Чистая кровь

Нэл Ник

О том, что мятежники быстро сориентируются и зайдут в тыл, он старался не думать. Минуты шли, длинные как годы. В голове всё ещё гудело, во рту горчило, словно туда проникла вся отрава войны. Выглянув из окна в очередной раз, Мэсс увидел, что его атакуют.

Одетые в броню солдаты бежали тяжело, но уверенно. Осадная модель панцирей почти гарантированно уберегала от поражения. Мэсс успел дать одну очередь, рассчитывая на чисто психологический эффект, но его тотчас прижали ожесточённым ответным огнём из дома напротив. Должно быть, к центру событий подтянулось опытное подразделение,

и Мэсс понял, что сочтены не минуты, а мгновения. Он положил автомат на подоконник и принялся палить просто в пространство, зная, что высунуться уже не дадут, да и встать тоже.

— Беги! — прозвучало в наушниках.

Чуть бы раньше, Антей! Мэсс забросил оружие на спину и резво пополз к чёрной двери. Возле туалетов он смог встать на ноги. Его качнуло. Контузия, подкреплённая парой касательных попаданий, настойчиво заявляла о своих правах. Мэсс отупел, и даже страх не служил ему подспорьем. Ушёл куда-то. Устал от войны.

— Беги! — рычал в голове настойчивый Антей.

Мэсс побежал, покачиваясь и едва успевая подставлять ноги под непослушное тело. Как в тумане он увидел заветную дверь служебного хода. Приотворённая, она ждала только его. Сзади уже грохотали тяжёлые ботинки бронированных солдат. Сейчас кто-нибудь догадается свернуть в переулок. В узком пространстве не спасёт защита, догонят пули. Надо взять себя в руки, надо не пьяно шататься, а бежать. Он же умеет бегать. Лучше всех. Быстрее и дальше.

Очереди ударили в спину, когда Мэсс был уже в конце переулка. Толчок подбросил, но пластины брони выдержали — в последний раз. Страх проснулся, разогнал кровь в жилах, и ноги вспомнили сладость рекорда. Словно возродясь для победного рывка, Мэсс бросился вперёд. Это был спурт за выживание. Врубились рефлексы, прояснилось в голове. Мэсс мчался не видя и не чувствуя опоры, на том вопле подсознания, когда весь ты — одно сплошное движение и обязательно придёшь первый, даже если и мёртвый.

Прыгнула под ноги пристань. Мэсс увидел, что судно уже вышло сквозь узкую горловину ворот, и помчался по кромке дока. Кто-то стрелял, но Мэсс единственно слышал крик:

— Беги!

Он показался всё, на что был способен.

Судно отходило, но Стирворт стоял на палубе, ждал, не хотел его бросить. Мэсс видел, что зазор велик. Тёмная вода всё дальше уводила надежду. Не мозг и не тело рассчитали бросок, а последний взрыв темперамента. Мэсс оттолкнулся и взлетел. В это мгновение, когда уже ничего от него не зависело, он едва не потерял сознание. В поле зрения осталось лишь серое грозовое небо, и Мэсс понял, что в мир уже пришёл рассвет.

Палуба ударила в пятки. Антей поймал в железные объятья и оттащил от края. Он не сразу отпустил захват, словно боялся, что Мэсс улетит на волне азарта. Дрогнуло под ногами, взревел мотор, и судно сорвалось с места и полетело в открытое море.

Глава 10

Оба приятеля не устояли на ногах. Резвый старт опрокинул. Леерное ограждение было снято, но бортик задержал. Оба полежали немного рядом, не решаясь подняться.

Стрельба и крики затихали, улетая в прошлое. Мергрис лежал неподвижно, словно

потерял сознание, но дышал глубоко, гоняя сквозь лёгкие местный терпкий воздух.

— Какого-сякого ты так долго? — свирепо спросил Стирворт.

Голова повернулась, брякнул о настил шлем.

— Там, между прочим, стреляли! — огрызнулся парень.

Стирворт улыбнулся, он и сам не предполагал, что будет так рад увидеть строптивого подопечного.

— И мог бы предупредить, что мой драгоценный шеф так внезапно ко мне вернётся!

— Не хотел перебивать твои команды! — не растерялся с ответом Мергрис. — Так он попался или внедрился?

— Только ему этот вопрос не задавай.

— У меня мелькнула мысль спросить, но мне показалось, что он в шоке. Поскольку, я и сам был там же, решил отложить любопытство до менее мутных времён.

— А я не мог понять, почему он не выходит на связь и не отдаёт приказы!

— Теперь получишь всё, что накопилось.

Мэсс закашлялся и Стирворт ободряюще похлопал его по плечу. Парень взвыл.

— Полегче. На моём теле трудно найти место, которое не было бы отбито. Надо Каролине сказать, что я здесь.

— Она на связи, просто не решается прерывать коронный диалог двух героев.

Тотчас в наушниках зазвучал её голос:

— Ребята, не расслабляйтесь. Нас преследуют.

Стирворт живо поднялся и оглядел горизонт.

— А ведь я послал сообщение, и пора бы в небе возникнуть доблестным гравилётам нашего друга генерала. Эти же, судя по траектории, принадлежат врагам, Керри права.

Стирворт резво бросился вниз и подхватил бережно припрятанный там рюкзак. Достать содержимое было делом одной минуты.

Мергрис сидел на палубе, с любопытством глядя в грозовое небо. Туча величаво наплывала, стирая краски зари. Она предстала во всём великолепии, ничто не заслоняло её здесь, на открытой воде. Только море и небо. Суша темнела неровностью тылового горизонта, но выглядела самой несерьёзной частью декорации. Две светлые точки над ней стремительно увеличивались.

Стирворт поспешно опустил свою собственность на палубу и начал подключать истекатель к ранцу.

— Ух, ты ваш любимый заплечный бластер! — сказал Мергрис. — А как же конвенция?

— На войне как на войне, — сухо ответил Стирворт.

Он поспешно дослал последний замок и закинул ранец на место.

— Так вот что ты тащил с собой, — догадался Мергрис.

Он всё так же безмятежно сидел на палубе. В себя ещё не пришёл?

— Можешь убрать свой пострадавший организм вниз. Я разрешаю.

— Главное у меня не контужено, — заверил парень.

Интересно знать кого: Ковальского или Каролину. Антей услышал в наушниках её смешок.

Ревность утратила жгучую остроту. Слова бледнолицей девчонки запали в душу, и он сразу им поверил. Кто поймёт женщину лучше, чем другая женщина? Они прозорливы, их не обманешь как мужчин милым кокетством. Лакитиец — мимолётное увлечение. Она им наиграется и бросит, а Стирворт будет рядом всегда. Рано или поздно она оценит его преданность.

— Главное — это голова? — уточнил Стирворт, разглядывая шлем.