Что нового, киска?
Шрифт:
Стол возле дальнего окна был довольно большой. За ним сидели восемь человек – четверо мужчин и четыре женщины под тридцать. Они уже перешли к десерту – ели желе и мороженое, яблочный пирог и пудинг, – занимавшему весь стол. Мужчины пили горячую «Самбуку», а женщины чередовали шампанское с кофе.
– Если вам еще нужны «Силк Кат», я принесла, – обратилась Дилайла к компании. Она старалась не показать своего беспокойства, хотя на самом деле ужасно нервничала. Она терпеть не могла обслуживать большие компании, особенно если все уже здорово нализались.
– Сюда, – махнула рукой девица в футболке, сидевшая в конце стола. Дешевые
Придерживая пачки сигарет, Дилайла протиснулась между стульями ближе к столу – нелегкая задача, когда на груди полный лоток. «Наверно, со стороны я похожа на беременную слониху», – подумала она, когда, в сотый раз извиняясь, задела локтем чью-то голову. Девица торопливо выхватила сигареты у Дилайлы и протянула ей пятерку. Фифи оказалась права. Дилайла уже хотела ретироваться, когда заговорил темноволосый парень:
– А спичек у вас не найдется? Никак не могу поджечь коктейль.
Он поднял глаза на Дилайлу. И она тут же уронила коробок в его коктейль. Это был Чарли собственной персоной. Да-да-да! Чарли Мендес из «Эл-Эл-Би Продакшнс». Чарли, фамилию которого она начисто забыла, а теперь вот вдруг вспомнила. Чарли, которого она уже не надеялась никогда увидеть…
До Дилайлы вдруг дошло, что она смотрит на него, разинув рот.
– Чарли?
Он внимательно изучал ее лицо.
– Я ведь вас знаю, да? – задумчиво проговорил он и наморщил лоб. У Дилайлы подкашивались ноги и дрожали руки. Она тысячу раз представляла себе эту встречу, а вот сейчас растерялась вконец.
– Центральная больница Брэдфорда. Вы там снимали. – Дилайла с трудом ворочала языком от волнения, горло словно свело судорогой, слова были еле слышны.
– Боже мой, Дилайла, это ты? – спросил он, тряхнув головой. – Что ты здесь делаешь? – Он скользнул взглядом по ее серебристому платью и лотку с сигаретами. – А это что такое?
– Я здесь работаю.
– А ты разве не в Йоркшире живешь?
– Жила, а теперь я переехала в Лондон.
Чарли вальяжно откинулся на спинку стула. Он искренне был рад встрече, и это удивило его самого. Тогда, в больнице, она показалась ему очень миленькой, можно сказать, даже понравилась. Ну, этому удивляться не приходилось – ему нравились многие девушки, но на сей раз все было по-другому. Обычно он оценивал девушек по внешним данным: длинные ноги, тонкая талия и все такое. В Дилайле не было ничего особенно. Да, она миленькая, но далеко не великолепная женщина. Честно говоря, в ту ночь в больнице она выглядела не лучшим образом. Но что-то притягательное в ней, несомненно, было. Именно поэтому он и дал ей свою карточку. Он не надеялся, что когда-нибудь снова увидит ее, но хотел оставить себе этот шанс. И вот, пожалуйста, она стоит перед ним.
Чарли огляделся по сторонам. За столом вдруг стало очень тихо. Его друзья удивленно и заинтересованно разглядывали Дилайлу.
– Мальчики и девочки, позвольте представить вам мою хорошую знакомую – Дилайлу.
Чарли встал и прикоснулся губами к ее щеке. У Дилайлы закружилась голова. Наконец-то свершилось! Об этой минуте она мечтала днем и ночью!
Растерянная, она пожимала руки сидящим за столом. Взгляды всех были устремлены на нее. Дилайла перехватила взгляд любительницы «Силк Кат». Та выпускала в воздух колечки дыма и смотрела на Дилайлу взглядом,
– Так когда же мы сможем поговорить наедине? – прошептал Чарли ей на ухо.
Он помнит! Дилайла счастливо улыбнулась.
– Э-э… как насчет завтрашнего вечера? – запинаясь, выговорила она, наконец осознав, что происходит. Она договаривается о свидании с Чарли. С великолепным, сексуальным Чарли, который работает на телевидении и ведет шикарную жизнь в Лондоне. Сердце Дилайлы бухало, как молот. Казалось, его удары слышны всем.
– В восемь подойдет? – спросил Чарли и улыбнулся своей потрясающей, чуть кривоватой улыбкой.
Дилайла кивнула. Во рту было сухо, как в Сахаре.
– Да, хорошо.
– Говори свой адрес, я за тобой заеду, – предложил Чарли и одарил ее долгим томным взглядом. – Кстати, наряд действует стопроцентно.
Дилайла смутилась – он смотрел на ее серебристое платье. Она беззвучно застонала. В больнице она выглядела, как образцовая медсестра Элис Купер, теперь была похожа на принцессу из «Звездных войн«. Чарли еще подумает, что она только и может, что косить под известных героинь из фильмов.
Дилайла нацарапала адрес на спичечном коробке.
– Надеюсь, ты разберешь…
У нее вообще-то хороший почерк, но сейчас рука дрожала от волнения и восторга, и из-под нее выходили какие-то неразборчивые иероглифы.
– Не сомневайся, – обнадежил Чарли и провел пальцем по ее каракулям. – До свидания и, надеюсь, до завтра, – сказал он и очень недвусмысленно посмотрел ей прямо в глаза.
– До… до завтра, – улыбнулась Дилайла и, не попрощавшись с друзьями Чарли, отошла от стола. Она знала, что Чарли смотрит ей вслед, и из кожи вон лезла, стараясь как можно соблазнительнее покачивать бедрами, не обращая внимания на подзывавших ее покупателей и парней, которые предлагали выпить шампанского. На черта они ей сдались?! Кому они нужны, если есть Чарли? Чарли, который, она знала это, с улыбкой смотрит ей вслед.
ГЛАВА 13
– Дуэйн меня бросил, – трагически вздохнула Вивьен, закуривая сигарету.
– Бросил тебя? – Сэм надорвал пакетик с сахаром и высыпал содержимое в чашку с кофе. – Как он мог тебя бросить? Я никогда не думал, что у вас это серьезно.
Вивьен стряхнула пепел на пол.
– Мы были очень близки. Понимали друг друга, а теперь… – Она набрала в легкие побольше воздуха, словно собираясь с силами, чтобы закончить фразу: —…он бросил меня в грязь и пыль, как ненужный хлам.
Было десять часов утра, и кафе «Примадонна» наконец опустело после суматошного раннего утра. Сэм падал с ног. Четыре часа подряд он варил кофе и готовил сандвичи для занудных чиновников из Сити. А когда наконец улучил минутку, чтобы проглотить круассан и почитать газету, в кафе ворвалась Вивьен в вызывающе-розовом шелковом сари и кашемировом жакете. Она мрачно заказала горячее («Мне необходимо подкрепиться») и упала на стул, как утомленный путник. Сэм не проронил ни слова. Даже не напомнил ей о диагностированной ею же самой аллергии на пшеничную муку и молочные продукты. Спорить с Вивьен, когда она в расстроенных чувствах, в лучшем случае бесполезно, в худшем – опасно. Поэтому Сэм обреченно сложил газету, поднялся со стула, прошел на кухню и плеснул масла на большую сковородку. Через пять минут он поставил перед ней на стол полный английский завтрак и услужливо выдвинул стул.