Чудесная чайная Эрлы
Шрифт:
Но и у себя я не смогу их держать! Это уже не маленькие миленькие щеночки, а довольно крупные подростки, да еще боевой и задиристой породы. С собаками я отродясь дела не имела и не знала, как за ними ухаживать и как их дрессировать.
Да и до новых ли питомцев мне сейчас?
Но выгнать их на улицу я не могла и потому скормила им остатки овсянки, а затем отвела в угольный сарай, сделала им подстилки и заперла на ночь.
Завтра попрошу Лиллу найти им хозяев. Точнее, сегодня, потому что рассвет уже не за горами, мои глаза слипались,
Мне так хотелось спать, что ни один призрак не смог бы встать на пути между мной и кроватью. Бояться мне больше нечего. Теперь Занта со мной – а она проявила себя храброй защитницей.
Привидение получило возможность бродить в пределах дома, потому что его книга осталась лежать в библиотеке открытой.
Дверь тюрьмы распахнулась, узник с радостью выбрался на прогулку. Недалекую, потому что с бумажным узилищем призрака связывает цепь заклинания. А значит, нет надежды, что он ускользнет навсегда и оставит меня в покое.
К такому выводу я пришла, изучив несколько глав в книге Честа.
Потерла усталые глаза и допила последний глоток крепкого кофе. Поднялась я рано, проспав не больше трех часов – была слишком возбуждена для долгого сна.
Когда забрезжил рассвет, выбралась из постели, сбросив с живота недовольную Занту, отправилась в кабинет, принесла трактат о призраках и словарь, и начала разбираться в природе потусторонних явлений.
С каждой страницей то, что раньше казалось мне глупыми байками, становилось все более реальным – и в то же время менее пугающим.
Раз жили люди, которые изучали призраков, встречались с ними, и даже записывали их печальные истории – значит, это явление можно постичь.
Но что из себя представляла вчерашняя гостья, пока оставалось загадкой.
Согласно авторам трактата, призраков в природе водилось великое множество, разных видов, подвидов и классов.
Они могли быть неупокоенными душами и существами, призванными из другого мира, материализованной фантазией или неудавшимися экспериментами некромагов. Призраки могли создавать себе подобие тел как из эктоплазмы, так и из подручных материалов: дыма, огня, тумана, песка и пыли.
Были призраки равнодушные, злобные, отчаявшиеся. О добрых в книге не упоминалось, но много говорилось о призраках охранных, призванных защищать тайны и уничтожать угрозу. Они опасны для человека.
Мой призрак не показался враждебным, но наше знакомство было слишком коротким, чтобы говорить об этом с уверенностью.
Когда я утром убирала посуду со стола, обнаружила кое-что интересное.
В чашке, которой касались руки привидения, не осталось жидкости, а узор из чаинок лег по-новому. Теперь я отчетливо видела изображение ворона, что символизирует предательство и обман. Но теперь его также окаймляли завитки, похожие на языки пламени.
Я была уверена, что вижу послание от призрака.
Чтобы узнать больше, мне нужно снова встретиться с ним – или с ней. Эта
Однако чтобы подняться на чердак, потребуется немалое мужество.
Я обрадовалась, когда в дверь постучали. Приход гостя означал, что свидание с призраком откладывается, и мое мужество может взять передышку.
Визитером оказался пекарь Пампкин. Он, как всегда, принес мне корзину пончиков. Полдюжины малиновых, и полдюжины с лимонно-творожной начинкой и толстым слоем сахарной помадки. Устоять не смогла: тут же сковырнула сладкую корочку с верхнего пончика и отправила в рот.
Сегодня я наконец-то расплатилась с Пампкиным полновесной монетой. Сегодня я также собиралась заглянуть в банк и уплатить налог.
Затем посетители пошли один за другим, и через переднюю дверь, и через заднюю (те, кто продолжал тайком пользоваться услугами моей чайной).
Заглянула Лилла, выслушала сбивчивый рассказ о двух приблудных щенках, и сразу же забрала того, кто постарше.
«Моя двоюродная тетка, что заводские склады сторожит, давно хотела кобелька позубастее себе в напарники», – сообщила она.
Лилла выпила крепкого зеленого чаю и ушла, пообещав порасспрашивать насчет второго щенка.
Каждый раз, когда тренькал колокольчик, я вскакивала с заалевшими щеками. Что скрывать! – я ждала визита комиссара. Он должен явиться ко мне с официальной целью – отметить, что я не сбежала из города, но я надеялась, что визит будет и дружеским, и я ждала его.
Прошлая ночь кое-что изменила между нами. Я обдумывала возможность рассказать комиссару все без утайки: и про призрака, и про все прочее. Несмотря на недостатки Расмуса (главной из которых была его должность), мне хотелось делиться с ним и горем, и радостью. А их, судя по чайному гаданию, меня ожидало немало.
Вдруг мне до боли захотелось увидеть Рейна. Украдкой смотреть на его неправильное лицо, услышать его едкие комментарии, парировать их и ждать ответа. Хотелось его спокойной уверенности и редких вспышек нрава. Хотелось узнать и другие его тайны.
Но следующим явился Петер.
Я встретила его настороженной и виноватой улыбкой. В прошлый раз расстались мы плохо. И вздумалось же ему поучать меня, да еще опять настаивать на замужестве!
Петер улыбнулся в ответ тепло и широко, как в старые добрые времена детских проделок.
У меня отлегло от сердца. Петер предлагал забыть размолвки, и я была несказанно этому рада.
Он целомудренно поцеловал меня в щеку, вручил пакет с моими любимыми конфетами из столичной кондитерской, нахмурился и спросил:
– Как ты, Эрла? Слышал, к тебе приходили клопы с обыском. Копались в оранжерее. Что случилось?
Волнуясь и негодуя, я рассказала ему о доносе. Но о том, что он оказался в какой-то мере правдив, упоминать не стала, как и о древоядице, что теперь прекрасно себя чувствовала на верхней полке шкафа, замаскированная под сухой рогоз.