Чисто шведские убийства. Отпуск в раю
Шрифт:
Автомобильчик Элин стоял на подъездной дороге перед домом. Винстон постучал в дверь, но ему никто не открыл.
— Странно, — заметил Винстон. — Когда она звонила, мне показалось, что она дома. Постойте здесь, а я посмотрю, что с той стороны.
Он зашел за угол. Задний двор от пространства перед домом отделяла каменная стена с дверью посредине. Винстон толкнул ее; запели петли.
За дверью оказался заросший сад. Траву давным-давно следовало постричь, клумбы поросли сорняками. Вдалеке тарахтел
— Здравствуйте! — крикнул Винстон. — Элин?
За домом обнаружился мощеный дворик с двумя шезлонгами. Дверь террасы, ведущая в гостиную, была приоткрыта. В Винстоне проснулся полицейский инстинкт.
— Эй! — крикнул он. — Полиция!
Ему никто не ответил. Винстон толкнул дверь террасы и осторожно шагнул в комнату.
В доме тоже стояла тишина. Странная давящая тишина, от которой у Винстона похолодела шея. Сыростью пахло еще отчетливее, чем несколько дней назад.
— Элин!
Винстон заглянул на кухню. Пусто. Он перешел в кабинет. Там все было так же, как во время их прошлого визита, однако Винстон обратил внимание на ящики письменного стола. Один из них был выдвинут на несколько сантиметров. Случайность? Или в нем кто-то рылся?
Тревога нарастала, сердце у Винстона забилось сильнее.
Он сделал несколько бесшумных шагов вверх по лестнице, но на полпути ему пришлось остановиться.
Сердце стучало как молоток, а голова вдруг наполнилась шипящей газировкой. Винстон узнал симптомы.
Упершись руками в колени, он сделал несколько глубоких вдохов, отчего шипение в голове немного утихло. Винстон медленно выпрямился и взялся за перила, чтобы не потерять равновесие.
Добравшись наконец до второго этажа, он осторожно открыл дверь в спальню Джесси.
Пусто. В ванной тоже.
Оставалась только спальня Элин. Сердце снова заколотилось, газировка в голове начала шипеть и пузыриться, просачиваясь через глаза.
Винстон крепко зажмурился раз, другой, чтобы прогнать пузырьки, и одной рукой схватился за дверной косяк. Нельзя сейчас падать в обморок, нельзя.
— Элин, — слабо проговорил он. — Элин?
Никто не ответил. Пульс понесся вскачь, шум в голове нарастал.
Полный дурных предчувствий, Винстон сделал глубокий вдох, нажал на дверную ручку и медленно открыл дверь спальни.
Глава 26
Кровать Элин Сиденвалль была застелена так же аккуратно, как в прошлый раз. Шторы на приоткрытом окне слабо колыхались.
В остальном в спальне было пусто.
Винстон с облегчением опустился на кровать и несколько минут посидел, пока сердце не успокоилось. Он чуть не потерял сознание, причем в обстоятельствах, хуже которых не придумаешь. А тревога оказалась ложной.
Винстон оглядел комнату. Так же прибрано, как в прошлый раз, за исключением, может быть, наполовину пустой упаковки ибупрофена, лежавшей на ночном столике рядом с книгами.
Верхней в стопке оказалась «Убийство Роджера
Винстон снова спустился вниз — и обнаружил, что входная дверь широко распахнута. В дверном проеме стояла Эспинг, а за ней — Элин Сиденвалль, лицо которой наполовину закрывали большие солнечные очки.
— Дверь террасы была открыта, — объяснил Винстон, немного оправившись от смятения. — Мы стучали, но вы не открыли.
— Мне позвонил прораб, — сказала Элин. — Пришлось съездить в Йислёвсстранд.
— На машине Джесси, — прибавила Эспинг.
— Да. Мою надо было заправлять, а дело срочное.
— Вы перед тем, как уехать, заперли дверь террасы? Не помните? — спросил Винстон.
— Н-нет?
Похоже, Элин лишь теперь поняла, о чем он говорит, и встревоженно спросила:
— Вы думаете, ко мне в дом кто-то влез?
— Не знаю. Проверьте, пожалуйста, всё ли на месте.
Элин быстро прошла по дому; Эспинг и Винстон следовали за ней.
— Все как будто так же, как когда я уезжала, — сказала она. — Я, наверное, просто забыла запереть дверь. Ужасно глупо…
И она жестом пригласила Винстона и Эспинг выйти на террасу.
Проглянуло солнце. Пели птицы, и сад выглядел не так мрачно, как когда они приехали.
— Мы хотели спросить вас еще кое о чем, — начал Винстон, когда они усаживались. — Джесси состояла в связи с Никласом Мудигом?
Элин сначала замерла, потом сдержанно кивнула:
— Думаю, да.
— Джесси что-нибудь говорила? — спросила Эспинг.
— Нет. Она предпочитала не распространяться о своей личной жизни. Но я что-то такое чувствовала. Джесси, когда у нее была назначена встреча с Никласом, всегда прихорашивалась особенно тщательно. А еще я заметила, что Даниэлла и Джесси недолюбливают друг друга. Ну и потом, тот неловкий телефонный звонок прошлым летом…
Элин смущенно потупилась.
— Мы показывали дом. Джесси сопровождала клиента и отложила телефон. И когда телефон зазвонил, ответила я. Рефлекторно ответила, я тогда еще недолго у нее работала. Увидела, что звонит Никлас, мы пару раз встречались, и сказала: «Добрый день, Никлас» или как-то так. Он, наверное, принял меня за Джесси и успел наговорить сальностей, прежде чем я бросила трубку.
Элин помолчала; щеки у нее пылали.
— Джесси потом так меня выругала! Сказала, чтобы я больше не смела прикасаться к ее телефону. Ужасно неловко вышло…
Она снова опустила глаза.
— Я правда очень сожалею, что не рассказала вам об этом в понедельник, но я не хочу разрушить брак Никласа. К тому же поначалу все решили, что Джесси погибла из-за несчастного случая, а история с тем звонком казалась мне неважной. Но я все равно представить себе не могу, чтобы Никлас имел какое-то отношение к смерти Джесси.