Что может быть лучше? (сборник)
Шрифт:
Когда из американской тюрьмы выпускают sexual predator – сексуального хищника (под это определение подпадают даже те, кто переспал с 17-летней или имел фотографии голых девочек, но никогда к самим девочкам не притрагивался), то его место жительства сообщается всем в округе, и за его действиями и перемещениями пожизненно следит полиция и обычные граждане.
Когда из тюрьмы выходит убийца, то информация о его месте жительства не сообщается публике.
Пусть лучше нас убивают, но только не насилуют – вот лозунг народа, запуганного
Сексуальная мораль основана на сегрегации и не допускает равенства между людьми: согласно морали, красивые должны совокупляться с красивыми, молодые – с молодыми, старики – со стариками, уроды – с уродами. Если границы эти нарушаются и молодой встречается со старой или урод с красавицей, то народ начинает возмущаться. Тем не менее деньги, слава, власть эти границы преодолевают. Но для тех, у кого нет ни денег, ни славы, ни власти, а есть только желание уничтожить сегрегацию, остаётся только изнасилование.
Из основных потребностей человека: в еде, крове, сне и в сексуальном наслаждении – лишь одна связана с другим человеком. Еда может быть добыта или приготовлена согласно воле голодного. Кров может быть построен согласно воле лишь строителя. Сон приходит сам собой. И только сексуальное наслаждение нужно соизмерять с волей существа, от которого это наслаждение можно добыть.
Такое положение вещей у многих вызывает протест. В ответ на этот протест природа подсовывает мастурбацию – единственное средство, чтобы спасаться от нужды в чужом теле.
Нет ничего, что заменило бы еду, кров и сон. Но есть мастурбация как замена «укрощению строптивой». Мастурбацию можно уподобить вегетарианству, в котором можно прожить, но от которого никогда не получить такого наслаждения, которое получаешь от мяса. Женщины.
Любой отказ женщины воспринимается мужчиной как ложь, поскольку он знает или чувствует, что если она не хочет сейчас, то может захотеть позже. Потому после изнасилования он мечтает её уличить во лжи, но не у всякого это получается, и часто женская ложь только ещё более укрепляется из-за мужского эгоизма и невежества.
Мужчина тщетно очарован идеей, что женщина во время изнасилования обязательно им наслаждается, тогда как в большинстве случаев она лишь страдает. Но в том-то и есть «грандиозность замысла» – сделать так, чтобы во время изнасилования женщина ДЕЙСТВИТЕЛЬНО наслаждалась и потому прекратила бы сопротивление, сначала от безнадёжности, а потом от желания.
Напористость эволюционного объяснения изнасилования расшибает себе голову в лепёшку, если взять в рассмотрение скотоложество, некрофилию, гомосексуализм или онанизм. Сразу становится понятно, что единственный стимул совокупления – это вовсе не размножение, а наслаждение. А размножение – это всего лишь побочный продукт наслаждения. Но эволюционизм твердит обратное, что главное – это размножение, а наслаждение – это лишь уловка для стимуляции размножения.
Доказательство первичности наслаждения
Для зачатия женщине нужна крохотная часть мужчины – капля. А для наслаждения ей нужно много мужчин целиком.
Так что, спрашивается, первичнее?
Ну а раз наслаждение первично, то оно тем более является для мужчины направляющим маяком в буре женского сопротивления при изнасиловании.
Невежественный и эгоистичный мужчина, насилуя женщину, уверен, что и она наслаждается, раз наслаждается он.
Невежественная и эгоистичная женщина, будучи насилуемой, уверена, что раз она не наслаждается, то и насильник наслаждения не испытывает, и насилует её для демонстрации силы, для её унижения и по прочим, не имеющим отношения к наслаждению причинам.
Из-за этой обоюдной ошибки самодовольство мужчины упирается в стену женской ненависти.
Изнасилование – это высшая и самая приятная форма протеста против общественных норм, которые персонифицируются в женском сопротивлении мгновенному удовлетворению мужской сексуальной потребности. Однако если сделать этот протест не только мужским, но общим делом и показать женщине, что насилие – это путь к её сильному и неизбежному наслаждению, то тогда и протест этот, став обоюдным в наслаждении, станет наиболее эффективным и разрушительным для сексуальных норм, порабощающих человека.
Любая красивая женщина предстаёт перед мужчиной как издёвка и укор: «Вот, посмотри, какая я красивая, какое у меня тело, но тебе его никогда не заполучить. Ты так и будешь заниматься онанизмом или ебать уродок». Изнасилование красавиц – это также удовлетворение эстетических потребностей, помимо сексуальных.
С другой стороны, если рассматривать (как я) женские половые органы как воплощение абсолютной красоты, то тогда изнасилование даже уродливой лицом женщины можно рассматривать как удовлетворение эстетических: потребностей. Разумеется, лишь в дополнение к потребностям половым.
Но тогда, в силу высшей красоты совокупления, половые потребности и становятся также эстетическими.
Для нормального мужчины удовлетворение желания в процессе изнасилования является исчерпывающим событием, и он хочет с женщиной проститься или передать следующему по очереди мужчине.
Для садистов и прочих нелюдей сексуальное удовлетворение в процессе изнасилования лишь порождает волну ненависти и жестокости по отношению к женщине.
Именно на изнасиловании проверяются и выявляются мужчины, которые подлежат уничтожению.