Чистилище. Трудовик
Шрифт:
— Эй, вы чего? — голос Зои выдернул нас в реальность. — С вами всё в порядке?
— Возможно, — я только сейчас понял, что продолжаю улыбаться. Вот же, куда девалась моя маска сурового командира. Нахмурившись, заговорил приказным тоном: — Так, сейчас топаем в барак, поедим, а дальше видно будет, что делать. Да, мелкая, какую стихию выбрала?
Глава 25
Конец испытаний
Барак встретил нас тишиной и ароматами готовящейся пищи. Длинное, тёмное помещение, с небольшой обеденной зоной справа у входа, какой-то хлипкой ширмой слева, отгораживающей
Обеденная зона состояла из пяти широких массивных столов, по бокам которых располагались лавки. Вдоль стены некое подобие торгового прилавка, только вместо обычных товаров на нём разносы с разнообразной пищей. Тарелки с первым, вторым, выпечка, разлитые по кружкам напитки. Если бы в средневековье кто-то организовал столовую советского образца, она выглядела бы именно так.
Едва я осмотрелся, как перед глазами появилось уже привычное текстовое сообщение:
«Внимание, Пётр! При соблюдении порядка на территории малого святилища бесплатное время нахождения увеличивается на 1 час. При нарушении порядка бесплатное время сокращается вдвое».
— Все поняли, что здесь лучше не мусорить и не ломать мебель? — спросил я, повернувшись к своим спутницам.
— Это что, можно всё съесть? — вместо ответа с каким-то маниакальным предвкушением спросила Зоя. Дарья улыбнулась, знаком показав мне, что она тоже получила текстовое сообщение.
— Можно съесть ровно столько, чтобы чувствовать себя комфортно, — строго произнёс я. — Мелкая, мы здесь не собираемся задерживаться, так что знай — сейчас объешься, потом будешь плакать, нас догоняя.
— Что, даже помыться не успею? — растерянно произнесла Зоя, глядя на меня с детской обидой.
— Да успеешь ты помыться! — ответил я, улыбаясь. — И отдохнуть успеешь. Мы так торопились последние пару дней, что заслужили отдых. Так что, дамы, накрывайте стол, а я осмотрюсь здесь.
Душевая, сытная вкусная пища и жёсткая, но всё же постель — всё это в полнейшей безопасности. И всё же я, памятуя о бомжах, обитающих на границе святилища, организовал дежурство, взяв на себя первую смену. К тому же у меня было, чем заняться.
Дождавшись, когда мелкая с напарницей уснут, я вышел из барака, тихо притворив за собой дверь, и ещё раз осмотрелся. Меня интересовала торговая лавка, а также виденная площадка, покрытая жёлтым песком и больше всего похожая на игровую. Вот только здесь некому играть, а значит…
— Эй, лысый, не желаешь померяться силой на арене? — раздалось из-за границы святилища. Повернувшись на голос, я увидел высокого, широкоплечего парня, идущего мне навстречу. Хм, а ведь его не было здесь, когда мы пришли. Пожалуй, если бы он присутствовал при нашем разговоре с теми бомжами, была бы драка, а может, и посерьёзнее что. Я бы точно не церемонился и пустил бы в дело биту. Здесь дураков следует учить.
— Ну, чего молчишь? — незнакомец тем временем приблизился и остановился метрах в трёх от меня. — Говорю, пошли на арену. Победишь, и вы сможете жить здесь спокойно. Проиграешь — с вас должок. По десятке Влияния Демиурга, и мы не тронем вас за пределами перекрёстка. Недорогая цена за спокойствие, так что лучше
— Скажу, что у тебя, видимо, целостность души слишком высокая, раз ты угрожаешь незнакомцам, — ответил я и пристально уставился на идиота. Это ж каким нужно быть тупым, чтобы добраться сюда, но так и не понять, для чего вообще существует чистилище и лабиринт.
— Значит, отказываешься от поединка? — в голосе здоровяка послышалось разочарование.
— Слушай, убогий. Некогда мне играть в детские игры. Хочешь веселья, иди развлекая своих бомжей.
— Нехорошо разговариваешь, — взгляд незнакомца из насмешливого стал колючим, злым. Ну-ну. Таким можно напугать мелкую, но не меня. Жаль, что этот здоровяк не даст полноценно отдохнуть и спокойно порешать свои дела. Ну да ладно.
— Ты иди своей дорогой, а я и мои люди — своей. — Я всем своим видом дал понять парню, что разговор окончен, и направился к лавке.
— Хана тебе, лысый, — зло раздалось за спиной. У меня на лицо сама собой наползла хищная улыбка. Идиота нужно проучить. И то, что на территории нельзя причинять друг другу вред, ещё ни о чём не говорит.
Приблизившись к торговой лавке, я боковым зрением проследил, как незнакомец прошёл мимо барака, направляясь прямиком к храму. Странно, может, мы что-то упустили? Может, это строение даёт ещё что-то, помимо возможности выбора стихии?
— На, сука! Я презираю вас! — послышалось от храма. Я всё же посмотрел, что делает идиот, пришедший так не вовремя в святилище. И, если честно, ничего не понял. На белоснежной поверхности строения, в котором мы выбирали стихию, появилось кровавое пятно, которое медленно растворялось, впитываясь в поверхность стены. Твою ж мать, да у этого парня конкретно поехала крыша.
Не знаю, впервые этот придурок сотворил подобное или регулярно пытался осквернить храм, но наказание последовало незамедлительно. Сверкнула молния, ударив прямо в здоровяка. Секунда, и в воздухе прозвучал голос, подобный громовым раскатам:
— Испытуемый Ростик, ты потерял шанс на искупление, и лишаешься человеческого облика, разума и всего прогресса, полученного в чистилище и лабиринте испытаний. Перенос в серую зону чистилища произойдёт через…
— Не-е-ет!!!
Вспышка, и на месте, где секунду назад стоял крупный мужик, остались пояс с короткими ножнами и кобурой, из которой торчала рукоять револьвера. Рядом рюкзак, явно не пустой, а чуть в стороне лежал нож. Хм, вот и трофеи подвалили.
— Пётр, что случилось? — из барака выскочили Дарья с Зоей, обе с оружием в руках.
— Всё в порядке. Оказывается, те, кто создал всё это, — я развёл руками, словно показывая на окружающий мир, — не любят неуважения в свой адрес. Так что возвращайтесь в барак, отдыхайте.
Спустя час я и сам вернулся в помещение для отдыха, разжившись с неизвестного идиота оружием, а из торговой лавки несколькими фиалами исцеляющих зелий редкого класса, а также запасом патронов к огнестрелу и дюжиной стрел для лука Зои. Ну и кое-чем по мелочи. Да, револьвер я тут же привязал к себе кровью. Было предположение, что не получится, но нет, после смерти заключённого с его, по сути, последующим перевоплощением в зверя, все предметы потеряли привязку к хозяину, сохранив при этом прогресс развития способностей.