Чудеса в решете
Шрифт:
– Выпейте, милорд, – подбодрил его Флапий. – Увидите, как вам полегчает.
И действительно, Антон почувствовал себя значительно лучше. Выпил полную чашку простокваши, а от завтрака отказался.
– Спасибо, я наелся. Можно ехать. И поднялся с места.
– Так, милорд, ехать не годится. Вы сквайр, а не нищий побирушка.
– Почему не годится?..
– Да потому, что вы неподобающе одеты, как бедняк.
Антон посмотрел на серые потертые джинсы с дырами по-модному. На такую же джинсовую куртку. Все вещи он тщательно вытряхнул перед
– Это дорогие вещи, Франси…
– Может, там у вас и были дорогие, милорд. Не спорю. Но здесь люди живут побогаче. Поэтому нужно одеваться прилично, соответственно званию.
– А что не так?
– Вы еще спрашиваете? – ее удивлению не было предела. – Вы в черном рванье. Штаны доносили до дыр. Черное носят только бедняки, из простого люда. Я вам подобрала одежу, которую не очень любил ваш отец. Думаю, на первое время сгодится. Раздевайтесь, пойду принесу одежду. А эту я выброшу. Ее даже свинарю стыдно отдать донашивать. – Она удалилась, оставив Антона в сильном недоумении.
– Флапий, а что это важно, какой цвет одежды? – спросил он, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь раздеться.
– А как же, милорд. Как же узнать, кто перед тобой, бедняк или благородный господин. По одежде и узнают. Но я вижу, вы мало в этом разбираетесь. Вам надлежит носить зеленые, синие и красные цвета. Можно коричневые, но ткань должна быть шерстяная, тонкого сукна, или бархатная, или из шелка. Платье должно быть на ладонь выше колена, а у вас оно только до пупка. Стыд один. Вот станете рыцарем, тогда уже можно носить до колена. Чем ниже платье, или кот, по-нашему, или, как говорят имперцы, кафтан, тем знатнее человек. До пят могут носить лишь короли и император.
– Значит, знатность определяется длиной кафтана? – удивился Антон.
– А как же! Везде должен быт порядок, и в одежде тоже. Это все знают. Вот представьте себе, если бы вы приехали в такой одежде в обитель Заката? По дороге мы можем встретить торговцев или там купцов. Они должны вам уступить дорогу, а они, видя на вас весь этот срам, не уступят. И что будет? – спросил он.
– Не знаю, – честно признался Антон.
– Будет урон вашей чести. А вы должны будете убить наглеца. Возьмете грех на душу. А так все будут знать, что едет благородный сквайр, и вы не согрешите.
С такими доводами Антону спорить было трудно. Вспомнилась поговорка: «Со своим уставом в чужой монастырь не ходят». Подавив вздох, он стал раздеваться до трусов.
С кипой одежды пришла Франси и положила ее на стул. Критически оглядела его майку и трусы. Но промолчала.
– Надевайте чулки, по-нашему шосы, – подала она Антону светло-зеленые чулки. Антон натянул шосы выше колен.
– А как они держаться будут? Слезут же. Может, резинки есть?
– К штанам пристегнете. Флапий поможет. – твердо заявила Франси. Ее муж, охотно соглашаясь, кивая.
Антон взял в руки штаны типа бриджей, надел и затянул веревку на поясе. Штаны были из темно-зеленого сукна, и на них были нашиты узкие полосы
– Подпоясывайтесь, милорд.
Антон надел пояс, а Флапий помог ему разобраться с красным кафтаном. Отошел, рассматривая Антона, и прослезился.
– Прямо как ваш батюшка в молодости. Скажи, Франси?
Женщина посмотрела на Антона и согласно кивнула.
– Похож, – сказала она, – очень. Только бороды не хватает.
Антон рассматривал приталенный кафтан с высокими плечами и рукавами до локтей.
– Тут пуговиц нет, – сообщил он. – И рукава короткие.
– Этот кот носится без пуговиц, – безапелляционно сообщила Франси, подавая Антону высокие ботинки с медными пряжками. – Надевайте батильоны. Они должны быть вам впору. И они неношеные. Ваш отец любил сапоги носить.
Антон взял ботики и надел. Застегнул пряжки, полюбовался на тонкие носы и потопал.
– Ну, теперь я готов? – спросил он.
– Почти, милорд, остались меч и плащ, – сообщила, разглядывая Антона, Франси. – Вот поясная сумка. – Она подала небольшую кожаную сумку с короткими ремешками. – Надевайте ремень с мечом. Пристегните сумку спереди на пояс.
– Там пусто. – посмотрев внутрь, ответил Антон.
– Конечно, пусто! Скажите спасибо отцу! – резковато отозвалась Франси. Увидев укоризненный взгляд мужа, ответила: – А пусть знает, какой у милорда был батюшка. Сделал сына и умчался на лошади, и вспомнил о нем лишь под конец жизни. А мать его одна растила, из сил выбивалась. Даже одежду нормальную купить ему не могла… и что он оставил наследнику? Что, я тебя спрашиваю? Пять бочек настойки? Так что молчи.
– А я молчу.
– Вот и молчи.
Антон не стал слушать их перебранку, вернулся в спальню, надел под кафтан наплечную кобуру с пистолетом и вышел.
– Ну, когда поедем? – спросил он.
– Да все уже готово милорд. Ждем только вас. Две повозки загружены, лошади запряжены…одной Франси будет править, другой Эрзай. А мы с вами верхом…
– Я тоже в повозке поеду. Дорога длинная?
– Длинная, но не очень.
Они вышли на двор. Там стояли две крытые тентом повозки, запряженные лохматыми лошадками, и под седлами стояли, опустив обреченно головы, две старые клячи.
– Вот и посплю. А клячу эту дома оставьте, – проговорил Антон.
– Как скажете, милорд. – без споров согласился Флапий и озадачил Антона вопросом: – А где у нее дом?
– Я имел в виду… пусть в замке остается… и вспоминает боевые походы.
– А-а… в этом смысле? Ну, пусть остается и вспоминает…
Флапий многозначительно переглянулся с женой. По их взглядам Антон понял, о чем они думают.
«И этот чудит».
Он обреченно вздохнул, осознав, что не успевает следить за языком, и спросил: