Чудо купальской ночи
Шрифт:
– Это очень хорошо! – подбодрил ее выводами Клим, вытащил из железного месива руку, поднялся, встал рядом с девушкой на одно колено на коробку передач и начал осматривать Полину дальше.
– Клим, – спросила Полина, – ты врач?
– Почти, – весь сосредоточенный на другом, ответил он и спросил, нажав пальцами на живот: – Когда здесь нажимаю, болит?
– Нет, – быстро ответила Полина и удивленно спросила: – А как так странно получилось, что ты почти врач?
– Я тебе потом как-нибудь расскажу, – пообещал Ставров и сделался совсем строгим, перейдя к ощупыванию ее ребер,
– Нет.
– А вот так? Шея болит, когда я вот так делаю?
– Да, немножко. У меня больше болит плечо и ключица, – пожаловалась Полина.
Плечо сильно ушиблено, это Клим понял сразу, но рука свободна, не зажата покореженной дверцей, и, подняв-опустив ее пару раз, Ставров с облегчением диагностировал, что ни вывиха, ни перелома нет. Зато ушиб руки, которой Полина успела прикрыться, порезы неглубокие, но много, и все потихоньку кровоточат, а еще наливающаяся гематома на ключице от ремня безопасности, может, и трещина или перелом. И вроде бы, насколько Клим мог пальпировать и проверить в этих условиях и судя по ее внешнему виду, нет внутренних кровотечений! Сплюнуть три раза! Но это на первый взгляд.
– Солнце мое, – погладил Клим девушку по голове и осторожно поцеловал, – где у тебя сильно болит?
– Сильно, так что бы очень-очень, по-моему, нигде, – прислушалась к себе Полина. – Особенно если не шевелиться.
– Не шевелиться – это правильно, – похвалил Ставров.
И попытался опустить спинку ее кресла. А запросто, это именно та конструкция и марка неубиваемого автомобиля, что выдерживает многое непотребное обращение с собой. Именно поэтому Ставров его и взял, не убоявшись цены и влезая в кредит. Отработал джипик сегодня на все сто!
– Я немного опущу тебе спинку, ты вот так лежи, старайся не двигаться, все будет хорошо. Ладно? – попросил он и снова погладил ее по голове успокаивающе.
– Ладно, – ответила девушка и вдруг, что-то поняв, уловив и почувствовав в его тоне, тревожно спросила: – А ты куда?
– Надо посмотреть, что там, – кивнул он в сторону «Ягуара».
– Только будь осторожен, – испугалась вдруг за него Полина.
– Ничего страшного, – успокаивал Ставров и, позабыв дать обещание, поцеловал ее, достал из кармана смартфон, быстро набрал какой-то короткий номер и вышел из машины.
Полина услышала, как Клим сообщает об аварии, дает четкие данные и координаты и в то же время открывает багажник. Она повернула туда голову и прокричала, чтобы мужчина услышал:
– Ты не дал мне обещание!
– Все будет хорошо, – нажал отбой, кинул трубку на заднее сиденье и снова проигнорировал обещание Клим.
Дверца багажника хлопнула, закрываясь, когда Ставров уже бежал к перевернутому «Ягуару». И только теперь Поля поняла, зачем он вообще лазил в багажник: в руке Клим держал аптечку, которую кинул на бегу на асфальт метрах в десяти от перевернутой машины.
«Надо же, – восхитилась им в который раз Полина. – А я бы даже не сообразила с перепугу и от стресса».
И смотрела с тревогой, что он там делает, как на большом экране в кинотеатре, ибо перевернутый автомобиль лежал прямо впереди джипа.
Помощь не помешала бы, подумал Клим,
Первым делом Клим решил помочь пассажиру. Непонятно почему, скорее из солидарности, считая его таким же пострадавшим от идиота водителя. Он опустился на колени, заглянул внутрь машины и громко окликнул:
– Живы?
Даже стона не раздалось в ответ. Резко пахнет, бензином и кровью, аж шибает в нос. Все очень плохо! Электрики тут наворочено зашибись – весь кузов опоясан, бензин протекает, даже слышно, как струя течет, а бензинчик в эту машинку заливают самый крутой, и вспыхивает он будьте любезны! В любой момент коротнет, и рвануть может к чертовой бабушке!
А вот кровь – на пассажирском сиденье девушка, без сознания, висит на ремне безопасности, руки и длинные волосы вниз свешиваются и… истекает кровью, под ней уже набежала целая лужа. Плохо! Зажим ремня захватил защелку намертво, хорошо у Ставрова ножик с собой. Он подставил плечо под живот девушки, разрезал ремень, она кулем свалилась вниз.
А теперь осторожненько!
Вот сто пудов, там и шейный отдел позвоночника в фиговом состоянии, и внутреннее кровотечение. Прощупал пульс на горле – бьется. Слабо, но есть. Уже вперед! Теперь бы вытащить. Одной рукой он крепко поддерживал ее голову под шею – мало ли что. Пятясь назад, перехватив второй рукой ее за талию, Ставров вытащил девушку из машины, поднял на руки и бегом отнес к тому месту, где бросил аптечку.
Так, что тут? Быстрый осмотр и неутешительный диагноз – перелом грудины и ребер, легкое, скорее всего, проткнуто ребром, кровь на губах пенится, перелом руки, внутреннее кровотечение, вероятно, рваные раны, артерия задета. Он быстро наложил жгут, посмотрел на часы, запомнив время.
Аптечку в своей машине Ставров всегда возил не стандартную, а гораздо полнее укомплектованную, в силу здравого размышления профессионального медика, понимающего, что именно и в каком количестве может понадобиться при авариях на дороге. Поэтому и держал там серьезное обезболивающее, добротный перевязочный материал в достаточном количестве, сердечные и кровоостанавливающие препараты и много еще чего полезного.
Девочке он сразу вколол обезболивающее и, подумав, все же кровоостанавливающее на свой риск: не всегда можно вот так колоть, могут быть повреждения внутренние и сердечные проблемы, не монтирующиеся с этими препаратами. Но рискнул – уж больно много она крови потеряла.
И рванул смотреть, что с водителем.
С водителем дела обстояли хуже некуда. Голова проломлена, кость торчит и сто пудов позвонки шеи повреждены, рука сломана жестко – кость обломком наружу, и кровь выплескивается, пульсируя, но уже вяло. По-хорошему его вообще опасно трогать до приезда «Скорой» и без бандажа шейного, но… Вдруг на панели несколько раз моргнул очень ярко один из приборов. А вот это совсем уже звездец! Значит, замыкание во весь фронт!