Чудесные дни в «Ужиках»
Шрифт:
— Мааааариииик, спасииии!
Гулкое эхо отскочило от дна колодца и я с горечью понял, что кроме водяного мой зов не услышит никто, не стоит тратить силы на крик. Отчаяние накрыло меня с головой, в душе я уже начал прощаться с солнышком, ласково припекавшим сверху, ветерком, нежно обдувавшим спину…
— Милок, случилося чаво? Чаво тама в колодезе копошишься? Али застрямши? — низкий надтреснутый голос соседской бабульки звучал в эту минуту для меня лучше самой прекрасной музыки.
— Бабушка, скорей, помогите, я из последних сил держусь, ещё минута и улечу на дно.
Не
— Бабуля, спасибо, спасли меня, ведь чуть не провалился.
Старушка ничего не сказала, вздохнула, подошла к колодцу, отодвинула одну из верхних досочек, под которой оказалось круглое бревно с намотанной на него цепочкой.
— Справишша таперича, унучек, али помочь?
— Вот я болван! Так всё просто, конечно справлюсь, спасибо Вам огромное, просто спасли меня, — я благодарил старушку, одновременно цепляя ведро к крюку на цепи и зачерпывая воду. Когда полное воды ведро оказалось у меня в руках, я повернулся к старушке, а её и след простыл. Жаль, очень хотелось посмотреть, как она через забор телепортируется.
Я с трудом поднял полное ведро и, пыхтя, потащил к дому. Во дворе, высунув от напряжения язык, Марик… стриг траву ножницами.
— Что, коса слишком сложный инструмент для тебя? Или делаешь аппликацию из травинок?
— Если ты, Гошик, такой умный, попробуй сам. Коса твоя кривая- я ей взмахиваю, а та в землю втыкается. Хочешь сам покосить?
— Я бы с удовольствием, да дрова прогорят, надо идти обед готовить. Стриги, как тебе удобнее, с косой позже разберёмся.
Наконец-то у меня всё готово, чтобы почувствовать себя настоящим поваром. Я расставил чугунки по росту и начал заполнять их продуктами. В первый положил горстку сухих грибов, насыпал какой-то крупы, мелко покрошил кусочек сала, посолил, налил с таким трудом добытой воды, закрыл крышкой и попытался засунуть подальше в печь. Меня обдало жаром, а руки, державшие чугунок, тут же покраснели, но, к счастью, обошлось без ожога. Как я мог забыть про ухваты! Рядом с печкой целой набор деревянных палок к железными полукружиями на концах. Я выбрал подходящий по размеру ухват, подхватил им чугунок и осторожно, стараясь не расплескать содержимое, засунул посудину поглубже в печь.
Вот бы мне сейчас толстую книжку с кулинарными рецептами, я бы развернулся! А так придётся сочинять блюда наугад.
Второй котелок я заполнил макаронами и тушёнкой, залил всё это водой, а солить не стал, тушёнка и так солёная, если что, досолю в тарелке.
Какой я всё-таки молодец, взрослый и самостоятельный. Вот закончу с едой и сделаю ещё что нибудь полезное- картошку посажу или баню растоплю. А ещё можно наколоть дров или пойти на озеро и поймать здоровенную рыбину. Надо будет написать родителям подробное письмо, пусть гордятся своим хозяйственным сыном.
Так я мечтал, а руки складывали в последний приготовленный чугунок рис, изюм и сушёные яблоки. Это сочетание мне показалось знакомым,
Я закрыл печку заслонкой, наконец-то моя работа на кухне закончена, теперь печка пусть потрудится.
Выйдя во двор, я сразу споткнулся о Марика, стоявшего на коленях и тщательно примеряясь, ровненько, словно на уроке труда, стригшего ножницами траву. Он двигался по краю периметра, и вдоль забора вся травка была уже старательно укорочена.
— Молодец, Маркуша, славно потрудился! К концу лета с такой-то скоростью у нас будет славный газон!
Марик вытер вспотевший лоб, уселся на крыльцо, сверкнув зелёными от травы коленками и буркнул:
— Попробуй сам справиться с косой, не так это просто как кажется.
— Вот тоже мне, задачка: маши себе палкой, да любуйся, как трава сама укладывается под ноги.
Я много раз видел в кино как косят, поэтому смело схватил косу, размахнулся, чтобы захватить побольше площадь покоса и… вогнал лезвие косы в землю, да так, что с трудом вытащил обратно.
— Знаешь, Марик, кажется, на этот раз ты оказался прав, коса, видать, бракованная. Я в амбаре видел ещё одну, потом ей всё быстренько скосим. А сейчас предлагаю пойти на разведку по деревне- осмотримся, искупаемся в озере, а как вернёмся, и еда будет готова.
— Хорошая мысль насчёт искупаться. Так сегодня печёт, с меня пота уже целая лужа натекла. Мы ведь Мурку с собой возьмём? А то хлев на замок не закрывается, огород тоже, можно сказать, открыт для посетителей. Давай-ка, пока обстановку в деревне не разведали, возьмём с собой нашу кормилицу.
— Предлагаешь её за собой на верёвке тащить? А если упираться будет? — я засомневался в разумности такой прогулки.
— А мне кажется, она признала в нас хозяев, пойдёт следом на верёвочке как собачка. И защитит нас, если кто нападёт.
— Ха-ха! Ну ты сказанул! Защитит! От такой охраны только одна польза — если встретим волков, есть небольшой шанс, что козу захотят съесть первую, а мы за это время успеем недалеко убежать.
— Согласись, что это тоже плюс, — Марик оказался настойчив. Он повернулся ко мне спиной, как бы давая понять, что вопрос решён и пошёл в огород за Муркой. Что ж, пусть берёт под свою ответственность.
Гордый и довольный, словно падишах новым верблюдом, мой товарищ шагал с козочкой, держа ту на коротком поводке. Вроде бы животное не против прогулки. Но до чего же наша Мура грязная! Концы шерсти слиплись и обросли шариками грязи, рога покрыты противным серым налётом, а в копытах застряли обрывки какой-то старой разлохмаченной верёвки.
— Марик, давай козу заодно помоем в озере, приведём её в человеческий вид, — я решил совместить приятную прогулку с полезным делом.
— В человеческий совсем необязательно, ещё начнёт нами тут командовать, а в козий, пожалуй, приведём. А не боишься, что она от нас уплывёт? Я не знаю, какую скорость козы в воде развивают, — вдруг засомневался Марк.