Чудо о Розе
Шрифт:
– - Где же они?..
– - Как канули...
– - Не будем здесь задерживаться... собак зовите... уходим...
– - Кого-то надо оставить...
– - Я останусь...
– - Как хочешь...
Воцарилась тишина...
– - Ты слышал голоса?..
– спросила Вика шепотом...
– - Слышал...
– - Мне страшно...
– - Это бесы... преследователи Бенедикта... кажется, я узнаю это место... вон за тем утесом есть спуск к морю... морской капитан уже ждет... Бенедикт предупредил
– - Кто он?..
– - Не спрашивай... утром увидишь... ночь переждем в расселине, заползай...
Ночью Аркадий спал как убитый...
Вика любила во сне, как невинные женщины любят мужчин, стыдливо и томясь желанием...
Среди ночи беглецов разбудил странный гул, напоминающий рычание своры собак...
– - Что это?..
– - Не знаю...
– - Ах, какой я сон видела... жалко, что не досмотрела...
– Вика невольно вздохнула, глянула по сторонам.
– Я как обманутая... чувствую, что он где-то рядом...
– - Кто, муж?..
– - Нет, бог... он сказал, что я беременна... просил девочку назвать Розой... и погладил мой живот...
– - Что же ты замолчала...
– - Я подумала, что благоразумнее вовсе уклониться от этого разговора...
– - Пожалуй, что так... в этом я с тобой согласен, но почему ты заговорила об этом?..
– - Бенедикт говорил, что ты можешь предвидеть грядущие бедствия...
– - Он что-то перепутал...
– - Еще он сказал, что ты читаешь мысли, угадываешь человека по наружности... что ты думаешь обо мне?..
– - Я думаю, что ты честная, порядочная женщина...
– - Ты что-то скрываешь, не договариваешь...
– - Есть причины...
– - Это как-то связано с арестом дяди?..
– - Темное это дело...
– - В этом деле я была слепым орудием...
Вика умолкла... а Аркадий очутился в замке примадонны...
В комнате было сумрачно...
Бенедикт стоял у окна...
– - Бенедикт, расскажи, как ты очутился на свободе...
Бенедикт рассказал...
– - Ты что-то утаиваешь...
– - Есть причины... осмотрительность того требует, поэтому я не открываю тебе всего... каюсь...
– - Вика была замешана в этом деле?..
– - Она была слепым орудием...
– - Что это значит?..
В дверь постучали...
– - Ты кого-то ждешь?..
– - Нет, то есть да, но...
Вошла прислуга...
По лицу Бенедикта можно было понять, что это не та женщина, которую он ждал...
– - Примадонна просила сказать, что не может вас принять... она не в себе...
Прислуга ушла, оставив записку на столике у камина...
Дверь захлопнул сквозняк...
– - Ну и ну...
– - Да уж, лицом она не вышла, но все остальное при ней...
– сказал Бенедикт...
– -
– - Она жена привратника... и шпиона... он человек Кассандры... что примадонна не в себе, прислуга добавила от себя... наверное, у примадонны гость... органист... он еврей, но выдает себя за немца...
Возникла пауза...
Бенедикт читал записку... лицо отчужденное, сосредоточенное...
– - Что она пишет?..
– - В ее глазах слезы, но этого никто не видит...
* * *
Уже утро...
Аркадий брел, удрученный и смущенный мыслями о женщине, которая шла впереди...
Он шел и в полголоса пел плач...
"Сказать ей или умолчать?..
Не ошибиться бы и не потерять все...
Правда ослепляет и обнажает...
И опять мне горе несчастному...
Слова, которые я скажу ей, будут судить меня уже осужденного и бежавшего в смятении и страхе от убийц...
Боже, утешь, исцели, не дай утонуть в желаниях, очисти мои мысли от наущений искусителя...
Взглянул я на нее и погиб вконец внутри и снаружи...
Дважды уже умерший, не готов я снова для смерти...
Помню, как уже мертвый, я оживал на груди смерти...
Не все еще я испытал, что записано для меня...
Видел я в видении толпу людей вокруг меня без причины радующихся...
Кто я?.. пророк, не вызывающий доверия?.. сомнительное предположение... я писатель, решившийся поведать о себе как о человеке, погубившем себя... и не только...
Свою историю я записал слезами и излагаю ее в виде плача...
Слышу смех сквозь слезы... смеется женщина...
Уловила она меня, пленила и развратила, вырвала из объятий бога и бросила под ноги бесам, собравшимся вокруг меня в толпу, еще опьяненного желаниями, уродливого в своей наготе и бесстыдного...
Помню, вид она имела блудницы, с бесстыдно подкрашенными глазами, с едва прикрытой плотью, порождающей страсти... и с грудью, обвисшей до пупка...
Я пел плач о делах тьмы... обливался слезами...
Такое вот имел я бесстыдное видение... и позорное... и совершал дела, в которых раскаиваюсь...
Не я это делал... кто-то другой во мне... он и теперь подсказывает мне слова, вздор безумный...
Каюсь, я грешил...
Я сплетался с призраками и тенями, как с живыми, разделявшими со мной долю грехов и усладительных желаний...
Лишь мой плач и слова плача доказывают мое соучастие в этих безумствах...
Не знаю, что помешало мне раскаяться раньше сочиненного мною плача о моих безумствах и скитаниях...
Устыдился я грехов своих, раскаялся сердцем и трепещу, страшась возмездия в день суда...