Чтоб знали! Избранное
Шрифт:
– Э, так он раскладывается! – удивился я и почувствовал, что она отняла от меня значительную часть наслаждения – лежать рядом с любовницей, а не втискиваться в сидячую часть дивана. Джули нарочно скрывала пространство дивана, чтобы вытеснить меня, чтобы не давать мне слишком много места в своей жизни. Она не хотела, чтобы я оставался у неё на ночь и вообще задерживался. А я-то думал, что диван не раскладной и она спит скрючившись, и мне тогда не хотелось вслух удивляться такому неудобству, чтобы не оскорбить
Она лежала в стороне от меня, закрыв глаза, но тотчас открывала их при любом моём движении. Она была в джинсах, которые послушно повторяли каждый изгиб роскошных изъявлений её бёдер и крепких стройных ног.
– Я просто устала, и у меня болит живот, – сказала она, глядя в сторону. – У меня, наверно, температура.
Я положил руку на её лоб, но он не был горячим. Я стал гладить её волосы, но она сделала движение головой, уходя из-под моей руки, показывая, что моя рука ей мешает. Я убрал руку. Джули сказала, что она весь день ничего не ела.
– Тебе нужно побольше пить, – сказал я врачебно.
– У меня пустой холодильник.
– Я сейчас сбегаю, куплю тебе еды и питья, – резво предложил я.
– Нет, не надо, спасибо, – твёрдо сказала Джули, – я просто хочу спать, сон для меня – лучшее лекарство.
– Я лягу с тобой, и мы заснём вместе, – предложил я, предвидя её протест, который незамедлительно и был высказан.
– Нет, я хочу спать одна. Ты знаешь, я не хочу быть невежливой, но я хочу, чтобы ты ушёл.
– В чём дело? Что с тобой приключилось?
– Ничего, просто я плохо себя чувствую и хочу спать. Мы с тобой встретимся через несколько дней, и всё будет в порядке.
И тут я не выдержал, вытащил пистолет и ткнул его ей в рот.
Она раскрыла глаза в два приёма: сначала, чтобы увидеть, что это ткнулось ей в губы, а потом в два раза шире, когда поняла, что это.
– Заткнись, и ни звука, а то вмиг сдохнешь.
Джули лежала с приоткрытым ртом, боясь пошевелиться, чтобы пистолет не кончил.
Я вытащил из кармана глушитель, навинтил на ствол и снова ткнул ей в рот.
– Это глушитель, – пояснил я, – выстрелю, и никто не услышит. Поняла?
Джули смотрела на меня в ужасе и тряслась.
– Поняла? – переспросил я более грозным голосом.
– Да, – проговорила посмевшая отвергнуть меня возлюбленная.
– Рассказывай, что произошло, я же вижу, что ты крутишь. Уж не думаешь ли ты, что я поверил в твою болезнь? Только правда спасёт тебе жизнь, – сказал я и, чтобы снять возникшую помпезность, левой рукой ударил её по щеке. Впрочем, это тоже оказалось мелодраматично. Но тут она со страху громко выпустила газы, и тогда на сцену вступил махровый реализм. Краска залила её лицо.
– До конца, до конца, всю правду, – ухмыльнулся я, уперев глушитель
– У меня свидание с другим мужчиной, – сказала она запинаясь.
– А какого ж хуя ты мне врала?!
– Я боялась, что ты рассердишься.
– Правильно, что боялась. Раздевайся.
Она хотела подняться с кровати.
– Раздевайся лёжа, – приказал я, убирая пистолет от её лба, но держа направленным на неё. Если бы дать ей хотя бы сесть, то она обрела бы большую подвижность и смогла бы попытаться бежать или сопротивляться.
Джули лёжа сняла рубашку, стянула джинсы с таким усилием, будто сдирала с себя кожу, – так плотно они её облегали. Щёлкнула застёжкой лифчика, и он обвис, открывая плотные большие груди. Я сорвал с неё лифчик и бросил на пол. Она приподняла бёдра и стянула вниз трусики. Всё это время она не сводила с меня взгляда, в котором я различил помимо страха и ненависть. Наконец-то я видел её бёдра при свете дня. Они были бездонны.
– Разведи ноги!
Она развела, и слёзы потекли у неё из глаз:
– Не убивай меня. У меня дети, ты же знаешь.
– Говори правду и тогда выживешь.
– Хорошо, – заверила она.
– Когда у тебя свидание?
Она посмотрела на стенные часы:
– Через сорок минут.
– Где?
– Здесь. Он должен позвонить перед выездом.
Тут у меня возник хороший план.
– Когда он позвонит, скажешь, что ты откроешь ему дверь и будешь ждать его в постели.
– А ты где будешь?
– А я спрячусь в этот шкаф и буду наблюдать за вами, как вы ебётесь. И если ты пикнешь, то ни тебе, ни ему не жить.
– Зачем тебе всё это? – с тревогой спросила она.
Тут раздался телефонный звонок.
Я подошёл к Джули, приставил к её затылку глушитель и кивнул в сторону телефона.
– Скажешь, что ты откроешь ему дверь и будешь ждать его в постели, – повторил я.
Джули сняла трубку. Это был он. Я слушал, что он говорил, приложив ухо к трубке, но не убирал дула с затылка Джули. Мужчина сообщил, что выезжает и будет через полчаса. Джули сказала, что я требовал, и он обрадовался, пообещал, что сразу прыгнет к ней в кровать, чуть переступит порог.
«Так, теперь нужно успеть сделать всё по плану», – думал я, глядя на голую Джули, которой я снова приказал лечь.
– Как ты кончаешь? Что тебе нужно для этого? – спросил я.
– Я не могу кончить с мужчиной. Мне нужен палец. Или вибратор.
– Где вибратор?
– В шкафу.
– Иди, возьми его. Будешь суетиться – я держу пистолет на твоей спине.
Мы вместе подошли к стенному шкафу, и она вытащила вибратор из-под тряпок, лежавших на полке. На одной из полок я увидел початую бутылку виски. Я взял её с собой.