Что случилось с Гарольдом Смитом?
Шрифт:
И к зрителям вышел мой отец.
И тогда они умерли
Отец выложился на все сто процентов.
Сначала он показал фокус с чтением мыслей. Отец выбрал добровольца – саму именинницу. С помощью Мэдж та написала на листе бумаги число в геометрической фигуре, а отец попытался прочесть ее мысли. Закрыл глаза, сосредоточился. Но, увы, пока мой отец сосредотачивался, миссис Баттерсби отвлеклась на медбрата в плотно обтягивающих брюках,
Думаю, мой отец получил соответствующие сигналы.
– Да, кажется, я вижу… эээ…
Он не закончил фразу, почему – понятно. Ведь миссис Баттерсби в своем воображении рисовала не число в геометрической фигуре, а, благослови ее Господь, кое-что совсем другое в обтягивающих штанах.
Ну, если на столетний юбилей нельзя, то когда же?
Поэтому отец отказался от этого фокуса и быстренько приступил к следующему.
К сожалению, если первый фокус умер сам, второй продвинулся на шаг вперед.
– Следующий фокус. Исключительно силой мысли я попробую остановить ваши часы.
Зрители засуетились. Через некоторое время под руководством Мэдж почти все уставились на свои часы. А я уставился на свои, гадая, каким образом моему отцу удастся провернуть этот трюк.
Отец поднес свои часы ко лбу и закрыл глаза.
– Начали. На счет три. Раз. Два. Три.
На счет три секундная стрелка моих часов… замерла. Браво, отец, подумал я.
Я уже намеревался поздравить его вслух, но тут услышал три глухих «бух», один за другим. Так падает с низкого стульчика на линолеум человек в халате.
Я поднял голову и – удивительное дело – увидел, что именно так и поступили три зрителя: Айрис Кромби, Рональд Хантли и Мейвис Пилсбери.
Сначала я подумал, что они упали от удивления.
Да, они упали. И не только со стульчиков. Все трое сошли со своего жизненного пути.
Позднее выяснилась кое-какая полезная информация, которую следует знать начинающим фокусникам и ясновидящим, если они собираются выступать перед пожилой аудиторией.
А именно: кардиостимуляторы по своему устройству сходны с часами.
Из всей аудитории в тот день только у троих были вшиты кардиостимуляторы.
Легко догадаться, у кого именно.
В новостях
Ну так вот.
Время действия: тот же день, 18.27.
Место действия: наша гостиная.
Мы с отцом смотрим первые вечерние новости. Мимо проходит мама, вся расфуфыренная: сейчас она возьмет сумочку и отправится на встречу с «Бетти». И тут мы слышим голос диктора по телевидению.
– «Сегодня на столетнем юбилее обитательницы дома престарелых миссис Грейс Баттерсби радость сменилась скорбью. Праздник был омрачен, когда во время выступления местного артиста мистера Гарольда Смита трое
О боже.
Это первое, что узнала мама. И это произвело на нее впечатление.
– Мой муж – в вечерних новостях? Кто бы мог подумать?
И тут она объявляет, что никуда не пойдет, потому что устала и отправляется спать: и если отец тоже устал, почему бы ему не присоединиться? Похоже, отца подобное предложение удивило, и меня оно удивило не меньше. Не рановато ли – отправляться на покой в полседьмого вечера? Что ж, сказал отец, пожалуй. Виновато пожал плечами и пошел наверх.
Ну как? Представьте своих родителей. Которые отправились спать в полседьмого вечера. Думать об этом не хочется, да?
Прежде чем уйти, мама подошла ко мне. Как-то робко. Можно было догадаться, что ей надо.
– Солнышко. Я насчет того вечера в «Рокси».
– Все нормально, мама.
– Ну, ты же меня знаешь. Я всегда любила немного отвлечься. А твой папа любит лишь курить трубку да смотреть телевизор.
И она протянула мне сигарету. Я взял. А что мне оставалось?
Мама поднялась наверх. К папе.
– Ну что, уважаемый фокусник. Я тоже могу сказать «взойди, взойди»…
Фу. Я вдруг подумал, что идея насчет мамы и Уолтера была не так уж плоха.
К счастью, в голове моей роилось много других мыслей. Посудите сами. За несколько дней произошла масса событий: мама подцепила моего лучшего друга, я влюбился в панкушку и сам заделался панком, а мой отец, стараясь развлечь группу пожилых людей, троих случайно убил.
По правде говоря, пора бы жизни все-таки наладиться.
Если бы так.
Взлет и падение Нобби
Как вы уже прекрасно поняли, он был человек немногословный, этот Гарольд Смит.
Он не рассуждал вслух, не задавал вопросов, не предавался громким воспоминаниям, не отпускал шуток и вообще не делал ничего, что требовало бы составить в одну реплику больше десятка слов.
Когда я пытаюсь закрыть глаза, чтобы вспомнить, о чем разговаривал мой отец, мне представляется:
– Не выпить ли нам чайку?
Или:
– Восемь часов, Винс.
Или:
– Похоже, дождь пойдет.
Или:
– А, спасибо, Винс.
И все в таком роде. Ничего особенного.
За одним исключением. В тот раз.
Ну и.
После всех этих дел на столетии миссис Баттерсби.
Утренняя прогулка в полицейский участок Южного Йоркшира.
Операция захвата не представляла опасности для полиции. Им не пришлось таранить дверь, греметь наручниками или пеленать Гарольда Смита в смирительную рубашку. Он не оказывал ни малейшего сопротивления. Он охотно согласился сотрудничать.