Что-то кроме магии
Шрифт:
— У нее ничего не получится, если никто не подчинится ее распоряжению, — Квиринус понял, что надо поскорее успокоить старика. — Вы ведь не собираетесь ее слушаться? Вот и я тоже. В моем случае это даже невозможно, поскольку мне официально запрещено появляться в Министерстве. Если мы с вами так уж нужны Обществу поддержки сквибов, пусть сами являются сюда.
В последующие дни прибыло еще несколько писем от имени Общества, подписанных Амбридж. Квиринус рвал их, не читая.
Блэк бодрился, но по-прежнему глотал капли, ходил заметно медленней и говорил
— Друзья мои, он готов, — однажды объявил он, глядя на своих соседей сияющими глазами. — Пройдемте ко мне.
В его комнате на столе лежал воздушный змей — пергаментный ромб, натянутый на легкую деревянную раму в половину человеческого роста. С желтоватой поверхности на людей озорно поглядывали большие круглые глаза — один зеленый, другой голубой — и широко улыбался красный рот с единственным крупным зубом. Между глазами и ртом помещался толстый веснушчатый нос и круглые розовые щеки. По двум верхним граням ромба густо пестрела короткая бахрома из цветной бумаги. Очевидно, она изображала волосы.
— Какой забавный, — не смогла сдержать ответной улыбки Сивилла.
— Вы гляньте-ка на хвост! — Блэк в этот момент походил на счастливого родителя, демонстрирующего успехи любимого чада. — Это ж всем хвостам хвост!
Действительно, веревка, привязанная к раме, была покрыта плотной чешуей из всевозможных лоскутков. Мариус ласково пропускал ее между пальцев, гладил, будто живое существо.
— Шелковая закладка, которую мне подарил отец, первый галстук, фата моей милой Стеллы, крестильная рубашка Берти... Знаете, откуда этот зеленый клочок бархата? Любимое платье матери... Я очень счастливый человек, друзья мои, потому что могу не просто вспоминать обо всем хорошем, что было в жизни, но и собрать его вот так, как сейчас!
— Вы, кажется, забыли прикрепить бечеву, чтобы держать змея, — заметил Квиррелл, смущенный и растроганный стариковским чудачеством.
— Бог с вами, Квиринус, кто же станет летать на привязи?
— Но тогда вы не сможете вернуть его...
— Я отпускаю его насовсем, — Мариус улыбнулся светло и чуть грустно. — Что-то пригодится птицам в гнезда, что-то — людям в тяжелую минуту... Идешь ты по улице, одинокий и печальный, поднимаешь голову к небу — а там он, с веснушками. Разве плохо?
Ночью Сивилла никак не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, пока не проснулся муж.
— Не спится? — сонно пробормотал он.
— У меня плохое предчувствие. Не нравится мне этот змей.
Квиринус сел на постели.
— Ты права, хватит тянуть. Капли плохо помогают Мариусу, надо подыскивать ему магловскую клинику. Попробуем для начала ту, где лечили мать.
Рано утром, когда Трелони зашла проведать Блэка, тот неподвижно лежал в кровати и едва сумел поднять руку, чтобы поприветствовать ее.
— Посадите меня к окну, — прошептал он. — Хочу увидеть...
Вдвоем с Квиринусом они усадили старика в кресло у распахнутого окна. Солнце едва поднялось над городом и еще
— Хороший будет день... — Мариус вдохнул пока еще прохладный воздух, скривился от боли, потер грудь. — Ну что ж, пора. Сивилла, будьте добры, отпустите змея на волю.
— Вингардиум Леви... — машинально проговорила Трелони, но Блэк покачал головой:
— Не превращайте чудо в фокус. Просто поднимите его над столом.
Сивилла послушно приподняла хрупкую конструкцию, и змей вдруг встрепенулся в ее ладонях. Легко скользнув вверх, он принялся парить под потолком, описывая широкие круги, поднимая хвостом все бумажные фигурки птиц. Они не кувыркались беспорядочно, но собрались стайкой, в один миг вырвались вслед за змеем в окно и взмыли прямиком к солнцу.
— Этих тоже отпустите... — Мариус показал глазами на фигурки, привязанные нитками к карнизу. Они отчаянно трепыхались, точно желая последовать за остальными.
Квиринус оборвал нитки, белые птицы спорхнули с подоконника и скоро стали частью разноцветного облака, которое уносилось все выше и выше — пока не растворилось в прозрачной летней синеве. Старик тихо улыбался, провожая их полет.
Вечером сова принесла Снейпу в Хогвартс короткую записку: «Умер Мариус. Похороны послезавтра в десять утра на кладбище Святого Киприана в Ньюарке. Если сможешь, приходи проводить. И сообщи, пожалуйста, его племяннику».
* * *
Обосновавшись в Малфой-мэноре, Волдеморт, казалось, не спешил переходить к активным действиям. Метка вторую неделю не напоминала о себе, но Снейпа, как и остальных Пожирателей, это ничуть не успокаивало: в любую минуту повелитель мог подать сигнал к общему сбору — во времена его прошлой жизни такое случалось не раз.
Слизерин окончил учебный год без сюрпризов, по-прежнему оставаясь на втором месте. Правда, делить его пришлось с Гриффиндором. Директор в этот раз не расщедрился на дополнительные баллы для Поттера, и флаги в Главном зале окрасились в синий цвет: факультет Рэйвенкло с сентября по июнь усердно учился, не отвлекаясь ни на Турнир, ни на Волдеморта.
В положенный час Хогвартс-экспресс увез всех школяров в Лондон, и декан решил, что оставшуюся часть каникул посвятит пополнению своего запаса зелий. В первую очередь «Жидкой удачи». К тому же за работой хорошо отдыхалось и спокойно думалось.
Письмо от Квиррелла застало его в лаборатории.
Печали Северус не почувствовал: все, что могло болеть, давно отболело со смертью матери и Лили. Очень вовремя умер, подумалось ему. Большая магловская война, затем более тихая, но по-своему не менее жестокая магическая — довольно для одного старика. Неизвестно, пережил бы Мариус войну приближающуюся, до которой, по мнению Снейпа, оставались считанные месяцы. Ведь смешные и безвредные мечтатели всегда гибнут первыми...