Что ты сделал
Шрифт:
Раздались шаги, и дверь открылась. Лицо Кэсси было красным и опухшим.
— Не будь дурачком. Если джемпер найдется, его используют для доказательства папиной вины.
— Правда?
— Ну сам подумай. Полицейские скажут, что он специально спрятал джемпер, даже если папа его потерял.
Бенджи понимал, что джемпер вовсе не случайно попал в мусорную кучу. Поговорив с Кэсси, он снова пошел за сарай и уставился на красное пятно под ветками. Анджей приходит по понедельникам. Значит, завтра он найдет джемпер, когда соберется жечь листья. Кэсси права: у папы могут
Вот бы кто-нибудь подсказал, что делать…
Глава одиннадцатая
«Стерва».
«Чертова лицемерка».
«Называет себя феминисткой, но что-то не вижу ее комментариев насчет муженька-насильника».
— Все не настолько плохо, — сказал Билл.
Я застала его у нас дома, когда вернулась из офиса. К тому времени он уже сотворил обед из вчерашних остатков. А потом, пока я сидела совершенно оглушенная и беспомощная, помыл посуду и выставил детей на улицу.
Я должна была спросить его, как дела у Карен, но язык не повиновался. В голове бесконечным потоком вертелись мысли, а из телефона изливался поток желчи. Имя Майка неизвестно каким образом попало в «Твиттер», и мне было морально тяжело вынести то, что о нас писали. Я всегда предавала гласности проблему насилия, обличала негодяев, а теперь вот защищала собственного мужа-преступника. Меня распирало желание отвечать всем подряд, объяснять им, что мой муж не мог этого сделать, что он не виноват. Но хватало ума понять: так будет только хуже.
Пришлось позвонить родителям Майка — ведь даже они были на «Фейсбуке» — и выслушать ор его отца и рыдания матери, хотя мне очень хотелось разрыдаться самой. Интересно, а моя мама уже знает? Что бы она сказала? Судя по всему: «Ну, Элисон, что посеешь, то и пожнешь». Ей звонить я не собиралась.
Мы с Биллом сидели за кухонным столом со стаканами виски. Я к своему не притронулась. Как странно, что Билл здесь, рядом со мной, и в любой момент можно протянуть руку и прикоснуться к нему, спустя столько долгих лет. Я вцепилась в стакан. Такое ощущение, будто нахожусь не дома. Казалось, сам воздух здесь заряжен негативом после стольких людей и стольких слез. Я вдруг поняла, что сижу на том самом месте, где стояла Карен, когда ночью ввалилась в кухню. Опустив глаза, я всмотрелась в кровавый след, все еще заметный на плитках. Джемпер. В последний раз я видела его на крыльце, но потом он исчез. Еще не хватало, чтобы это усугубило вину Майка! Надо позвонить Анджею, чтобы завтра он не приходил. Но кто же подстрижет траву? Я совсем не умела управляться с газонокосилкой…
— Не настолько плохо? Меня уволили из приюта. Майк очень сильно влип. И я тоже, если защищаю его, — так думают люди. Билл, что мне делать?
Я действительно не понимала. Хотя преступление еще не доказано, как жить со всем этим? Ведь Майк — отец моих детей, человек, с которым я провела рядом долгие годы. Но знала ли я его? Он спал с Карен в нашем доме. Меня пробила дрожь, будто тело отвергало кошмарный факт. Но если он мне рассказал это, значит, и
— Все будет в порядке, — сказал Билл, чтобы меня поддержать, но знать этого наверняка он никак не мог.
Я взяла телефон, ввела свое имя в поисковик «Твиттера» и показала ему появившиеся на экране фразы:
«Вероломная стерва. Если бы моя жена бросила меня в таком дерьме, я бы нанял юриста для развода».
Это написал мужчина, недоумевавший, почему я не защищаю Майка. Но комментарии феминисток были не лучше. Я считала, что феминистки на моей стороне, но все они вдруг оказались в оппозиции. Почему я не сделала заявление?
«Что молчишь, Эли?»
— И обе стороны ненавидят меня. Все ненавидят меня.
— Какая разница, что думают эти люди? Ты их не знаешь. Вот за это я и ненавижу соцсети, весь этот сброд. Нам не нужно их мнение.
Билл отложил мой телефон в сторону и подтолкнул ко мне стакан:
— Выпей. Это поможет.
Я залпом осушила стакан с горючей смесью.
— Что же делать?
— Завтра слушание. Скорее всего, его отпустят под залог, и он вернется домой.
— А работа? Его не уволят?
— Если вина не доказана судом, вряд ли. Могут временно отстранить, но платить все равно должны.
От Билла исходило спокойствие. Я вспомнила, как однажды влетела к нему в комнату, паникуя, что не закончила эссе про Чосера [11] . Он посоветовал прикинуться заболевшей и сдать работу на следующей неделе. А потом мы пили и болтали. С ним я чувствовала себя взрослой. Билл единственный из студентов держал в комнате бутылку с виски, и когда я добавила в свой стакан диетическую колу, он был шокирован, однако ничего не сказал.
11
Джефри Готфрид Чосер (ок. 1340/1345-1400) — средневековый английский поэт.
— Но из приюта меня все-таки уволили.
— Ну это же благотворительность, а не заработок, разве нет? Почему бы не втянуть рожки в панцирь и не пожить немного спокойно — заниматься детьми, залечь на дно? Подождать до суда?
Я поставила стакан.
— Билл, ты ведь был в саду ночью. Может, видел что-то или кого-то? Кто-нибудь заходил в ворота?
Он медленно покачал головой:
— Я лег раньше всего этого. Полиция же проверила видеозаписи соседей?
Анна, соседка, уже сообщила мне, что на них ничего не обнаружили.
— А из окон наверху ты ничего не видел? С той стороны, что выходит на лес?
Он задумался:
— Да, я выглянул в окно, когда возвращался из туалета. Думаю, это было незадолго до… всего. А потом я снова лег и, уже почти уснув, вдруг услышал крики.
По дороге из туалета… Я поняла: окно, о котором он говорил, находилось в холле, и выходило оно в сад.
— То есть ты видел их в саду прошлой ночью? Так?
Мои руки затряслись. Нет, не может быть! Мне захотелось крикнуть: «Молчи! Не говори ничего!»