова заболеть. Видите, как оделся в такую жару!
Действительно, Фуат был одет слишком тепло для столь жаркого дня. Но насмешки Фарданы нисколько его не сердили, — казалось, он даже не слышал ее.
— По-моему, — сказал он, — Камиль ведет себя не очень разумно.
— Вот и я не очень-то одобряю, — поддержал его Сулейман. — Нельзя так рисковать.
— Верно. Ведь Камиль не мальчишка. Это к лицу молодым да бездетным. Пусть себе хвастают в глупые годы. А ведь Камиль… Это даже безответственно с его стороны.
Сания, хоть и не показывала виду, все же не могла остаться спокойной, узнав, что Камиль решил переплыть Каму туда и обратно без передышки. Зачем так рисковать? И немножко обидно, что он не сказал ей об этом. Впрочем, она знала Камиля — он отличный пловец, ничего с ним не может случиться.
Но неожиданное появление Фуата и его нравоучения разбередили скрытую тревогу Сании. С трудом подавила она раздражение.
— А вы, Фуат, не беспокойтесь за Камиля, — спокойно сказала она. — По-моему, вам достаточно и своих хлопот.
Но Фуат, пропустив ее слова мимо ушей, продолжал свои поучения:
— Как можно оставить в таком положении жену? В такое время вам, женщинам, нужно спокойствие… Когда муж достойно ведет себя, и твои нервы будут спокойны. А Камиль… Дескать, смотрите — он плавать умеет! Разве дело в умении плавать? Если хотите знать, чаще тонут умеющие плавать. Неумеющий, по крайней мере, в воду не полезет.