Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 2

Мезенцев Владимир Андреевич

С особым вниманием и надеждой следит за действиями целителя сам больной. Он так жаждет стать здоровым! Постепенно все окружающее, кроме голоса шамана, перестает достигать его сознания. Он впадает в гипнотический полусон, в котором речь шамана воспринимается особенно остро, глубоко западает в сознание… Выкрики о бегстве и поражении «духов зла», о победе «духов-помощников» звучат для больного желанной вестью о выздоровлении. Боли, которые изнуряли тело, куда-то уходят, отступают. Он уже чувствует свою силу, видит себя снова на охоте.

И вот результат: к концу обряда у некоторых особо впечатлительных людей действительно наступало улучшение. А те, кто присутствовал при этом, восторженно

передавали от стойбища к стойбищу всячески преувеличенную весть об удивительном исцелении. Они ведь не ведали о том, что шаман таким образом исцелил лишь единицы, а навредил сотням…

По свидетельству известного этнографа В. Г. Богораза, хорошо знавшего жизнь народов нашего Севера, некоторые шаманы владели и техникой чревовещания. У присутствующих создается полная иллюзия, что отдельные голоса приходят из разных углов чума. В трюках такого рода шаманы подражают крикам зверей и птиц и даже завыванию бури. Ученый рассказывал, что он слышал звуки кузнечика, слепня и комара. Все время, пока звучали такие голоса, шаман не переставал бить в бубен, чтобы показать, что все его внимание занято другим делом.

Во все времена гипноз использовался всякого рода авантюристами. В России таким был «друг» семьи Николая II Григорий Распутин, который, несомненно, был незаурядным гипнотизером. Гипнотическим даром обладал и известный Европе XVIII в. авантюрист граф Калиостро (подлинное его имя Джузеппе Бальзамо). О якобы творимых им чудесах ходили легенды, между тем все объяснялось одним. «Калиостро, — пишет в своей книге «Пророки и чудотворцы» профессор В. Е. Рожнов, — широко использовал гипноз и связанные с ним явления. Про его выступления можно сказать, что они являли собой истинный пример того, как использовался гипноз в роли орудия мистики и шарлатанства».

В наше время заниматься гипнозом разрешается только врачам. Потому что люди, не имеющие медицинского образования, могут при этом принести человеку вред. Известно, немало фактов, когда людей, усыпленных самодеятельными гипнотизерами, с трудом приводили в сознание. Ну, а в прошлом было только так: на всех, кто владел столь таинственным искусством, смотрели как на кудесников. Таких людей боялись, от них ждали одних бед. И почти никто не задумывался над тем, чтобы выяснить естественную природу загадки.

В XVIII веке завесу над гипнозом приоткрыл, сам того не ведая, австрийский врач Ф. Месмер. Он прославился тем, что лечил своих пациентов «наложением магнитов». Жаждущие выздоровления люди сидели в ваннах, оснащенных большими магнитами, после чего некоторые выздоравливали. Сам врач объяснял это действием особой «магнетической жидкости». Но когда его деятельность расследовала Парижская академия наук, ученые записали: «Ничто не доказывает существования животно-магнетической жидкости, следовательно, это несуществующее вещество не может приносить пользы».

Однако Месмер так и умер в убеждении, что такая «жидкость» существует. Правда, он уже видел, что иной раз приходившие к нему больные исцелялись и без магнитов. Облегчение и выздоровление наступало после того, как он посмотрит на человека и поговорит с ним о болезни. Более того неоднократно случалось, что, побывав у «великого лекаря», оглохшие или потерявшие голос люди, как по мановению волшебной палочки, обретали и голос и слух, хотя и не подвергались действию магнитов. В чем дело?

Поразмыслив, Масмер решил, что не магниты, а сам он — вместилище целительного «животного магнетизма». И передавая его другим, помогает им бороться с болезнью…

У Месмера было много учеников и последователей. Одному из них выпало на долю случайное открытие. Впрочем, «открыл» он то, что знали в свое время

жрецы Ассирии и Вавилона. Занимаясь магнетическим лечением, он столкнулся с невиданным явлением. Обычно больные люди с ослабленной психикой, реагировали на лечение судорогами, конвульсиями, порой даже истерическими припадками. А тут… Молодой парень вдруг мирно засыпает, когда его гладят рукой. Испуганный лекарь пытается расшевелить человека, но тщетно. Трясет парня, тот продолжает спать. А затем внезапно, когда лекарь строго приказывает ему встать, больной поднимается, делает несколько шагов, но с закрытыми глазами. Несмотря на сомкнутые веки, человек держится совершенно как наяву, и в то же время сон продолжается. Смущенный врач пытается говорить с ним, задает вопросы. Парень отвечает вполне разумно и ясно. Лекарь повторяет опыт. И ему удается вызвать такое же состояние у других лиц. Продолжая опыты, он делает так называемые постгипнотические внушения, то есть велит находящемуся во сне выполнить после пробуждения ряд определенных действий. И пациенты выполняют то, что было им внушено в «магнетическом» сне.

Дальнейшее изучение гипнотических явлений связано с именем английского хирурга Д. Брэда. Надо заметить, что тот весьма скептически относился к магнетизму Месмера и его последователей. Однажды, намереваясь разоблачить швейцарского «магнетизера» Лафонтена, Брэд убедился в подлинности демонстрируемых тем гипнотических явлений и начал изучать их. Он первым в новое время стал пользоваться гипнозом для обезболивания хирургических операций, убедился также, что гипноз наиболее действенен при лечении различных нервных заболеваний, особенно истерических расстройств — параличей, психогенной глухоты, слепоты и немоты.

Потребовались, однако, еще усилия других ученых, чтобы датъ материалистическое объяснение этому интереснейшему состоянию нашей психики. Многое в этом отношении сделали В. М. Бехтерев и И. П. Павлов. Они показали, что в гипнотическом сне нет ничего сверхъестественного, хотя он во многом и отличается от обычного. В чем это отличие?

При глубоком естественном сне человек невосприимчив к тому, что происходит вокруг. Погруженный в глубокий гипноз, он не реагирует на внешние раздражения, не отвечает на вопросы присутствующих, но при этом восприимчив ко всему, что относится к врачу-гипнотизеру — слышит его голос, ему одному отвечает. Более того, каждое слово врача вызывает в его сознании яркие представления, которые могут переходить в галлюцинации. Человеку под гипнозом можно, скажем, внушить, что в доме пожар, и он «увидит» бушующее пламя. Таким образом, можно сказать, что гипноз — это одновременно и сон, и внушение. Причем факты говорят о том, что гипнотическое состояние обостряет восприимчивость к раздражениям, лежащим ниже порога восприимчивости человека, находящегося в состоянии бодрствования.

До наших дней сохранилось ложное представление о значении цвета глаз гипнотизера. Между тем при гипнозировании можно даже не смотреть в глаза, достаточно длительно смотреть на какой-то блестящий предмет. Нервные клетки, «отвечающие» за зрение, утомляются, и в мозгу возникает процесс охранительного торможения. Он распространяется по коре полушарий мозга и вызывает гипнотический сон.

В основе гипнотического состояния — торможение большинства клеток головного мозга и сохранение бодрствующего участка в коре, через который поддерживается связь врача с пациентом. Такие участки — «сторожевые пункты» — сохраняются и при обычном сне. Как бы ни был он глубок, отдельные клетки мозга не прекращают своей работы. Через них организм сохраняет какую-то связь с окружающим. «Сторожевые пункты» реагируют на те сигналы, которые «нельзя проспать».