Что не снимает стриптизерша

Карпова Яна Владимировна

Спали мы совсем недолго, Валера, стал всех будить и кричать, что приехал трансфер, и что нам пора выезжать. Оказывается, они заказали мини-яхту, и теперь капитан трезвонил и возмущался, что они опаздывают. Я поднялась с жуткой головной болью. В ванной меня стошнило, и я на добрых десять минут повисла над раковиной, подставив голову под холодную воду. Когда я привела себя в порядок и спустилась в гостиную, где все уже стояли наготове, ожидая только меня.

– Ты там как?

Игорь равнодушно смотрел на меня, хлопая себя по карманам. Он отвел меня в сторону и понизил голос.

– Сколько я тебе должен?

– Ты уже спрашивал и я уже отвечала... Ты обещал отправить меня домой.

– Да, я помню... Давай позавтракаем, а там разберемся.

Договорившись отложить выход в море еще на час, мы спустились в ресторан. Завтрак прошел вполне непринужденно, было решено, что они сейчас заберут меня с собой, а вечером мы вместе пойдем в клуб, чтобы расторгнуть

мой контракт. Я понемногу успокаивалась и даже начала надеяться, что они и правда что-то сделают. Я сказала, что предпочла бы поехать сразу домой и не обременять их своим присутствием в Сингапуре, на что Игорь не отреагировал, ну, разве только кивнул, и продолжил жевать яичницу. Пока мы подкреплялись, мужики решили, что надо бы найти им еще пару бабенок, а то так нечестно получалось. Никто не намекал ни на что грязное, просто решили, что так всем будет веселее. Буквально за соседним столиком сидели две девочки, годиков до двадцати пяти, они-то и привлекли внимание наших соискателей. Одна из них была очень симпатичной, с густыми русыми волосами, собранными в косу, пухленькими губенками и внушительных размеров грудью, которая чуть ли не вываливалась к ней в тарелку. У нее были ровненькие зубки, которые она часто показывала, улыбаясь, и маленькие живые глазки. Вторая девочка ассоциировалась у меня с баклажаном, почему-то. Она была очень худенькой, из очертаний фигуры видны были лишь кости, черные жиденькие волосенки были собраны в мышиный хвостик, поверх которого была повязана косынка, а нос и щеки были покрыты частыми крупными веснушками. В общем, в моих глазах она была дурнушкой, и ребята тоже шепотом признали, что первую надо брать непременно, а вторая пусть как хочет. Правда не все разделяли это мнение - Игорю брюнетка явно понравилась. Сначала я думала, что он пошутил, но уже к концу завтрака он вовсю ее обхаживал, не обращая на меня внимания. Теперь их настойчиво уламывали не для Валеры и...не помню, как его, а в первую очередь - для Игоря... Я смотрела, чем это закончится, надеясь, что девочки окажутся поупрямее, но тот факт, что я тоже собиралась ехать, сыграл ключевую роль - они согласились. Вот тогда я и поняла, что мне там больше нечего делать... Я встала, взяла сумку и на ухо сказала недавнему любовнику, что у меня разболелась голова и мне лучше поспать перед работой. Он кивнул. Не напомнил, что мне не нужно работать сегодня...что он пойдет выкупать мой паспорт...просто кивнул. Я махнула рукой ребятам - они ответили мне тем же и продолжили болтать с новыми подружками, договариваясь о том, во сколько нужно выйти. Вынув из футляра очки и надев сумку на плечо, я протянула Игорю руку:

– Приятно было познакомиться...

– Ага, - он быстро пожал ее, - я позвоню.

Девочки что-то спрашивали меня вслед, но теперь развлекать русских туристов было их задачей.

Тогда я пожалела, что не взяла денег. Я потом часто об этом думала, понимая, что со всех сторон оказалась дурой - для него это было пустым трепом, не более... Даже будучи пьяной я понимала, что они не выкупят мой паспорт, но мне так хотелось верить в это... Надо было взять у него хоть сколько-нибудь, но что-то не позволило... Наверное, боязнь продешевить, а потом корить себя... Только чем было лучше прикинуться гордой и не поиметь вообще ничего, зная, что тебя кинут?
– тоже непонятно.

Остаток свободного дня я проспала, продрав глаза только тогда, когда Олькина рожа замаячила передо мной, в попытках разбудить.

– Вставай, скоро на работу. Смотри, что у меня есть!

Олька крутилась передо мной в новых серых брюках и облегающей черной кофте, которая навязчиво переливалась вышивкой из бисера и пайеток.

– Мы ходили сегодня по магазинам, он потратил на это одиннадцать тысяч! У меня никогда не было штанов за триста долларов!

Она вертелась передо мной, сияя от счастья, а мне до боли в груди было жалко смотреть на нее...

Глава 34

Месяц подходил к концу, а с ним и наш контракт с 'Парадайз'.

Руководство поменяло концепцию - теперь весь женский пол, работающий в заведении, включая официанток и уборщиц, должен был работать 'с выходом', в связи с чем, нам предложили подумать пару дней о своей дальнейшей судьбе. У нас было несколько опций: можно было продлить контракт и работать по новым условиям; можно было вернуться в 'Фентези'; можно было уехать на Самуи. Я ходила как в воду опущенная - не хотелось ничего менять... Сразу всех желающих на остров не вывезли бы, и даже если бы туда просились только мы втроем, вероятность того, что отправят всех вместе, была крайне мала. Самуи был очень условным выбором - нас, якобы, ставили в очередь, а на самом деле назначали девочек по какому-то только в верхах понятному принципу. Оставаться здесь проституткой, конечно же, никто не изъявил желания, но и возвращаться в тоталитарный режим на Уолкин Стрит рвались не многие. Во всяком случае, не я. Я вообще не представляла, как буду там работать. Никогда, ни одно место на планете не вызывало у меня такой неприязни. Я много

раз пыталась объяснить самой себе, почему аж так ненавидела 'Фентези', и не могла. Я пыталась уговорить себя, что на самом деле нет почти никакой разницы, что работа там такая же как и здесь, и все же... Почему, набравшись нужных навыков, изучив изнутри всю кишкатуру этого незавидного ремесла и поняв, где можно сделать хорошие деньги, не поступаясь своим принципам, я так и не смогла получить выгоду от этого места? Даже спустя годы, я так и не смогла ответить на этот вопрос.

Как оказалось, не одна я ходила в таких мрачных думах. Никто больше не веселился, не плясал толпой и не развлекал народ - большая часть девочек, и русских и таек, сидели на диванах, обмозговывая сложившуюся ситуацию. Не хотелось общаться даже с Олькой и Жанкой. Теперь мысли о доме стали настолько навязчивыми, что не оставляли ни на минуту. Я начала подумывать о том, чтобы собрать все свои деньги, занять у брата, сколько надо, и сделать стоп-контракт, но гордость не позволяла приехать с 'заработков' за счет родных. Наверное, я должна была пройти через это. Больше четырех месяцев мне предстояло терпеть, и бороться, и выживать в ненавистной мне среде, и я готовилась к этому.

Нам раздали по конверту с листом бумаги и велели к следующему дню написать о своем решении. В тот же вечер всех славянок заменили нашими же проститутками, которые, кстати говоря, знатно танцевали, и пригласили на беседу в кабинет дирекции. На разговор нас вызвала Катя - 'мамка' русского состава путан. Не мудрствуя лукаво, она предложила нам остаться. Предлагала ставку в пять тысяч баксов, плюс процент от перевыполненного плана или чего-то там еще, в чем я не стала разбираться. Кроме того, нам обещали вернуть паспорта. О, как я оживилась после этой фразы! Сразу зароились мысли о том, что можно согласиться, забрать паспорт и сбежать! А если врут? Артур же тоже много чего обещал... А что, если придется сколько-нибудь дней работать проституткой, пока они выкупят нас у Артура и заберут документы?

Работа только началась, людей почти не было, и я вяло бродила по залам в самых расстроенных чувствах. В дальнем, пятом, зале, который почти всегда пустовал и использовался только когда привозили большую группу туристов, через прорези в перегородке я заметила какое-то движение на пилоне. Оказалось, на сцене занимался молоденький совсем местный паренек, которому было едва за двадцать. Вокруг подиума расположились около дюжины таек, которых я раньше не видела, и мальчик учил их танцевать. Понимая, что стриптизерши здесь не останутся, хозяева готовили нам замену - девочек, которые будут и танцевать и уходить в номера. Я присела на диван подле сцены и стала наблюдать. Ах, как он шевелился! Если бы я была мужиком-гомосеком, я бы непременно захотела его. Кроме того, что он двигался как кошка, он вытворял на шесте такие вещи, каких я не видела в исполнении ни одной женщины. Ученицы же его были похожи на куриц - вот, кажется, и с интересом большим рассматривают, а в глазах - комбикорм. Их, по всей видимости, спустили с гор, то бишь с этажей, и теперь им невдомек было, зачем раскорячиваться еще и здесь. Не знаю, не нацистка я, и не расистка, и ничего не имею против таек, но что-то непобедимо примитивное господствует в их образе.

Удовлетворив любопытство, я снова пошла по залам в ожидании своей очереди выступать. Причалив к дивану, на котором сидели мои подруги, я тихо умостилась рядом.

– Че, тоже в шоке?
– спросила Оля.

– Ага. Что делать будем? Самуи?

– Ну...наверное. В 'Фентези' мы точно не попрем.

– Вы же не думаете, что вас прям завтра и отправят? Это может затянуться на недели.

Мы ненадолго замолчали.

– Слушай, - заговорила Жанна, подбирая слова, - мы думаем, может, остаться здесь...у меня дети... Оле тоже деньги нужны... Всем нужны. В общем, ты только не думай о нас плохо, просто так складывается. Я, например, ничего не зарабатывала там... Девочки в минус заканчивают контракты. Куда мне еще минус?

Жанна прикрыла глаза рукой и отвернулась.

– Я тоже не хочу в тот свинарник, - поддержала Оля, - там надо то от штрафов бегать, то бухать, как проклятущая, сдавая нормы, то трахаться как бездонная за копейки. Лучше я буду знать, за что вкалываю.

Она говорила так, словно сама перед собой оправдывалась. Я слушала и не верила в то, что слышу. Они готовы были стать проститутками, чтобы не идти в то гребаное место, будь оно неладно. А самое страшное, что они заставили меня задуматься над тем, чтобы остаться. Стриптизершей стать я ведь тоже не мечтала. Не думала даже, чтобы раздеваться перед незнакомыми людьми, да еще и давать им лапать себя. И где я? Так, может, смогла бы пережить и несколько месяцев... а что? Девственницей я не была, опыт секса после первой встречи имелся, подарки на свиданиях с последствиями получала. Не то ли это самое, только с ярлыком? Но ведь спала я с ними по собственному желанию, они же мне нравились. А здесь мог прийти даже не 'Игорь', а мерзкий дядька, ткнуть пальцем и все - вся романтика... Зато паспорт в руках. Можно встать, послать всех подальше и уйти. А куда уйти? Вдруг, денег не будут давать? Что тогда? Под мостом жить? Идти в полицию и ждать депортации? Голова раскалывалась... На моем веку столько противоречивых мыслей еще никогда не теснилось в моей маленькой головешке.