Чокнутый
Шрифт:
– Мы назовем операцию "Внедреж", ибо это красиво звучит и назидательно для потомков наших.
– Спорить никто не стал, потому что спорить с Альварезой - джунгли не уважать.
Мутанты на первую часть тщательно разработанного жителями плана клюнули.
– Все, что от нас требуется...
– Я говорю не о вашей помощи. Хорош я буду, если стану шляться по джунглям в компании с вашими придурками.
– Ты бы. Чокнутый, поосторожнее с выражениями.
– Извиняюсь. С амбалами. Но смысл тот же, неприличный. Меня ж ни один житель близко к себе не подпустит,
Старики задумались. Мил слишком красочно нарисовал картину неприятия, чтобы проигнорировать ее.
– А что ты предлагаешь?
– Мне нужен напарник. А лучше - несколько напарников. Жители джунглей вполне подойдут для этой задачи.
От того, какой последует ответ, многое зависело. В жизни офицера часто случались случаи, когда противник совершал глупые ходы. Это игра. Кто-то должен ошибиться. Скажешь неверное слово, не так посмотришь - и ты в дураках. Можно сливать воду и готовиться на вечную пенсию. Но можно сделать все наоборот. Направить врага в верное русло, вовремя помочь не сбиться с нужного направления - и ты, как говорится, на корабле с якорем и флагом.
До стариков доходило довольно медленно. Мил не торопил, что со стариков взять? Если он на что-то рассчитывал, то только на их медлительность и тугодумие.
– То есть ты предлагаешь нам отпустить с тобой задержанных жителей?
– Ишь ты как закрутили. Задержанных. Зеленый патруль, понимаешь.
– Совершенно верно.
На этот раз старики совещались еще дольше. Мил, как никто другой, представлял, как тяжело принимать решения, особенно когда дело касается интересов стаи.
– Мы считаем...
Иногда просто необходимо иметь наглую рожу, громкий голос и умение выпучивать глаза.
– Что значит - вы считаете! Меня, понимаешь, на смерть посылают, а они считают. Я же сказал, что в пекло без них не попрусь, и все тут. Хоть режьте, хоть вешайте меня.
Чем отличается человек от животного. Тем, что может взять на "ура". Именно это и случилось.
Мил предполагал, что его высказывания вызовут целую бурю споров и обсуждений. Но к его удивлению, ничего такого не случилось.
– Нам нужно посоветоваться.
Этого Мил не ожидал. Посоветоваться с кем? Не значит ли это, что существует еще Некто, кто направляет мутантов на их пути? Тогда кто этот неизвестный?
Мутанты в сопровождении помощников удалились из пещеры. Вернулись они минут через десять. Ответ последовал почти сразу же, как только Мил закрыл рот.
– Мы согласны. Как вы собираетесь осуществить задуманное?
С мутантами не соскучишься. Создается такое впечатление, что каждый из сидящих напротив мутантов по отдельности окончил университет где-нибудь на цивилизованной планете. Но в конце концов, какая разница, как они высказывают мысли, если все получилось.
– У меня нет определенного плана. Прибудем на место, осмотримся, посовещаемся. Там и решим. Дела так просто не делаются. Когда я смогу приступить?
– Как только мы выберем достойного представителя Проклятого народа для вашего сопровождения.
– Что?
– А чему ты удивляешься? Мы
Мил двинулся вслед за провожатыми в пещеру, которую мысленно уже называл камерой.
– Ну как?
– естественный первый вопрос истомившихся от ожидания жителей.
Мил не стал слишком испытывать чужое терпение.
– Они согласились.
– И, предупреждая всеобщее ликование, добавил: Но с нами пойдет один из них. А, чего сникли? Я думал, вас обрадует эта новость? Нет ничего плохого в том, что один мутант некоторое время побудет с нами.
– Вот именно, - уточнил Родж, хищно обнажив клыки.
– Только некоторое время.
Мил хотел добавить о непредвиденных способностях мутанта, но передумал. Может, и нет ничего в этом особенного и необычного? Наверняка самый обыкновенный мутант, какого можно запросто прикончить. А старики врут.
Проклятый народ выбирал достойнейшего почти двое суток. Все это время в пещеру-камеру исправно приносили воду, которая отдавала тухлятиной, и еду, от которой у Мила постоянно пучило живот, и он вынужден был отлеживаться в самом дальнем уголке пещеры. Больше всех страдал бедный Альвареза, желудок которого вообще был приспособлен только для поглощения растительной пищи. Каждый раз во время доставки пищи пещера оглашалась его истошными криками о несоблюдении правил содержания военнопленных. Мил просто покатывался со смеху, слыша оглушительное:
– Тащите бананы, сволочи! Апельсины давай!
Ему повезло только один раз, когда сверху сбросили пару гнилых диких яблок размером с кулак маленькой обезьяны. Этого оказалось достаточным, чтобы орангутанг совсем свихнулся от злости.
В те часы, когда желудок Мила находился в относительном спокойствии, он лежал возле решетки и негромко переговаривался с Роджем. В последнее время он все больше убеждался, что серый странник слишком развит даже для жителя. Волк высказывал такие передовые идеи в развитии цивилизации, что даже Мил приходил в смущение от собственной тупости. Но здесь ничего поделать было нельзя. Работа полицейского слишком узкоспецифична. Найти и доставить по назначению. И желательно в живом виде. А всякая там политика для тех, кто любит протирать штаны.
Мил рассказывал о себе, о тех мирах, где довелось побывать ему за свою недолгую жизнь, о тех новых замечательных предметах, которые служили ему и другим людям. Родж чаще всего не верил и называл Чокнутого - чокнутым. И тогда за Мила заступалась Шейла, которая всегда оказывалась поблизости. Бедная девочка верила всему, что говорил Мил, не сомневаясь ни на секунду в истинности его слов. В конце концов серому страннику надоело выслушивать перекрестные обвинения в свой адрес, и он справедливо решил, что: