Чудесный переплет. Часть 1
Шрифт:
— Ладно, фиг с вами, уговорили… разгружаемся, — снова пробурчала я и назидательным тоном заметила: — Только в следующий раз просьба предупреждать о подобных вещах заранее, чтобы я могла морально подготовиться, а не обрушивать на меня столь радостные вести на месте.
Виновато улыбнувшись, Алексей высвободил швартовочный канат, соскочил в воду и начал подтягивать лодку к берегу. Ребята спрыгнули вслед за ним и принялись разгружаться. Я передала Ивану Баксика и, опираясь на плечо Матвея, спустилась в воду, вздрогнув от коснувшейся ног прохлады. Отпущенный на волю Баксик принялся резво скакать по воде, осыпая нас фонтанами холодных брызг. Время от времени он открывал охоту на переносимые
— Бакс, хорош амуницию портить! — прикрикнул на него Матвей, в очередной раз отцепляя зубы щенка, на этот раз — от брезентового рюкзака.
— Не трожь ребёнка, у него зубки режутся, — посмеивалась я, потакая шалостям любимца. — И вообще аккуратно, не тяни — прикус можешь испортить.
— Скорее он нам всё попортит и понадкусывает. Вот прокусит твой спальный матрац, на чём спать будешь? Свой не отдам, и не надейся, — добродушно пробурчал Матвей, на лице которого было написано: не боись, отдам.
Вскоре все вещи перекочевали на жёлтый песчаный пляж, и мы стали прощаться с егерем.
— Донки лучше ставить на севере или северо–западе, в сторону буйка, — сказал Алексей и махнул рукой вперёд, по направлению к противоположному берегу острова. — Там глубоко. А вообще здесь везде ловить можно, да и рыба вся в наличии.
— Спасибо, Лёх, — поблагодарил егеря Иван, пожимая протянутую им руку. — Значит, как договорились, завтра ближе к вечеру, часа в четыре–пять, нас подберёшь.
— Да не за что. Хорошо вам порыбачить и отдохнуть, — сказал Алексей и уже через несколько минут, вытолкав лодку на достаточную глубину, махал нам на прощание рукой, беря курс в обратном направлении…
— Ну что, будем палатки ставить или сначала остров исследуем? — спросила я ребят, с интересом оглядываясь по сторонам.
— Странно, что ты не предложила сначала донки поставить вместо палаток, — в ответ ухмыльнулся Иван, совершенно не подозревая о том, что был не далёк от истины.
Я действительно намеревалась быстро осмотреть остров, а потом забросить удочки, чтобы не пропустить утренний клёв, что же касается палаток — я была больше чем уверена, что ребята, как истинные джентльмены, возьмут решение этого вопроса на себя.
— Успеется, — хитро улыбнувшись, сказала я. — Так что, идём?
— Погнали, — с готовностью согласился Матвей, натягивая кроссовки.
Мы обулись — мало ли где пробираться придётся и какая живность здесь водится — и пошли по направлению к деревьям, неплотной стеной примыкавшим к пляжу.
Остров имел вытянутую форму — не более сорока метров в длину с запада на восток и двадцати в ширину — с севера на юг, и напоминал притопленную в воде с широкой стороны коробку из–под обуви. Южный берег — тот, к которому мы причалили, — был пологим, в средней части песчаным, а по бокам — болотистым, покрытым трёхметровой полосой болотной травы, осоки и камышей; северный — обрывистый и песчаный. К восточному берегу острова мы не смогли пробраться — дорогу нам преградили густые заросли колючего кустарника и бурелом, но две трети острова с запада на восток были свободны от зарослей и имели вполне цивилизованный вид. Что удивительно, вокруг росли хоть и худые, как после болезни, но всё же привычные сосны и берёзы — деревья, которых мне так не хватало в Астрахани, а почву покрывал толстый, сплошной ковёр из сухого мягкого мха, в котором непередаваемо приятно пружинили ноги.
Деревья росли нечасто, и мы с лёгкостью подыскали место для двух двухместных палаток на северной стороне острова, на краю леса, рядом с высоким обрывом. Местоположение более чем удачное: во–первых, деревья будут скрывать нас от палящих лучей солнца, сохраняя в месте стоянки постоянную тень, и укроют от ветра в случае
Облюбованное нами место, как выяснилось, не раз привлекало внимание рыбаков и туристов: мох на значительной площади был вытоптан или сильно примят, а в одном месте и вовсе удалён — подготовлена безопасная площадка для разведения костра. Приятно удивило, что прилегающая местность слепила чистотой, словно дворники с утра прошлись по земле мётлами, а в нескольких метрах от места стоянки, между двумя молодыми берёзками, незнакомый заботливый человек подвесил новёхонький холщовый мешок для отходов. Вот такой подход к природе мне нравится!
Мы перенесли выгруженные на пляже вещи и, первым делом поставив донки, принялись обустраивать лагерь, время от времени прерываясь для того, чтобы подсечь клюющую рыбу. Поклёвки шли одна за другой, словно рыба вокруг острова до сегодняшнего утра постилась, а теперь, ко всеобщей радости — рыбы и рыбаков, — получила разрешение наесться до отвала. В конце концов мы, не сговариваясь, временно вытащили из воды наши спиннинги, чтобы спокойно, не дёргаясь, закончить разбивку лагеря. И вскоре две просторные современные палатки, оборудованные днищем и дополнительным водонепроницаемым тентом, с мягкими надувными матрацами внутри, радушно распахнули перед нами матерчатые двери, готовые приютить постояльцев для отдыха; а развёрнутые спальные мешки огромными синими коконами повисли на сучьях деревьев, вовсе не возражая чуть–чуть размяться и проветриться.
Счастливый Баксик, в кои–то веке раз получив возможность провести целый день со своими двуногими друзьями и любимой хозяйкой, кометой летал по всему острову, гоняя птиц, лягушек и бабочек, воюя с развевающимися полами палаток и призывно шуршащими на ветру спальными мешками. Щенячьей радости не было предела.
Разлив из термоса горячий чай по жестяным кружкам, мы разлеглись на туристических ковриках и, наслаждаясь теплом очередного солнечного дня и сказочной природой предоставленного в наше полное распоряжение необитаемого острова, повели неспешные разговоры о том о сём. С чувством выполненного долга утомлённый Баксик затих у меня в ногах, прикрыл глаза и вскоре задремал, смешно подёргивая лапами во сне… наверное, преследовал очередную переполошённую живность. Потом мы снова поставили донки и начали играть в карты, в дурака. Ребята играли хорошо, но откуда им было знать, с кем они связались? Выросшая на карточных играх в дворовой компании, я раз за разом оставляла их в дураках, особенно не везло Матвею.
— Что за ерунда? — возмущался Матвей, в очередной раз проиграв. — Ещё пара проигрышей — и во мне навсегда укоренится комплекс неполноценности. Вано, давай Алёнку завалим, а? Она ещё ни разу не оставалась.
— Не выйдет, — потешалась я над Матвеем, показывая ему язык. — Вспомни, в кого мы играем.
— Разумеется, помню, — пробурчал Матвей, тасуя колоду для нового кона.
— Вот именно, в дура–ка, — я сделала ударение на последнем слоге, — а не в дурочку.
— Отбрехалась, да? — продолжал бурчать Матвей и, надувшись, заметил: — А кто сказал, что мы договаривались играть в дурака-Матвея?