Что нового, киска?

Поттер Александра

Дилайла застонала. Она будет выглядеть, как девица из «Фоли Бержер». Впрочем, выбора не было. На часах без восемнадцати семь. Либо сеточка, либо ничего. И она взяла чулки.

– Ни пуха ни пера! – крикнула ей вдогонку Вивьен, захлопывая дверь ударом скалки.

Дилайла поспешно натянула на себя конструкцию под названием «пояс для чулок» и поежилась от неудобства. И что сексуального находят в этом мужчины? Какое-то орудие пытки, современная модель пояса целомудрия. Наскоро почистив щеткой форменную черную юбку официантки, она оглядела себя в зеркале. Сойдет. Поцеловав Фэтцо, свернувшегося калачиком на кровати, она схватила ключи от машины (к счастью, запасной комплект

нашелся в вещах до того, как Вивьен решилась применить свои познания во взломе, которых набралась от Дуэйна) и побежала к выходу, стуча единственной парой туфель на шпильке. Скорее всего, работа будет нелегкой, но выбирать не из чего, и опаздывать в первый же вечер Дилайла не хотела.

В «Пентри» уже кипела работа. В баре группа моделей с силиконовыми формами угощалась коктейлем из «Джорджа Гамильтона» с «Кашарелем» и «Грецианом» двухтысячного года, а подающие надежды певицы в блестящих шелках и бархате болтали со второсортными актрисами, которые были целиком поглощены выпивкой и курением.

Дилайле стало неуютно. Она почувствовала явное облегчение, увидев Винса, который размахивал сигарой и пробирался к ней сквозь толпу.

– Bella, bella, – заворковал он. Дилайлу заволокло табачным дымом. – Пойдем, я познакомлю тебя с остальными. – Он протянул ей потную руку и, схватив мертвой хваткой, потащил в глубь бара и вниз по лестнице – в пустой ресторан. – Мы начинаем подавать обед в половине восьмого. У тебя как раз есть время переодеться в твой костюм.

– Костюм? – Дилайла взглянула на свое отражение в огромном, во всю стену, зеркале. Черная юбка, белая блузка – обычная форма официантки. Что с ней не так? И тут Дилайла увидела девушку, которая направлялась к ним. Вернее, ее отражение. Дилайла обернулась. Винс положил пухлую руку ей на плечо.

– Познакомься, Дилайла, это Фифи. Будете работать вместе.

Платиновая блондинка Фифи была втиснута в очень короткое черное облегающее платье, ее крупная грудь, казалось, вот-вот выпрыгнет из глубокого выреза. Дилайла зажмурилась. Только бы это не был тот самый костюм. Она незаметно скрестила пальцы. Будь она верующей, упала бы на колени и стала молиться.

– Приятно познакомиться! – Фифи одарила Дилайлу голливудской улыбкой, не переставая жевать жвачку. – Ты новая продавщица сигарет?

Дилайла недоуменно взглянула на Винса.

– Продавщица сигарет?

Винс посасывал кончик сигары.

– Ну да. Самую хорошую работу получают первые красавицы. А продавать сигареты в моем ресторане – это лучшая работа в мире! – Он радостно захлопал в ладоши и стал жевать сигару еще старательнее.

Дилайла уставилась на него. С каких это пор торговать сигаретами в дерьмовом ресторане стало лучшей работой в мире? Она взглянула на Фифи, которая поигрывала пачкой счетов, торчавших из нагрудного кармана. Не лучшая реклама для этой так называемой многообещающей работы.

– Мне казалось, я буду официанткой? – разочарованно спросила Дилайла.

По сравнению с продавщицей сигарет работа официантки вдруг показалась весьма приятной. Подавая мясо или овощи, можно с кем-нибудь познакомиться, а мотаясь по залу с сигаретами на подносе, не разговоришься ни с кем.

– Нет, нет, нет. – Винс сжал ее руку и блеснул золотыми зубами. – Ты bellissima. Слишком красивая, чтобы прятаться на кухне, возиться с ножами и вилками, закусками и горячим! – воскликнул он, размахивая руками. – Ты должна быть здесь, с моими гостями.

– Это лучше, чем быть официанткой, – вмешалась в разговор Фифи. – Чаевые побольше, и повеселиться можно. – Она озорно подмигнула. – Оставайся со мной, дорогуша, поболтаем.

И

Дилайла сдалась. О чем тут спорить, разве у нее есть выбор? Работа есть работа. А если за нее хорошо платят, она быстрее накопит денег. – Хорошо. Где я могу переодеться?

– Здесь, – сказала Фифи, вытягивая изо рта жвачку и засовывая ее обратно.

Она указала на дверь туалетной комнаты. Дилайла пошла за ней, не обращая внимания на Винса, который торжествующе улыбался.

– Увидимся позже, мои красавицы.

– Я не могу в этом ходить, – причитала Дилайла, закрыв лицо руками. Костюм был гораздо хуже того, который она себе представляла.

Фифи вместо пискляво-кукольного голоска вдруг заговорила нормально, стоило ей отойти подальше от Винса, и оказалась очень милой девушкой.

– Не глупи, ты выглядишь потрясающе. Думай про чаевые.

Дилайла сквозь пальцы взглянула на свое отражение в зеркале. Платье состояло из одного куска эластичной ткани и обтянуло ее, как хирургическая перчатка, даже дышать стало трудно. Мало того, она было серебристое! Не металлического оттенка, а яркое, сияющее. Господи, неужели это она? Дилайла зажмурила глаза.

– Ты выглядишь сногсшибательно.

– Ты хочешь сказать, что все будут валиться с ног от ужаса?

– Да нет же, правда здорово, честное слово. – Фифи стояла сзади и собирала волосы Дилайлы в хвостик. – Я знаю, о чем ты думаешь. Как можно верить крашеной блондинке? – Дилайла попыталась возразить, но Фифи перебила ее: – Я не сержусь. Здесь все так думают. Блондинка Фифи – это трюк. На самом деле меня зовут Лиз, и я занимаюсь литературой, готовлю дипломную работу по Викторианской эпохе. – Она замолчала, увидев выражение лица Дилайлы. – Удивлена? Все удивляются, когда я это говорю. Нет, здесь-то об этом никто не знает. Я просто продаю сигареты и улыбаюсь направо-налево. Им нравится думать, что мы – симпатичные куколки без мозгов. Так все эти мужики, да и их дамочки увереннее себя чувствуют. А если им хорошо, наши чаевые возрастают. Ведь мы обе пришли сюда именно за этим, не так ли? – Она подмигнула Дилайле. – Мне нужны деньги, чтобы закончить учебу. А тебе? – Она понизила голос.

Дилайла на секунду задумалась.

– Чтобы начать новую жизнь.

– Ради этого не так уж трудно проходить вечер в этих дурацких платьях и выполнять эту мерзкую работу!

Дилайла снова посмотрела на свое отражение. Ее было не узнать. А может, это и к лучшему?! Лиз права. Это работа временная, она уж потерпит еще немного. Неделя-другая, и она уйдет отсюда. Как только найдет Чарли.

– Ну что ж, пора двигаться, – сказала Лиз и промокнула губы кусочком туалетной бумаги.

Дилайла кивнула и попыталась поправить чулки. В тысячный раз за сегодняшний вечер она раскаялась в своем решении надеть пояс. Застежки врезались в тело, и под обтягивающим серебристым эластиком были заметны крошечные шишечки.

Лиз взбила свои пышные кукольные кудри.

– О черт, – спохватилась она, – чуть не забыла курево.

Она взяла ключ, отперла буфет, стоявший в дальнем углу, и достала из него два тяжелых лотка, на которых возвышались груды сигаретных пачек. Один лоток она протянула Дилайле:

– Не пугайся, он легкий.

Дилайла повесила лоток на шею. Теперь она чувствовала себя, как билетерша в кинотеатре. Она видела у них такие же лотки в перерывах между сеансами. Эти женщины еще кричали: «Мороженое, поп-корн!» – и всегда были под градусом. Дилайла посмотрела на Фифи. Та обвязала вокруг себя лямки лотка так, что ее груди нависали над пачками «Бенсон и Хеджес». Мгновенно перевоплотившись, Лиз опять превратилась в Фифи.