Что уж, мы уж, раз уж, так уж...
Шрифт:
— Зря ты за нами увязался.
— Кто увязался? — Гном снова запыхтел. — А кто с вас наручники снял? А кто гараж открыл?
— Хватит ругаться! — Иван встал между начавшими сходиться коротышками. — Лишних у нас нет. Все нужны на равных правах. Значит, будем беречь Диогена.
— Что я, фарфор, что ли? — Возмутился гном. — Вон Никанора берегите.
— Нет, ну вы только посмотрите? — Развел руками Никанор. — О нем общество заботится, а он на дыбы.
— Да! — Огрызнулся Диоген. — Вот такой я противоречивый!
— Ты у нас самый
— А что, только по мне стрелять будут? — Спросил гном.
— Никто стрелять не будет. — Иван начал терять терпение. — Но, на всякий пожарный, говорю, что будешь прятаться за меня или за Брыню. Ты меня понял?
Диоген шмыгнул носом.
— Ты понял, или нет?
— А чо? — Диоген опять шмыгнул. — Семен у них ружья не может сломать, что ли?
Все задумчиво посмотрели на Семена.
— А они ничего не заподозрят? — Спросил Семен и отошел, от греха подальше.
— Ну, Диоген! — Никанор похлопал гнома по плечу. — Ну, молодец! Не зря я тебя с собой взял. А раньше что молчал?
— А вы не говорили, что в меня стрелять будут. — Пожал плечами Диоген.
— Никто в тебя стрелять не собирается. — Успокоил его Иван. — Но идея у тебя гениальная. Есть у меня одна версия, как продолжить наше расследование, но сначала надо дождаться старшего лейтенанта Иванова.
— Уж, не сдаться ли, ты предлагаешь? — Брыня подошел поближе к Ивану.
— А вот ты, как наш стратег, и обмозгуй этот вариант. — Шепотом предложил ему тот. — Можем мы, если прикинемся испуганными, что-то вытянуть из этого или нет?
Брыня задумался. Было видно, что это давалось ему с трудом. Все-таки сила у него не в голове, а в мышцах. Он постарался сделать умное лицо, но тут, в камеру, заглянул дежурный.
— К вам опять пришли. — Сказал он хмурясь. — Еще кого-нибудь ждете?
— Ждем, ждем. — Запрыгал Никанор. — Ночью целая толпа нагрянет, так что советую надеть бронежилет.
— Зачем? — Удивился дежурный.
— На всякий пожарный. Ты, давай, зови, кто пришел.
Дежурный выглянул в коридор и махнул рукой, приглашая посетителя. Подождав, когда тот войдет в камеру, он подозвал домового.
— Ты, на счет бронежилета, серьезно? — Шепнул он, когда Никанор подошел.
— Я тебе, когда-нибудь, врал?
Дежурный посмотрел в честные Никаноровы глаза и кивнул головой, что означало, что он верит домовому, как самому себе.
— Слушай, э-э… Как тебя? — Дежурный замялся.
— Никанор.
— Это… Никанор. Вообще-то вы можете идти. Три часа, с момента задержания, прошли.
— А ты нашу личность установил?
Милиционер отрицательно покачал головой.
— Ну, так устанавливай. А мы здесь подождем.
Дежурный тяжело вздохнул и вышел в коридор. Домовой вернулся к своим друзьям.
— Ну что, парни? — Он потер ладонью о ладонь. — Пожуем?
— Может, сначала о делах поговорим? — Предложил старлей.
— Как скажешь. — Согласился домовой. — Мы плотно
— Давайте сначала дело. — Секунду подумав, решил Иванов. — А то наедимся, расслабимся. Давайте, вводите в курс дела.
Иван показал ему рукой на табурет. Опер сел перед приготовленным к работе ноутбуком, и со вниманием уставился на хозяина долины.
— Недавно, к нам в долину, приехал Журиновский. — Начал Иван.
— Владимир Вольфович? — Перебил Ивана старлей.
— Да. Теперь вы понимаете, почему мы требуем от вас, чтобы все услышанное было сохранено в тайне?
— Понимаю. Продолжайте.
Иван кивнул головой и стал рассказывать дальше. Он рассказал старшему лейтенанту все, что услышал от Журиновского. После этого, они просмотрели диск. Запись в камере (имеется в виду комната, в которой содержался внук Владимира Вольфовича) Иванов просмотрел дважды. Когда был просмотрен сюжет около школы, Иван подробно рассказал о поисках водителя фальшивой машины, и как он был обнаружен мертвым. И, наконец, дело дошло до информации, которую им рассказал водитель Журиновского. Когда рассказ закончился, все уставились на старлея, ожидая, что он скажет.
— Расскажите, как вас задержали. — Попросил тот, после некоторого раздумья. — Только желательно поподробнее.
— Да мы можем показать. — Воскликнул Никанор, вынимая из кармана диск, конфискованный из сейфа полковника. — Про нас целое кино сняли.
Иванов вставил диск в ноутбук, и все уставились на экран. Было очень интересно смотреть на себя со стороны. Комментарии и шутки сыпались со всех сторон, особенно досталось Диогену, позирующему перед камерой. Он, правда, не обижался и смеялся больше всех. Когда запись кончилась, все опять уставились на опера.
— Кто-то обещал покормить? — Посмотрел он на Никанора. — Или мне показалось?
— Обещал. — Никанор был, явно, разочарован ходом следствия. — И накормлю от пуза, раз обещал.
Он стал выкладывать на стол всевозможные деликатесы, чтобы у старлея не создавалось впечатления, что над ним пошутили. Телевизор и ноутбук пришлось переставить на пол, чтобы освободить место. Все смотрели на раздраженного домового, который заполнял провизией всю площадь стола. Ни пива, ни водки, в этот раз из кармана вынуто не было.
— Мы что, в сухомятку есть будем? — Не выдержал Брыня. — Ты столько выставил, что без смазки, мы обожремся.
— Раз больше ничего не умеем, — огрызнулся Никанор, — так хоть нажремся до отвала.
— Ты про что? — Поинтересовался Диоген.
— А ты жри, да помалкивай. — Рявкнул домовой на гнома. — Перед камерой вон как скакал, а на печь нормально запрыгнуть не можешь.
— Что с тобой, Никанор? — Спросил Иван.
— Ничего! — Домовой высматривал свободное место на столе, держа в руках четыре пареных репы. — Только жрем да пьем, пьем да жрем. Скоро в дверь боком вползать будем. — Он сел на кровать и откусил от репы большой кусок.