Что там
Шрифт:
– Это так,-согласился узкогубый.-Но нельзя понимать все слишком упрощенно. Стремясь к долголетию, народ Безоблачного мира активно борется за достижение этой своей цели. Все, что вы видели...
– ...Формы борьбы за то, чтобы отдалить Неизбежное, - закончил за него "мой" Гладколицый.
– Но они уродливы!
– не выдержал я.
– Не сПeШИте с выводами,-предостерег престарeлый инопланетянин, у которого была одна правая рука: разумеется, я заметил это сразу и был порядком заинтригован-увечный на Безоблачном мире! Он словно понял меня:
– Вот видите? Я ее не во
Он говорил почти по-человечески, это не могло не вызвать определенной симпатии. Однако вмешался другой инопланетянин, прежде молчавший, и только тогда я узнал в нем агрессивного низенького толстяка из "летнего кафе".
– Как вы можете судить, правы мы или нет в своем выборе?-сварливо проскрипел он.-Что вы, собственно, о нас знаете?!
И тут же потускнел, словно истратив весь свой запас эмоций,-я сплошь и рядом наблюдал на Безоблачном мире подобные метаморфозы. Тем не менее мне было бы трудно оспаривать его правоту.
Слово взял Гладколицый:
– Как вам известно, мы успели многое узнать о Земле и землянах за то время, пока я не отказался от чтения ваших мыслей. То, что мы знаем, достаточно полно объясняет ваше неприятие образа жизни, избранного населением Безоблачного мира. Однако постарайтесь быть объективным. А мы постараемся помочь вам... Пусть вам покажется диким, но мы действительно направляем все свои усилия на то и только на то, чтобы продлить свою жизнь, и потому изживаем все лишнее. Разве такое стремление безнравственно? Ведь земляне тоже усиленно разрабатывают проблемы долголетия. Поэтому так последовательны мы в своем рационализме. Обитатели Безоблачного мира хотят покоя и имеют его. Они видят в нем счастье, а кто же отказывается от cобственного блага? Вы нe знаете истории нашей планеты. Между тем Безоблачный мир еще сравнительно недавно можно было назвать Миром бурь, страха, тревог... Так неужели же мы не имеем права на отдых и покой? И вот они у нас есть, и это, как видите, написано на наших лицах. Вот почему я влюблен в свои фантики - они так занятны и интересны, и женщины имеют возможность удовлетворять свои невинные инстинкты, и потомки каменщиков могут сколько душе угодно дробить камни, а дети и внуки гангстеров--утолять наследственную склонность к преступлениям, не принося вреда ни себе, ни окружающим... Не судите же нас, не поняв до конца всего!
Речь Гладколицего была, как видите, логична и убедительна. Она обволакивала мое сознание, гася в зародыше все новые и новые просящиеся на язык вопросы.
В самом деле, что меня возмущает? Разве не волен каждый в своем праве выбирать? И мне многое неизвестно. О каких бурях недавнего прошлого он упоминал? Кто я такой, чтобы единолично отрицать приемлемость образа жизни целого народа (я не заметил, что безболезненно произнес про себя последнее слово, лишь много позже ЗапУСК указал мне на это обстоятельство)?
– А теперь,--сказал Гладколицый, и мне на секунду почудились в его голосе нотки торжества, но тревожное ощущение тут же прошло.-Теперь мы познакомим вас с Великим Утешителем.
Он взял в руки Исполнитель желаний. На сей раз мое существо не возмутилось против этого унизительного для человеческого достоинства
Гладколицый нажал на кнопку. Все мы последовали его, примеру...
Разумеется, читатель уже догадался, что ннопланетяния, несмотря на свои обещания, вновь применил гипноз, причем в столь изощренной форме, что даже тренированное сознание астролетчика было не в силах противостоять его воздействию. Но почему же ни разу за все это время в дело не вмешался ЗапУСК-устройство, как мы убедились, замечательное в своем совершенстве? Какими "соображениями" руководствовался аппарат, оставаясь нейтральным в критической, казалось бы, для Ронга ситуации?
Они-Ронг и шестеро инопланетян-материализовались на небольшой площади, в которую ручьями вливалось множество радиально расположенных улиц.
В центре площади, на высоте человеческого роста, непостижимым образом удерживаемый от падения, висел Шар диаметром в полметра. От него расходились во все стороны мощные серебристо-серые лучи. Они растворялись в сером небе, и там серебро распадалось, теряясь в тусклом ватном покрове Безоблачного мира...
А вокруг, преклонив колени, в молчании, исполненном глубокого экстаза, стояли инопланетяне.
– Великий Утешитель!-торжественно произнес Гладколицый.
– Предки этих людей,-указал на молящихся опнорукий,-были религиозными фанатиками.
Ронга обволакивало странное желание, в котором он не мог разобраться... не мог его понять... потом механически сделал несколько шагов вперед, повинуясь смутному, но властному желанию присоединиться к молящимся... А ЗапУСК молчал.
Из задних ряДов, растaЛкивая верующих, бросИЛсЯ, протягивая руки вперед, к Шару, невысокий сухопарый инопланетянин.
– Проклятый!-яростно закричал он.-Убийца! Но я убью тебя...
Не добежав до Великого Утешителя нескольких метров, он остановился, словно натолкнувшись на невидимую стену, беспомощно взм,ахнул руками и упал ничком.
– Не вовремя,-сухо сказал Гладколицый, быстро взглянул на Ронга, который спокойно наблюдал за происходящим.- Великое изобретение,-продолжал он другим тоном, указывая на Шар.-Никакой мистики, просто гениальное открытие, подарившее нашей планете все ее благоденствие. Именно в нем-наш душевный покой, источник энергии, которая поддерживает неизменным климат Безоблачного мира, дает нам пищу, питает Исполнители желаний, утешает... Словом, в Шаре заключается основа основ всего нашего существования...
Тем временем инопланетянин, лежавший ничком, с трудом поднялся и, шатаясь, побрел, как во сне, прочь с площади. Вскоре он скрылся в одной из радиальных улиц. Гладколицый проводил его безучастным взглядом.
– Приступ шизофрении,-пояснил он, потом небрежно добавил:-Даже у нас порой еще встречается такое. Поэтому Шар окружен защитным полем-вы убедились в безотказности его действия. Если же допустить, что какой-нибудь другой сумасшедший сумеет все-таки пробиться к Шару, то исход один-смерть. Интересы общества превыше всего.