Чисто убийственное зло
Шрифт:
Но клоны не склонны были так легко сдаваться. Издав многоголосый вой, поклонники оранжевого меха пустились в погоню.
Вельзевул удирал со всех ног. Кто бы ни были эти загадочные миниатюрные людишки, кот был уверен, что на уме у них отнюдь не его кошачье благополучие и процветание. Остановившись перевести дух на окраине деревни, он обернулся, чтобы посмотреть, насколько отстали преследователи.
Позади него клоны возбужденной ордой неслись по пустынной дороге, их освещаемые уличными фонарями тени то сжимались, то увеличивались, когда они преодолевали расстояние от одного островка света до другого. «Интересно, могут
Ждать пришлось недолго. Не спасовав перед угрозой ежевичных колючек, клоны плотной толпой обступили Вельзевулово дерево. Они мгновенно отыскали в ветвях свою добычу и начали карабкаться вверх по плющу.
Когда первая волна одетых в пончо клонов достигла Вельзевулова насеста, кот начал пятиться, пока опасность свалиться с ветки не стала вполне реальной. Тонкий конец ветки зловеще прогнулся под его весом.
— Крутой колер, — заметил один клон Пандориного типа, живо вообразив себя в шубке из Вельзевулова меха. — Чур, мне вон тот кусок с белыми полосками.
Спасаясь, Вельзевул напрягся и перепрыгнул через пропасть, отделявшую его ветку от соседнего дуба. В результате этого действия покинутая им ветка распрямилась, словно пружина, катапультировав всех облепивших ее клонов. Стайка пончо весело закружила в ночи, а затем, подчиняясь диктату гравитации, опустилась вниз, где и закончила свой полет, пойманная ежевичными колючками. Клоны повисли в зарослях, беспомощно болтая руками и ногами.
Их товарищи, толпящиеся у подножия ствола, пребывали в состоянии шока. Из тьмы над их головами неслись громкие жалобы.
— Аааа! — вопил клон Титусового типа. — Снимите меня! Я замерзаю!
Пытаясь заглушить хихиканье, клон-Пандора натянула носок на голову, чтобы заслониться от вида того, что висело перед ней вниз головой, неприлично дергаясь.
— Это грубое оскорбление достоинства клонства! — орал другой клон-Титус, молотя крошечным кулачком по дубу. — Оранжевый Мех дорого заплатит за это. МЕСТЬ, братья и сестры, МЕСТЬ…
Приняв замешательство клонов за отличную возможность удрать, Вельзевул пулей вылетел на дорогу и припустил к Стрега-Шлоссу.
МАЛЕНЬКИЕ ТВАРИ БЕЗ ШТАНОВ
— Но что же все-таки случилось? — завывал Нот. — Я не понимаю. Мне никогда ничего не рассказывают.
Звери стояли на берегу озера, откуда открывался вид на дом.
— Ты о крыше, что ли? — спросил Сэб, ловко запуская плоский камешек по воде. — Мы же тебе говорили. Ее сдуло. В Сочельник, помнишь?
— Нет, — заныл Нот. — Я не о крыше. Я о том, что случилось с Ффупом. Он… то есть онастала такая… странная.
— Это мое, девичье, — прошептала драконесса. — Не спрашивайте меня ни о чем.
Ток выполз из залива, скребя когтями по обросшей водорослями гальке.
— Вот тебе еще один
— Не знаю почему, но я жутко голодна, — заметила Ффуп, зачерпывая пригоршню водорослей и тут же поглощая их. Звери не обратили на нее никакого внимания. В течение последнего получаса, с тех пор как драконесса вернулась с разведывательного полета, имевшего целью поиск источника Отдаленного Воя, она вела себя крайне странно. Она была сосредоточена на чем-то внутреннем, отвечала рассеянно, хихикала и постоянно жаловалась на голод.
— Это что там, свет? — пробурчала она ртом, набитым водорослями, махнув когтем в направлении Стрега-Шлосса. — Мне кажется, сквозь деревья я вижу мерцание.
Звери стояли на берегу залива, всматриваясь в ночной силуэт замка. Похоже, там действительно горел свет. Вдруг по полю метнулись лучи фар едущей по дороге машины и отбросили кружевные тени деревьев на стены Стрега-Шлосса. Отблеск фар исчез так же внезапно, как появился, и характерный шум мотора «Лендровера» резко оборвался. Смущенные звери заметили, что машина катится, будто крадется, по дорожке с погашенными фарами и выключенным двигателем, воровато приближаясь к опустевшему дому.
— Что-то здесь не так, — сказал Сэб, с подозрением прищуривая глаза. — Идем, посмотрим, что там происходит.
Звери на цыпочках, друг за другом, двинулись по заросшей тропинке, петлявшей от озера к лужайке перед домом. Теперь, когда они приближались к родному гнезду, им было отчетливо видно, что несколько окон в доме действительно светились, отбрасывая свет на гравий и траву и выхватывая из темноты голые ветви каштана. Охваченные приступом нестерпимой ностальгии, озадаченные и встревоженные, звери остановились на поляне, чтобы проверить, действительно ли их любимый дом находится под угрозой.
— А НУ, БЕЗДЕЛЬНИКИ, СТРОЙСЯ!
Свет, падавший из окна кухни Стрега-Шлосса, пересекал палисадник. Он освещал грядку с петрушкой, посаженной синьорой Стрега-Борджиа, просачивался сквозь листья ее лаврового деревца и выхватывал из темноты крошечную фигурку, торчавшую на днище перевернутого цветочного горшка.
— РАВНЯЙСЬ! СМИРНО! ШАГОМ МАРШ! АТЬ, ДВА. АТЬ, ДВА. АТЬ, ДВА! — фигурка оперлась на свой щит и вздохнула с огорчением. Затем встрепенулась, поддернула килт повыше на живот и продолжила крик: — НОГИ ВЫШЕ, РАЗМАЗНИ НЕСЧАСТНЫЕ! ВЫ ВЕДЬ НЕПОБЕДИМЫЙ ОТРЯД ПЯТОГО ИНЖЕНЕРНОГО ПОЛКА ДРАКОНЬЕГО ЗУБА!! БОЖЕ, ДАЙ МНЕ СИЛЫ! КРРРУ-ГОМ! НА МЕСТЕ СССТОЙ!
Далеко внизу под лающим командиром, на раскисшей земле, нестройные ряды настоечных воинов замерли по стойке смирно. Несколько солдат споткнулись о собственные щиты и свалились в петрушку. Увидев это, командир рухнул на колени и стал биться головой о щит. Настоечная армия бесстрастно наблюдала за этим представлением. Они уже видели все это много раз. Вслед за этим командир встанет, обрушит на них новые ругательства и велит повторить все сначала. Адские учения. Адская армия, адский командир, и вся эта богом проклятая страна с ее раскидистыми петрушечными деревьями, гигантскими пауками-мародерами, огромными наглыми котами, с ее бесконечным мокрым снегом — все это было…